Ребенок от отца моего мужа - Александра Багирова Страница 6

Тут же напоминаю себе. Он женат. И после меня, скорее всего, шел к своей жене и замаливал умелыми ласками чувство вины. Предательская слеза все же скатывается по щеке. Сердце сжимается от очередного приступа боли.

Влад смотрит на меня, слегка сдвинув брови. Веет холодом, отчуждением. Не мой… Никогда не был моим. Пора прозреть. Сыночек, вот что сейчас должно меня беспокоить.

С первого взгляда понятно — клиника очень дорогая. Новомодный дизайн, невероятно вежливый персонал.

— Владислав Андреевич, рад вас видеть! — к нам идет седовласый мужчина в очках. Расплывается в улыбке.

— Приветствую, Игорь, — легкий кивок головы. Рукопожатие.

— Пройдем ко мне в кабинет, — доктор проводит нас к лифту.

Поднимаемся на третий этаж, идем по длиннющему коридору. Мужчины впереди, я плетусь следом. Влад расспрашивает про дела клиники, от его голоса, кажется, доктор становится меньше. Заискивает, опускает плечи и голосок такой тоненький, заискивающий. Словно одного взгляда генерала достаточно, чтобы этот Игорь рухнул на колени и стал целовать ему руки.

В кабинете меня усаживают на мягкий диванчик.

— Необходимо полное обследование, — Влад показывает рукой с мою сторону. — Девушка в положении. Мне нужна детальная картина о ее состоянии.

— А кто у нас эта прелестная милая барышня? — голос доктора становится приторно-слащавым. Так противно, что прикусываю язык, чтобы не ляпнуть какую-то колкость.

— Дочь приятеля, — отвечает небрежно.

Больно, как лезвием по сердцу. Я-то еще вчера была уверена, что стану женой. А оказывается я «дочь приятеля», свои развлечения никто не афиширует. В груди все печет, кислота обид пробирает до костей.

— Конечно, Владислав Андреевич. Сделаем все и даже больше, — фальшивая улыбка становится еще шире.

— И еще необходимо проверить ее на венерические болезни, — говорит небрежно, равнодушно, как о вещи.

А вот сейчас я готова провалиться сквозь землю. Щеки печет огнем. Какой же стыд. Кем он меня выставляет? Продажной, гулящей женщиной. Неужели так действительно думает?

Первый порыв — вскочить, высказать все, что я думаю. Напомнить при этом докторе, чей это ребенок. Я уже было вскочила, и потом снова села. Влад меня вышвырнет. Не простит унижения. Размажет по асфальту. А вдруг заставит сделать аборт? Скрутят меня, и что я сделаю? Я сейчас в его власти. Пока. Нет. Нельзя так открыто действовать.

Влад остается в кабинете. Меня уводят. Наедине со мной, Игорь Дмитриевич, так он попросил себя называть, бросает на меня сальные взгляды. Ведет себя вежливо, но не скрывает насмешки.

Я прохожу все унизительные процедуры. Послушно хожу из кабинета в кабинет. Скорее уже действую автоматически, сознание полностью затапливает боль.

— Восемь недель. Плод развивается хорошо. Никаких патологий не вижу, — говорит женщина делающая мне УЗИ. — Поздравляю, мамочка!

— Точно все хорошо? — спрашиваю, глядя на монитор, который она разворачивает ко мне. Ничего там не понимаю, но в душе становится так тепло. Вот ради чего стоит вытерпеть любые горести. Вот кто поможет мне справиться с любыми невзгодами. Плачу от счастья. Не могу налюбоваться. Женщина делает для меня снимок, и я так и иду по коридору, прижав его к груди. Все же я благодарна Владу за этот подарок, даже если он и приправлен горечью обмана. Мой сыночек, мой главный мужчина, мое сокровище.

О результатах обследования доктор разговаривал с Владом без меня. Мне сделали чай и оставили одну. Главное с ребеночком все хорошо, его здоровье превыше всего.

— Пошли, — Влад появляется на пороге, кивает мне и выходит. Я как собачонка бегу следом.

— Как результаты? Мне только сказали, что ребенок развивается хорошо, — говорю ему в спину. Влад идет так быстро, что не получается его догнать.

— Остальное тоже в норме.

Мы выходим на улицу. Он направляется к машине.

— Постой. Я это сама доберусь… домой… хочу прогуляться… — понимаю, что гибну рядом с ним. Невозможно когда он рядом и так далеко. Мне надо подышать воздухом без него. Хотя бы немного. Иначе моя любовь меня задушит, поработит окончательно.

— Садись в машину, — холод в каждой букве.

— Нет…спасибо, — делаю два неуверенных шага в сторону.

Моментально сокращает расстояние между нами. Берет меня за руку. Сейчас он напоминает кровожадного хищника, дикого, необузданного.

— Илона, разве я говорил, что тебя отпускаю?

— Именно ты и отпустил… Влад, — даже через ткань джинсовой курточки ощущаю его прикосновения. Так словно он держит за душу, привязал чем-то, гораздо прочнее цепей.

— Ошибаешься, — одно слово, которое обещает пытки ада и рай, возможный только рядом с ним.

Только теперь все иначе, я понимаю, что даже краткие мгновения счастья — это иллюзия. Крохи, украденные у законной жены. И кто позарится на чужое — поплатиться сполна. Но сколько бы я ни убеждала себя — он не мой. Сердце не верит, не хочет слушать.

— Ты все ясно дал понять. Благодарю за помощь… я пойду, — делаю попытку высвободить руку.

— Иди в машину, Илона, — холодный приказ.

Он отпускает меня. Можно повернуться и бежать без оглядки. Он не станет догонять. Не затащит силком в автомобиль. Не станет устраивать цирк в общественном месте. Я это все понимаю. И не могу ослушаться. Приказ, который не оставляет шансов на спасение. Голос, вынуждает подчиниться, беспрекословно.

Усаживаюсь в машину. В душе битва странной радости, оттого, что не отпустил и ярости, что он продолжает играть со мной.

— Легче стало, убедился, что твой маразм по поводу измен не подтвердился? — говорю со злостью, сжимаю руки в кулаки.

Хочется его уколоть, сделать больно, но я слишком неопытна в плане отношений, нет во мне стервозности или хитрости. Не знаю, как уколоть. Пытаюсь, действую на ощупь. Должны же быть у него слабые места, и я их найду. Обязана отыскать.

— Убедился, — от одного ледяного взгляда можно вмиг замерзнуть, — Что тебе хватало ума соблюдать осторожность, — презрительная ухмылка блуждает на губах. — Или просто повезло,

— Повезло в чем?

— Не подхватить «сюрприза», — вцепился в меня глазами, душу выворачивает. Не дает спрятаться, отвести взгляд.

Хочу дать ему пощечину. Впиться ногтями в идеально выбритые щеки. Пусть потом жене объясняет, откуда у него отметины. Перехватывает мою руку. Сжимает в ладонях мой кулак. Разжимает судорожно стиснутые пальцы, один за другим. Проходится своим огромным пальцем по моей ладони. Контраст загорелой грубоватой кожи и моей белой. Его сила и моя нежность. Мы идеально дополняли друг друга. Сочетались как две половинки. Это чувствуется свыше, то, что дается далеко не всем. Хрупкое и невероятно прочное единство сердец. То, что не разорвать по желанию, но можно замарать ложью. Утопить в боли и предательства. И все равно связь будет жить, ежедневно биться в агонии любовных мук.