Найди - Фэя Моран Страница 5

— Ну не томи, чувак! — нетерпеливо произносит Нейт. — Как всё прошло?

Голос Гая заставляет сердце сжаться в комок:

— В доме собралась вся верхушка. Юстас, Стивен, Арнольд, остальные...

— Да-да, — слышу я голос Зайда. — Дело реально ху_вое, если так посмотреть. Обладатели серебряных карт... все там.

— И что теперь? — снова спрашивает Нейт. — Я, конечно, знал, что нихрена не выйдет, но что теперь делать?

Гай поворачивает голову в мою сторону. Я просто не успеваю сделать вид, что не подслушиваю их. Он сохраняет невозмутимое выражение лица, нахмуренный, сосредоточенный, вечно размышляющий. Мне кажется, в его душе нет никакого покоя.

— О, смотрите, кто это у нас проснулся, — машет мне рукой Нейт.

Я не отвечаю, слишком занятая тем, что смотрю в зелёные глаза, прожигающие во мне дыры. Кто бы мог подумать, что глаза, в которых я хотела остаться навсегда, всё это время смотрели на меня как на жертву...

У небольшого деревянного стола устроились все пятеро: Гай, Нейт, Лэнс, Уэйн и Зайд. Я как никогда ощущаю всю неловкость, которой пропитался воздух.

Гай идёт в мою сторону, и я усердно делаю вид, что меня это не волнует.

— Как ты себя чувствуешь? — спрашивает он.

Какой абсурдный и жестокий вопрос...

— Как сам думаешь? — резко выговариваю я.

— Прости. — Хоть он и просит прощения, голос всё равно звучит грубо, словно это я провинилась перед ним. — Я не думал, что до этого всё дойдёт. Но я сделаю всё, чтобы тебя защитить. В этом даже не сомневайся.

— Как же ты защитишь меня от себя?

Мой вопрос застаёт парня врасплох, и он тут же сжимает губы, словно не зная, что ответить. Друзья Гая за его спиной, видимо, тут же понимают, что дальше пойдёт наш личный разговор, поэтому я сразу слышу, как Лэнс громко произносит:

— Выйдем-ка на улицу. Пора закурить.

Все выходят из домика, оставляя нас с Гаем наедине. Во мне борются два противоречия: мне страшно и спокойно.

— Где миссис Майер? — спрашиваю я серьёзным как никогда голосом. — Вы и её убили?

У него искажается в отвращении лицо, морщатся брови:

— Нет. Я не стал бы...

— Значит, чья-то жизнь для тебя неприкосновенна, а чью-то можно просто забрать, когда тебе захочется?

— Ты ничего не понимаешь, Каталина. Ты всю жизнь провела в неведении. Жила в окружении цветов и бабочек.

Злость вскипает в крови, бурлит в венах.

— Ну уж прости, что я не понимаю работы в мафии! Работы, подразумевающей под собой сплошные преступления! Ты всё время мне врал, использовал в свою пользу мою неосведомлённость в том, что есть такие ужасные люди как ты! А сейчас держишь меня здесь под дурацким предлогом защиты!

— Ты не можешь обвинять меня в том, в чём у тебя нет должных знаний.

— Я вполне могу обвинять тебя в том, в чём я достаточно убедилась!

Он нервно и громко дышит. Его грудь резко вздымается. Возможно, я провоцирую его. Кто знает, на что способен человек, который живёт внутри преступной организации? Что остановит его от очередного убийства? Может, он передумает меня спасать?

— Если бы я был так ужасен, как ты обо мне думаешь, ты бы не сидела сейчас здесь, — цедит он сквозь зубы. — Я бы выполнил свой долг. Но во мне не нашлось силы даже на то, чтобы коснуться тебя. Использовать твоё тело оказалось мне не под силу. А я ведь был так уверен в себе, мой отец возложил на меня такое важное поручение, но... я предал свою семью.

У меня, наверное, по его расчётам, должно было дрогнуть сердце. Наверняка, именно этого он и ожидал, когда решил поведать мне эту душещипательную историю.

Но я не хочу вестись.

Он меня не тронул... Поцелуи были, но он не сотворил с моим бессознательным телом ничего большего. Мама задумывалась над тем, чтобы отвести меня к гинекологу и проверить, были ли нанесены какие-то повреждения, но видя, в каком я нахожусь состоянии, родители, наверное, передумали подвергать меня такому унижению.

Хоть какое-то успокоение всё-таки в душе поселилось.

— Говори, что хочешь, Гай... — тем не менее произношу я. — Но так или иначе, ты поступил отвратительно. — А потом, стискивая зубы, я почти выплёвываю: — Ты сам отвратителен. Целиком и полностью.

Он отпрянул словно от огня. В глазах вспыхивает нечто такое, что я ещё ни разу в них не видела. Может быть, это страх, отчаяние, желание услышать ровно противоположные слова из моих уст. Из уст девушки, которая казалась ему бесхребетной. Ведь, наверное, поэтому он так уверен был в том, что я его сходу прощу.

Но боль, которую он принёс за собой в мою жизнь, так легко не забудется. Сердце, которое он разбил вдребезги, так скоро не восстановится. Так что он должен помучаться также, как и я в своё время. И пусть это прозвучит жестоко, он заплатит за раны, нанесённые мне.

Гай отходит от меня. Больше не собирается давить на жалость. По крайней мере, так мне кажется.

— Думай, как хочешь, Каталина. Я не стану унижаться перед тобой. Я никогда ни перед кем не унижаюсь.

И с этими словами жестокий и уверенный в себе Гай Харкнесс покидает дом вслед за друзьями, а я остаюсь сидеть и думать: друзья ли они все мне или самые страшные враги, и что я могу сделать, чтобы сохранить себе жизнь...

Гаю едва хватает воздуха. И хоть снаружи он всегда кажется таким собранным и спокойным, в душе разгорается целый пожар.

Я определённо собираюсь снести что-нибудь, — думает он про себя. — Выместить злость, иначе просто взорвусь.

Обычно в такие моменты ему помогает холодный душ или ванна, полная ледяной воды. Так отец приучал его к потере всех чувств разом. Ведь мало на что отвлекаешься, когда всё тело коченеет, и единственное, о чём проносятся в голове мысли, так это о том, как бы не умереть в этой чёртовой воде.

Однако злится Гай Харкнесс вовсе не на Каталину. Нет, он попросту не может на неё злиться, ведь она по сути права. Назвав его отвратительным, девушка лишь констатировала факт, ничего больше. Уху Гая её слова не казались оскорблением, он слыхал о себе информацию и похуже.

Его злила собственная беспомощность. А разве возможна беспомощность, когда ты принц криминального мира всей Северной Америки? Один из главных принцев.

— Ты уверен, что это место надёжно? — слышится голос Лэнса, едва протискивающийся сквозь громкие мысли в голове.

Лэнсу Вэлдону двадцать шесть лет. Самый старший из парней, он всегда выступал их советчиком, самым рассудительным и умным. Человеком, которому можно доверить свои проблемы и получить помощь. Нейт с Зайдом иногда достают его шуточной кличкой «Мудрец».