Скандальный брак - Бренда Джойс Страница 52

— Анна, иди ко мне, — неожиданно прошептал Дом.

Анна не стала медлить и, как только Дом протянул руки, с готовностью упала ему в объятия.

Но он хотел не только объятий, да и она тоже. Он с силой прижал ее к своему телу; его руки даже причиняли Анне боль, двигаясь вниз по спине.

Она впилась ногтями в его кожу; их губы встретились. Дом опустил ее на спину, разводя коленом ее ноги. Его губы скользнули вниз, и Анна выгнулась, хватая ртом воздух, когда Дом расстегнул ее воротник и стал осыпать поцелуями ложбинку у основания шеи. Его рука под платьем ласкала ее грудь, а губы следовали за рукой. И пока он целовал ее, другая его рука нырнула под юбку, отодвигая все шелковые и кружевные преграды, проникая глубоко внутрь… Анна вскрикнула.

А затем она лихорадочно помогала Дому сдвигать в сторону всю эту массу ткани, приподнимая бедра, чтобы ему было легче развязать ее кринолин. Дом сорвал с нее этот гибкий каркас и поднял юбки к поясу.

Анна обхватила плечи Дома, не замечая, что плачет и ее слезы капают ему на щеки. Расстегнув бриджи, Дом быстро скользнул внутрь нее.

Анна заплакала еще сильнее, понимая, что сейчас она так измучена своими переживаниями, что даже не сможет достигнуть наслаждения, к которому стремится. Неожиданно Дом замер, по-прежнему обхватывая ее руками и прижимая к сиденью.

— Анна?

Если она заговорит, он поймет, что она плачет, поэтому Анна молча прижалась лицом к его плечу.

— Не плачь, — хрипло проговорил Дом. — Пожалуйста, не плачь.

Но Анна не могла остановиться.

Карета подпрыгнула на выбоине, разъединив их тела, но это уже не имело значения, так как возбуждение прошло. Однако Анна не хотела, чтобы Дом уходил. Зажмурившись, она с силой притянула его к себе. Анна ощущала прикосновение его губ к своей щеке и чувствовала солоноватый вкус слез, стекающих к уголкам рта.

— Не плачь, — вновь повторил Дом, приподнимая ее лицо так, что они могли заглянуть друг другу в глаза. Затем он наклонился и поцелуем снял слезинки с ее щек.

О Боже! Анна еще никогда не любила его сильней, чем в этот момент! И она отчаянно прижалась к мужу; она любила его сейчас каждой клеточкой тела, любила так, что от этого разрывалось сердце.

Она рискнет, она будет доверять ему. Она не станет просить Дома уезжать!

Прошло довольно много времени, прежде чем они оказались в Уэверли Холл.

Дом предусмотрительно приказал кучеру остановить карету, помог Анне вновь закрепить кринолин и поправить волосы и одежду. Он вел себя очень сдержанно, а когда Анна хотела сказать ему о своем решении, он перебил ее.

— Мы поговорим в доме. — Доминик старательно избегал ее взгляда.

— Дом… — попыталась она сказать снова. Но он лишь приказал кучеру трогать. Анна откинулась на спинку сиденья. Дом прав, подобный разговор может и подождать, столь важные проблемы нельзя решать впопыхах.

Карета остановилась перед домом. Два ливрейных лакея помогли Анне спуститься, Доминик последовал за ней. На крыльце их поджидал Беннет, как обычно, сохраняя невозмутимый вид, однако Анна хорошо знала старого дворецкого и могла с уверенностью сказать, что он обрадовался приезду хозяев. Прежде чем Анна успела улыбнуться слугам, Дом хозяйским жестом обхватил ее за талию и повел в дом. Это неожиданное публичное проявление чувств так поразило Анну, что она на какое-то время словно язык проглотила.

— Миледи, милорд, — поклонился Беннет.

— Добрый день, Беннет, — сказал Дом. — Дедушка все еще здесь?

— Нет, его светлость уехал вскоре после вас.

— Прибыли ли Белла и Вериг? — спросил Дом (они отослали слуг на день раньше).

— Да, сэр. Комнаты приведены в порядок, вас ожидает горячая ванна.

— Очень хорошо. — Дом бросил взгляд на Анну, затем повернулся к Беннету: — Вы выполнили мой приказ и перенесли вещи моей жены ко мне в покои?

— Да, милорд.

Анна с трудом удержалась, чтобы не вскрикнуть от удивления. Беннет отошел в сторону, давая им дорогу, на этот раз не в силах скрыть счастливую улыбку.

Анна смотрела на мужа, который делал вид, что ничего не замечает. Он явно не собирался ждать, что она предпримет по возвращении. Он, очевидно, отдал свои приказы еще из Тавалонского замка. Анне стоило бы оскорбиться, но она была по-глупому восхищена. Ей пришла в голову удивительно приятная мысль: если она прикажет Дому уехать, он может просто проигнорировать ее слова.

— Дом… — начала она.

Доминик бросил на нее острый взгляд.

— Нам надо о многом поговорить. Почему бы не сделать этого в библиотеке, после того как ты примешь ванну и отдохнешь?

Анна кивнула. Его сдержанность не смутила ее, Дом все еще не знал, что победил, хотя выигрыш на самом деле будет принадлежать ей.

— В четыре часа?

— Хорошо, — согласился Дом. Затем его глаза потемнели, и он неожиданно поцеловал ее в губы на виду у кучера, двух ливрейных лакеев, Беннета и всех остальных слуг, которые оказались рядом.

Анна сразу же направилась в свои апартаменты, где в огромной, отделанной мрамором комнате ее ожидала фарфоровая ванна, наполненная горячей водой. В гостиной на маленьком столике накрыли еду, в примыкающей комнатке, которую по традиции использовали как гардеробную, суетилась Белла, распаковывая вещи Анны. Двигаясь по роскошно обставленным покоям, Анна чувствовала себя словно обрадованный без меры ребенок. Сейчас, когда решение было принято, она ощущала необыкновенную свободу, будто с плеч свалилась огромная тяжесть. Выглянув из окна на расстилающиеся внизу лужайки и парк, Анна счастливо улыбнулась. Как же хорошо быть дома!

Кто-то постучал в дверь. Открыв, Анна с удивлением увидела стоящего в коридоре старшего конюха.

— Входи, Вилли. Ты хотел поговорить с маркизом?

Вилли неуверенно переступил порог, смущенно комкая в руках шляпу.

— Нет, миледи. Я бы просил вас уделить мне несколько минут.

— Разумеется. — Анна недоумевала, гадая о причине подобной просьбы, однако улыбка ее, обращенная к слуге, была очень доброй.

Вилли огляделся, заметив Беллу.

— Мы могли бы поговорить наедине? — спросил он встревоженно.

Любопытство Анны возросло еще больше. Она кивнула и прикрыла дверь в соседнюю комнату.

— Что случилось, Вилли? Чем я могу тебе помочь?

Ее собеседник нервно сглотнул.

— Миледи… Творится что-то нехорошее… очень нехорошее.

Вилли запнулся, и Анна ободряюще кивнула ему, нимало не напуганная его словами.

— Говори, не бойся.

— Но я боюсь! — вскричал Вилли. — Леди Анна, с момента вашего отъезда я так волновался, что ни одной ночи не спал спокойно. Я поклялся маркизу ни о чем не говорить вам, но мне кажется, что это неправильно. Я думаю, что должен рассказать вам правду…