Жизнь экспромтом - Александра Поттер Страница 68

Но вот опять то же самое. Она внезапно очнулась от своих сладких грез наяву. Никаких сомнений быть не может. Земля под ней сотрясалась.

Подняв голову с подушки, она вглядывалась во тьму незнакомой ей спальни. И ничего не могла разглядеть. Только чувствовала. Легкую конвульсивную дрожь, близкую к той, которая возникала в ее квартире, когда она жила в полуподвальном этаже на улице Графский двор, где недалеко проходила линия метро, и когда проезжали поезда, то в сушильных шкафах дребезжали чашки, а изображение на экране телевизора начинало покрываться полосами и зигзагами. Но то было в Лондоне, а не в Лос-Анджелесе, и никаких веток метро здесь не проложено. А это означало только одно: землетрясение!

О господи! Подземные толчки усилились. Ее охватила настоящая паника, когда под ней начала сотрясаться кровать, и она краем глаза увидела, как старый, в стиле 1930-х годов, гардероб вдруг задрожал на своих круглых ореховых ножках. Разумеется, она видела хроники землетрясений в программах новостей, как дома разваливаются на булыжники, как сплющиваются и обрушиваются автомагистрали, как люди оказываются погребенными заживо.

— Рилли! — прошептала она в темноте.

Он не пошевельнулся.

Она тоже замерла, не смея вздохнуть. Страх лишил ее способности логически мыслить, и она боялась, что малейшее ее движение приведет к тому, что комната затрясется еще сильнее.

— Рилли! — позвала она на этот раз немного громче. Со стола упал стакан и на деревянном полу разбился вдребезги. Этот звук разбудил Рилли. Он лениво приоткрыл глаза и долго щурился во тьму, как кошка на солнышке.

— Что случилось?

Его ворчливый шепот произвел магическое действие. Как только были произнесены эти слова, землетрясение громыхнуло в последний раз и кончилось так же быстро, как и началось. Единственными оставленными им уликами были разбросанные по полу осколки стекла, отдаленные звуки автомобильных сирен и лай соседских собак в другом конце улицы.

Рилли вытащил из-под одеяла свою могучую руку и теснее притянул ее к себе.

— Не бойся, это не землетрясение, а простое земледрожание, так что беспокоиться не о чем, — прошептал он, улыбаясь ее наивности и испуганному выражению лица.

— Но я так испугалась. Я подумала…

— Ш-ш-ш, все в порядке. С тобой ничего не случится. — Он начал целовать ее лицо, глаза, губы. — Ну, то есть не совсем ничего. — Его рука спустилась ниже, к ее бедру.

Она снова начала дрожать, но на этот раз не от испуга. Закрыв глаза, она глубоко и удовлетворенно вздохнула. Все начиналось сначала. Никогда в жизни повторения не казались ей столь желанными.

— Догадайся, что со мной случилось…

Входная дверь с шумом хлопнула, потом внизу, в холле, раздались шаги Фрэнки, потом она вошла в затемненную гостиную и остановилась на секунду в дверях, увидев Риту, которая, сгорбившись, сидела на диване, сдирала с ногтей растрескавшийся лак и с задернутыми шторами смотрела телевизор. Было три часа дня, а она все еще была в халате.

— Что-что? — пробормотала Рита, не удосужившись даже оглянуться.

По каким-то признакам Фрэнки поняла, что сейчас не лучший момент, чтобы делиться с подругой новостями о Рилли. Она сделала тактический разворот на 180 градусов и повела себя так, как только может повести себя благоразумная английская девушка в затруднительной ситуации: она заговорила о погоде. К счастью, в Лос-Анджелесе погода всегда была прекрасной, лучше, чем в каком-либо другом месте земного шара, и поэтому ею можно было восторгаться сколько угодно, особенно если сравнить ее с погодой в Объединенном Королевстве, где всегда шел дождь, бесконечный дождь и один сплошной дождь. А тут к тому же случилось землетрясение.

— Ты в прошлую ночь не чувствовала, как двигалась земля?

— Двигалась? Да она даже не шелохнулась! — мрачно сказала Рита. — Мэтт лежал как убитый.

Фрэнки немного смутилась.

— Мэтт? Я говорю о землетрясении. Ты ничего не почувствовала?

— Какое еще землетрясение? Что это ты все о каком-то землетрясении?

Фрэнки от удивления чуть рот не раскрыла. Конечно, Рита всегда была ужасной соней, но даже она вряд ли могла проспать толчки земной поверхности силой 3,5 балла по шкале Рихтера. Она выхватила у нее из рук дистанционный пульт и переключила телевизор на новости Си-эн-эн, где длинноногая и длинноволосая репортерша с перламутровой помадой на губах рассказывала о том ущербе, который землетрясение нанесло автомагистралям.

— Ох! — Рита проявила столь же мало интереса к этой новости, как если бы Фрэнки рассказала ей о результатах какого-нибудь баскетбольного матча. Она продолжала сосредоточенно заниматься своими ногтями, срывая плохое настроение на несчастном облупившемся лаке. — Подумаешь, землетрясение.

Поняв, что нет никаких сил растормошить Риту, когда она пребывает в одном из своих «настроений», Фрэнки тоже легла на диван и закрыла глаза. Ее ум все еще был целиком во власти события последних двенадцати часов. Прежде всего, праздник, потом полицейская облава, арест Дориана и, наконец, Рилли. При мысли о нем она улыбнулась. Вспомнила, как проснулась и обнаружила, что он уже улетел в Мексику, а она долго еще лежала в постели, не желая даже шелохнуться, как будто всякое движение разрушит окружающие ее чары. Она перекатилась на ту сторону кровати, где спал он, и вдыхала в себя запах подушки, на которой он спал, чувствовала теплоту его тела, которая все еще сохранилась на матрасе, улыбалась самой себе, как влюбленный подросток. Только что она узнала о существовании того, что — как ей казалось совсем недавно — вообще не существует на свете. О жизни после Хью.

— Хочешь чипсы? — Рита помахала перед ее носом пакетом, как оливковой ветвью. Это был знак, что она хочет поговорить.

— Нет, спасибо. — С трудом выдернув себя из своих мыслей, Фрэнки покачала головой. — Но послушай, что все-таки случилось? Я думала, что ты по уши в любви.

— По уши в дерьме, ты хочешь сказать. — Мускулы на лице Риты злобно зашевелились. Она вытащила из пакета еще один чипс и разломила его надвое. По некоторым признакам Фрэнки поняла, что судьба чипса имела символическое значение и олицетворяла собой кое-что другое или, скорее, кое-кого другого.

— В прошлую ночь я попробовала все. Шампанское, устрицы, массаж с ароматическими маслами, новое белье, свечи…

— Ну и?..

— Это был самый дорогостоящий провал в моей жизни. — Она злобно засунула в рот обе половинки чипса и решительно их разжевала. Судя по всему, ее диета из страсти и взбесившихся гормонов подошла к концу. — Мы испробовали все, что положено делать во время любовной игры. Это значит, что я минут двадцать возилась с его членом. Но потом, когда дело дошло до кульминации, ничего не случилось. Нуль. Полный обвал.

— Ты хочешь сказать, что вы не спали вместе?

— Нет, я хочу сказать, что мы именно спали вместе!