Один-единственный - Барбара Бреттон Страница 50

— Да ты что?? — Он посмотрел вверх. Ее темные глаза горели пламенем, а волосы в беспорядке вились вокруг лица. Сбросив с плеч темно-красное пальто, Изабель уронила его на пол.

— Люби меня, Бронсон, — сказала она, усаживаясь на край стола. — Прямо здесь, сейчас.

— Что случилось?

— Ты нужен мне. — Выражение ее лица пронзило его. Со стоном вожделения он сжал ее в объятиях, овладел ее губами, и дыхание их стало единым. Изабель подалась вперед, словно той близости, которая уже существовала между ними, ей не хватало, словно она торопилась получить больше.

Он задрал ее юбку и быстро сорвал трусики. О, она была готова! Даже более чем готова встретить его! Влажная, и трепетная, и жадная… Изабель замешкалась с его ширинкой — руки у нее дрожали от нетерпения. Он сам освободился от брюк и плавок.

— Сдвинься на край, — велел Дэниел, прильнув ладонью к жаркому жаждущему месту между ее ногами, и Изабель повиновалась, вздрагивая от прикосновения прохладного дерева к своим голым ногам. Он сам развел ее бедра. Она была прекрасна: розовая, влажная, волнующая…

— Сейчас! — шепнула Изабель. — Пожалуйста, скорее!

Одного звука этого голоса было довольно, чтобы он сошел с ума. Сжав ладонями ее ягодицы, Дэниел приподнял упругие стройные бедра и вошел в мягкое тепло ее тела. И почти немедленно оба они впали в экстаз, позабыв обо всем, кроме неудержимого стремления всецело обладать друг другом — телом и душой.

Позднее, в разговоре, они не возвращались к происшедшему. Во-первых, только что все было сказано и без слов. А во-вторых, слова неизменно приводили их к размолвкам, вместо того чтобы помогать понять друг друга.

Они устроили пикник прямо на полу офиса. Изабель расстелила на толстом паласе свое пальто и разложила сандвичи и огурчики на бумажные тарелки, обнаруженные в шкафу Филлис.

— Конечно, это не домашняя кухня, — сказала она, усаживаясь рядом с Бронсоном, — но ты должен признать, что я неплохо собрала этот стол.

Он улыбнулся, глядя поверх своего бутерброда.

— Ты просто настоящая Джулия Чайлд, принцесса. Я очарован.

Изабель прищурилась.

— Насмехаешься?

— Насмехаться над пастормой с черным хлебом?! Да никогда в жизни!

Открыв банку крем-соды, Бронсон рассмеялся: Изабель уже озиралась в поисках серванта с бокалами.

— Пить можно прямо из банки, — сказал он. Она передернула плечами.

— Боже упаси!

— Впрочем, для принцессы…

Она запустила в него бумажным стаканом.

— Я стремлюсь стать независимой женщиной, Дэниел Бронсон, и буду признательна, если вы это усвоите.

— Ты мне сейчас напомнила, — сказал он, указав на свой стол. — У меня для Ивана готов план рекламной кампании.

— Да? — Изабель, вся внимание, подалась вперед.

— Все выходит отлично. Хорошая продукция, хороший рынок, хороший рекламный представитель, — перечислил Дэниел. — На первое время нельзя большего и желать, принцесса.

— О, слава Богу! — прошептала она. Оказывается, дела действительно идут! Шаг за шагом продвигаются к успеху!

— Только смотрите не переусердствуйте! Глаза Изабель стали круглыми.

— А что? Платья чересчур короткие? Дэниел расхохотался.

— Господи, да не касаются меня ваши подолы. Я имею в виду, что слишком стремительный взлет популярности бывает опасен для дела. Теперь, до дебюта вашей новой серии, надо бы придержать разгон, зато потом вы сможете окатить публику сразу из двух бочонков.

Изабель без труда поняла эту слишком цветистую метафору.

— И что же мне делать? — спросила она, наливая в стакан крем-соду. — Забраться в какую-нибудь глухомань и не вылезать до следующей весны?

Дэниел взглянул ей в глаза.

— Ты могла бы поехать со мной в Японию. Изабель замерла. Рука с банкой воды застыла в воздухе.

— Повтори-ка, пожалуйста, что ты сказал.

— Ты меня слышала, принцесса. Я прошу тебя поехать со мной в Японию.

Она молча посмотрела на Бронсона, и мысли в ее голове спутались.

— В Японию?! Но я никогда… То есть я так… — Изабель рассмеялась. — А ты уверен?

— Ну а теперь кто из нас отвечает вопросом на вопрос?

— Я. Но дело в том, что это так неожиданно.

— Для меня тоже. Но теперь, когда мой отъезд уже так близок и неминуем, я просто не представляю, как буду там без тебя.

— Я польщена.

— Да, и при этом до сих пор ничего мне не ответила.

— Шесть месяцев — это слишком долго, Бронсон. У меня теперь есть обязанности. На меня рассчитывают Мэксин и Иван.

— Но если ты не хочешь…

Она быстро придвинулась к нему поближе и взяла Дэниела за руку.

— Я-то хочу. Больше всего на свете. Но только…

— На пять с половиной месяцев. Изабель улыбнулась.

— На два.

— Четыре с половиной.

— Два с половиной.

— Четыре.

Она сделала вид, что подсчитывает дни.

— Три с половиной месяца.

Дэниел нахмурился, но Изабель подметила искорки в его глазах.

— Ну, а все остальное время ты будешь при первой возможности притаскивать туда свою очаровательную попку?

— Я бы никогда с тобой не разлучалась, Бронсон, — тихо призналась Изабель, — но не могу оставить Мэкси и Ивана.

— А ты меняешься, принцесса.

— Разочарован?

— Нет, — ответил Дэниел, — мне это, кажется, нравится.

«Признайся ему, милая, — отчетливо услышала она голос Мэксин, как будто ее старая гувернантка вдруг очутилась вместе с ними в этой комнате. — Нехорошо хранить секреты, пусть даже самые невинные».

Изабель глубоко вздохнула, пытаясь успокоиться.

— Бронсон, — сказала она, глядя ему в глаза. — Я тут на днях кое-кого встретила…

Через несколько дней после визита ее высочества принцессы Перро в лондонский офис Патрика Маршана она получила доставленный курьером запечатанный конверт.

Джулиана удалилась в свои личные апартаменты, заперла двери и лишь тогда вскрыла послание острым ножом для бумаг, в качестве которого она применяла старинный шампур чистого георгианского серебра.

Дрожащими руками принцесса достала из конверта пачку фотографий и лишь пробежала глазами вложенное короткое письмо, составленное на изящном лаконичном английском языке и отпечатанное на компьютере. Она опустилась на край постели и, глубоко вздохнув, взглянула на первую фотографию. Кровь так и застучала у нее в висках, мешая соображать: Эрик с масленой от удовольствия физиономией танцевал, прижимая к себе красивую молодую девицу, чье платье скорее можно было назвать намеком на одежду. При этом от внимания супруги не ускользнуло и то, что рука его лежала пониже спины партнерши.