Любовь грешника - Кресли Коул Страница 58

Тихо и серьезно Кэдрин ответила:

– За то, что упростил решение. Ради чего мне любить вампира? Очарование исчезло, и я вижу – в тебе нет ничего привлекательного.

– Ты хотела знать, почему я жаждал смерти? – возмутился он. – Потому что я казался себе таким, каким ты видишь меня сейчас. Ты ненавидишь меня за то, что я бессилен изменить. По тем же причинам и я себя ненавидел. Но сейчас, видя твое ко мне отношение, я начинаю понимать, что ошибался. Ты по крайней мере примирила меня с собой.

После этой ночи Себастьяну не будет стыдно разгуливать по улицам среди людей. Он больше не казался омерзительным самому себе.

– Ты думаешь, дело лишь в твоей кровожадности? Приведи хоть одну причину, почему мне следует предпочесть тебя мужчинам, которых я встретила за тысячелетия жизни и которых еще встречу в вечности? Не найдешь такой причины. – Кэдрин поймала его взгляд. – Для этого мало быть вампиром.

Удар попал прямо в цель. Почему она должна считать его особенным и относиться к нему иначе, чем женщины, которых он встречал, еще будучи смертным?

Раз Кэдрин его невеста, Себастьян обречен желать ее снова и снова, видеть в ней то, чего на самом деле нет. И каждый раз его надежды будут рассыпаться в прах, сталкиваясь с ее истинной природой. Замкнутый круг.

Она ему не покорится.

«Я обречен воевать с ней целую вечность».

Вот что ожидало Себастьяна, и эта мысль приводила его в отчаяние.

– Я сыт тобой по горло. – Опираясь рукой о стену, Себастьян наклонился к Кэдрин. – Ты права во всем. Тебе незачем быть со мной. И ты была права, когда сказала, что я хочу тебя лишь потому, что ты моя невеста. Я был одержим страстью к тебе, но это не мой выбор.

– Ты ведешь себя так, словно я заставила тебя изменить свое мнение. Услышал что-то новое? Но я постоянно твердила – тебе незачем терять со мной время.

Он схватил ее за шею, заставив смотреть ему в глаза.

– Ты также не раз твердила, что не желаешь меня видеть. Сделаю тебе одолжение. Я стал первым вампиром, который сумел телепортироваться к живому объекту – и я стану также первым вампиром, который бросит свою невесту.

Женщины давно смотрят на него с неприкрытым вожделением. Не то что невеста, на лице которой написано лишь явное отвращение. Он воспользуется одной из этих женщин. Впрочем, зачем себя ограничивать одной.

Он впился в ее губы грубым, обжигающим поцелуем.

– Я забуду тебя, даже если для этого мне придется переспать с тысячей женщин.

На лице Кэдрин не отразилось ровным счетом ничего. Он рассвирепел:

– Возможно, я начну с нимф.

Ему показалось, или в самом деле глаза Кэдрин сверкнули серебром?

– Желаю хорошо повеселиться.

– Хочешь уехать с тем мужиком? Я тоже уйду не один.

Пробираясь сквозь толпу назад, Кэдрин подняла воротник блузки повыше, чувствуя на себе взгляд Себастьяна. Он ее укусил! Намеренно. Грубо. И что еще хуже, она не сумела скрыть, как ей на самом деле это понравилось.

Себастьян ее укусил.

А она пришла в восторг, забилась в экстазе так, что сама испугалась.

Она ненавидела его за это. Она прожила долгую жизнь без единого укуса, а тут сама подставила шею. Отвратительная ситуация, к тому же она вела себя как жаждущая случки шлюха.

Скорее бы закончилась эта ночь.

Подойдя к столику Гамбоа, Кэдрин увидела там Синди. Это уж совсем никуда не годится.

– Ты. – Она ткнула пальцем в Гамбоа.

Она знала – после встречи с Себастьяном голос ее звучит хрипло, волосы взлохмачены, отвердевшие соски торчат сквозь тонкую ткань.

Гамбоа уставился на нее, разинув рот. Сбросил с плеча руку Синди и встал. Сирена послала ей обиженный взгляд, признавая поражение, и схватила свой бокал.

Гамбоа шел к Кэдрин словно зачарованный, и она шепнула:

– Уедем отсюда.

Он поразился:

– Да… конечно.

Он поспешно отошел, чтобы распорядиться насчет машины, и Кэдрин воспользовалась минутой, чтобы шепнуть Синди:

– Ведь ты могла просто запеть!

– И пятьсот мужиков услышали бы мою песню, – нетерпеливо ответила она. – Кроме того, я не хочу, чтобы глава самого крупного наркокартеля в мире был привязан ко мне до конца своих дней. Но я искренне желаю тебе удачи.

Она убежала, и тут вернулся Гамбоа. Когда они шли к выходу, Кэдрин заметила Себастьяна, склонившегося к одной из нимф. Глаза его горели мрачной чернотой. Нимфа одарила Кэдрин торжествующим взглядом и схватила Себастьяна за руку.

Если Себастьян хотел заставить ее ревновать… Ему это удалось. Интересно, он все еще возбужден после их встречи? Что он сделает с нимфой, подогретый кровью Кэдрин и возбужденный ее телом? Унесет куда-нибудь эту потаскуху и приступит к делу, чтобы забыть Кэдрин?

Гамбоа погладил ее зад, и она отвернулась от Себастьяна, заставив себя смотреть прямо перед собой. Она не оглянулась, даже садясь в роскошный лимузин Гамбоа. Машина тронулась.

Внутри Кэдрин вся кипела. Гамбоа говорил что-то тихим, низким голосом с заметным акцентом. Она не слышала ни слова.

Укус Себастьяна горит…

Повернувшись к Гамбоа, она приказала:

– Отдай мне перстень с опалом, или я тебя убью.

Он только улыбнулся. На загорелом лице сверкнули белоснежные зубы.

– Только опал, дорогуша? – Он бросил взгляд на огромный бриллиант, сверкающий на пальце, но Кэдрин и бровью не повела. – Ты даже не посмотришь на бриллиант?

Вот как! Он знает.

– Зачем мне на него смотреть?

– Просто проверить, насколько справедливы слухи.

Кэдрин ахнула:

– Ты знаешь, кто я?

Он кивнул:

– Моя мать была демонессой. Я знаю все о Законе.

– Если ты все знал, почему не выгнал меня? – спросила Кэдрин устало.

– Мне было любопытно, почему на открытие моего клуба набилось так много созданий Закона.

– Идет состязание. Перстень – один из призов – притом очень ценный. Тут полно соискателей, да, пожалуй, и болельщиков.

Он покрутил на пальце опаловый перстень.

– Всю жизнь я мечтал встретить валькирию. Было предсказано, что одна из вашего племени придет за этим камнем.

Кэдрин в этом не сомневалась. И здесь рука судьбы.

– Так, смотри, валькирия перед тобой. – Она протянула руку. – Опал.

– Не все так просто.