Опасный соблазн - Эмма Уайлдс Страница 62

Вспомнив, какое удовольствие она испытала прошлой ночью, Джиллиан снова покраснела. Что, если кто-нибудь услышит ее крики, совершенно не подобающие леди?

— Надеюсь, что не останутся.

Неужели этот идиот всерьез думает, что Томас не сумеет докопаться до правды?

Раздался глухой звук удара, и хозяин постоялого двора рухнул на колени, схватившись за лицо. Кровь хлынула из носа, и недоумок, завопив, естественно, запросил пощады.

К счастью, граф Кляйсс не знал, что это такое. Пощада — это удел слабаков, а Томас не относил себя к безвольным бабам. Пусть хозяин всерьез оценит последствия собственного обмана и тем самым избавит себя от дальнейшего допроса с пристрастием.

— Значит, старик мертв. Его убил тот мужчина?

— На теле не было никаких следов. Старик был худ и, судя по всему, серьезно болел. Нет, милорд, тот господин убил двух человек, которые попытались ограбить карету. Старика он не трогал.

— Еще раз. Мне нужно знать его имя.

Томас оглянулся на сына, не сомневаясь, что тот в этот момент смотрит в сторону, всем видом выражая несогласие с отцовскими методами допроса.

— Он не назвался, — проблеял до смерти запуганный человек. — Я могу описать его, и только. Уезжая, господин расплатился золотом и забрал девушку с собой. Увез ее на огромном черном коне.

— Он увез ее силой?

Томас заскрежетал зубами. Невинная леди Джиллиан принадлежала ему! Как такое могло случиться?

— Нет, девушка шла за ним добровольно, милорд. Мне так показалось.

— Почему она так поступила? — Томас сплюнул. Вонь от разлитого по полу эля висела в пивной, и это раздражало его больше всего. — Он, должно быть, принудил ее, потому что она знала, что едет ко мне, чтобы выйти за меня замуж.

Вид у хозяина был самый идиотский. Избитый, весь в крови, он собрался было заспорить, но раздумал.

— Уверен, вы абсолютно правы, лорд Кляйсс.

Малькольм первый раз сгодился хоть на что-то:

— Тогда опиши его, скажи, в какую сторону он направился. И тогда мы поедем своей дорогой.

Явно не желая рисковать, хозяин не поднялся, но скрючился на полу и закивал головой.

— Он был высокий темноволосый. Вид у него довольно грозный. В конце концов, он без труда разделался с налетчиками, ведь так? Ах да, у него светлые глаза, я обратил на них внимание. Утром он забрал девушку и отправился на восток.

Томас заглянул в его глаза и увидел страх, но еще и вызов. Человек уже попытался обмануть его и ничуть не жалел об этом. Граф злорадно усмехнулся:

— Мы поедем на запад, потому что, я думаю, ты пытаешься увести нас в сторону. Малькольм, избавься от этого никчемного лжеца.

Обычно пышущее румянцем лицо сына заметно побледнело.

— Мы узнали все, что нам нужно. Он старик и уже достаточно пожил на свете.

Томас только вскинул брови.

— Делай, что сказано.

— Отец, я…

— Сказано, делай, жалкий трус. Или мне снова преподать тебе урок покорности?

На миг ему показалось, что Малькольм продолжит спор. Томас посмотрел на него свысока, хотя сын был выше его ростом.

— Ты слишком много перенял от своей матери, — зло подчеркнул он. — Она была слабой и годилась только для одного дела. Я позволил тебе слишком долго держаться за ее юбку. Посмотри правде в глаза, ты, неженка.

Рука Малькольма опустилась на рукоять шпаги. Вид у него был такой, словно он сейчас выхватит оружие и бросит ему вызов. Дурак всегда был слишком привязан к матери и винил его в ее смерти. В свое время Томас выбил из него эту дурь, но теперь — и, значит, навсегда! — чувство обиды вернулось.

Из-за бабы! Вот ведь умора!

— Если осмелишься вытащить оружие, — холодно сказал Томас, — я советую употребить его против этого старого недоумка.

Потом развернулся на каблуках и вышел вон. Во дворе он крикнул своим людям садиться по коням, и кавалькада двинулась в западную сторону.

Церемония оказалась короткой. И слава Богу! Потому что ему не терпелось приступить к ее продолжению.

Получалось, что его опасения по поводу присутствия зрителей не оправдались, посмеялся над собой Эйдан. Стоило ему скинуть одежду и устроиться рядом со своей очаровательной невестой на огромной кровати, стоявшей на четырех столбах, как его одолела эрекция. Под простыней и одеялом, которые он натянул до талии, этого не было видно ни священнику, который быстро делал свое дело, ни их любезному хозяину с хозяйкой. Но так неожиданно возникшее возбуждение привело его в замешательство. Может быть, всё дело в его долгом воздержании, а теперь член почуял, что все, с этим покончено навсегда. После того как Джулия вышла замуж, ему ни с кем не хотелось затевать примитивный флирт. Эйдан считал, что это недопустимо по отношению к той, которую он любил. То, что связывало их с Джиллиан, флиртом не называлось.

Ее нежные щеки стали розовыми. Она стеснялась их необычной брачной церемонии. Когда он взял ее за руку, то почувствовал, как дрожат ее тонкие пальцы. Однако Джиллиан уверенно произнесла слова клятвы и подписала бумаги твердою рукой.

И все!

Он женился на англичанке, с которой был знаком, в сущности, лишь один день. Со стороны это могло показаться каким-то безумием, но рядом с ним находилось это стройное, теплое, зовущее тело. Что ж тут безумного?

Даже если дородный приветливый слуга Господа, которого Гарри оторвал от жарко растопленного камина, и был недоволен тем, что венчание устроили в спальне, то не показал вида. Вместо этого тепло поздравил новобрачных, приложил нужные печати к документам, а потом, снисходительно улыбнувшись при виде пунцового лица Джиллиан, ретировался. Наверное, ему было не впервой участвовать в спешных бракосочетаниях двух нетерпеливых любовников.

Стоя в ногах кровати, Гарри тоже откровенно веселился. Его прелестная жена Энни, известная своей излишней откровенностью, с завистью посмотрела на Эйдана:

— Рада за тебя, Эйдан Камерон. Ты правильно поступил. По тому, как вы смотрели друг на друга за ужином, могу предположить, что леди Джиллиан не останется одна в постели этой ночью.

У него под боком Джиллиан издала какой-то неопределенный звук. Ему показалось, от досады.

— Я ведь не какой-нибудь безответственный мерзавец, Энни. Ты же меня знаешь, — мягко напомнил он.

— Мне отлично известно, что все мужчины могут быть мерзавцами. — Она кинула строгий взгляд на мужа, но голос ее был полон ехидства. — Не строй из себя невинного ягненка, Гарри Макферран.

— Я? Ни за что. — Он обвил рукой талию жены и, посмотрев на Эйдана, тихо добавил: — Вижу, вы уже в полной готовности. Мы не будем вам мешать, задержимся ровно настолько, чтобы сказать, что я буду свидетельствовать в твою пользу перед судом, если дело дойдет до этого. Кляйсс имеет большое влияние в мире чиновников, так что будем осторожными.