Корбо. Под знаменем корсара. Книга 2 - Татьяна Милях Страница 7

– Капитан, что вы такого сделали, отчего она так цветёт? – растеряно поинтересовался Нихель.

– Просто я показал ей остров, – невозмутимо пожал плечами Корбо, и матросы во все глаза вылупились на него самого: они ещё не видели капитана таким сияющим.

– Боюсь спросить, что сделала она, отчего он так светится, – пробурчал под нос мастер парусов, и мужчины настороженно переглянулись.

Примерно через час «Поцелуй Фортуны» снялся с якоря и, весело разбрызгивая вокруг себя волны, направился в открытое море, и команда, занятая управлением фрегата, тут же забыла о странном «свечении» своего капитана.

Свежий ветер нёс фрегат по грациозно изгибающимся волнам, приближая долгожданное окончание похода. Дальнейшее плаванье протекало спокойно: шторма не тревожили больше корабль, и не мучил бездействием и скукой штиль. Дни проходили привычно монотонно в повседневных морских заботах.

Сам Корбо, целыми днями занятый делами, с трепетом ожидал окончания дня, когда, вернувшись в каюту, он сможет увидеть Эстель. Пирату и аристократке не было скучно друг с другом. Оставшись вдвоём, они никак не могли наговориться, а вечера, проведённые вместе, казались им удивительно тёплыми и заполненными чем-то чарующим и по-домашнему уютным.

Испанка оказалась исключительно любопытной: то ей хотелось разглядеть в подзорную трубу ночное небо, и капитан вновь показывал девушке созвездия. То пыталась узнать, что он всё время записывает в журнал, и Тэо подробно рассказывал, чем занималась команда. То сеньориту заинтересует странный измерительный прибор, и моряк самозабвенно брался объяснять, как им пользоваться, а когда девушке удалось определить и рассчитать место положения корабля, её радости не было предела. Захватывало Эстель и изучение всей Земли, скромно разместившейся на одном столе подробной географической картой. Увлечённо разыскивая на ней знакомые места, сеньорита удивлялась: «Как это люди решились переплыть такой огромный океан? А если бы за ним никакой земли не оказалось?» – восхищалась она смелостью первооткрывателей.

Корбо показывал девушке книги из своей библиотеки, и они обсуждали понравившиеся произведения и стихи. Часто капитан рассказывал истории, связанные с тем или иным городом или местом, а испанка, затаив дыхание, слушала истории мореплавателя. С теплотой в глазах наблюдая за своей пленницей, Тэо не переставал ею восхищаться. Сеньорита подкупала детской непосредственностью, исключительной сообразительностью и душевной чистотой. В свою очередь аристократка всё больше поражалась широтой кругозора, острым умом и необыкновенной памятью пирата.

Неожиданно Эстель поняла: никогда ранее ей не приходилось общаться с настолько грамотным и знающим человеком, как капитан, и незаметно все мысли сеньориты так же, как ранее корабль, всецело захватил морской разбойник, и она совсем перестала вспоминать о своём женихе. Совершенно не задумываясь о будущем, Эстель просто радовалась жизни, и эта радость, заполнив сознание, не оставила в её душе места для аристократической гордости, и та, забившись в самые дальние уголки сердца, не тревожила сеньориту своими строгими нравоучениями и язвительными упрёками.

Капитан тоже перестал изводить себя сомнениями: не слишком ли он сильно привязался к пленнице. Поначалу Корбо пытался сопротивляться своему влечению, но потом решил не бороться, а наслаждаться тем, что послало ему проведение. Пирату было легко это сделать. Он давно научился жить «здесь» и «сейчас», поскольку никогда не знал наверняка, а наступит ли для него это «завтра». И когда после ночи, наполненной нежности и страсти, Эстель засыпала у него на плече, мужчина чувствовал себя бесконечно везучим. Обнимая девушку и прислушиваясь к её ровному дыханию, Тэо улыбался. Прикрывая рукой её маленькую ладошку, покоящуюся на его широкой груди, капитан ощущал, что так хорошо и спокойно ему не было никогда ранее. Даже в детстве он не чувствовал себя настолько умиротворённо.

Но увлечённый своим чувством Корбо не подозревал, насколько явным оно становится для всех. Несмотря на то, что поднимаясь на мостик, капитан старательно принимал грозный вид и, как ему казалось, строго общался с командой, его предательски выдавали глаза. Они светились счастьем, а сам Тэо порой не замечал, как мечтательная улыбка касалась его губ, когда он вспоминал о девушке. Капитан сделался мягче и более терпимым к ошибкам парней, небольшие неурядицы не раздражали его, а явные огрехи некоторых членов экипажа не выводили из себя. Такое изменение в поведении вожака не осталось незамеченным.

Оказывается, людям гораздо проще посочувствовать чужой беде и помочь в горе, чем искренне, от души, просто по-дружески порадоваться счастью ближнего своего…

Сначала тихо и украдкой матросы делились наблюдениями о необычном поведении капитана. Затем разговоры захватили небольшие группки, постепенно по кораблю крадучись пополз ропот, и вскоре осуждения переросли в целые собрания.

Коренастый, невысокий и рано облысевший пират по имени Понс усердствовал больше других. Старательно нашёптывая желчные высказывания, он исподволь подталкивал морских разбойников к недовольству. Понс был другом Хьюго и так же, как и почивший квартирмейстер, давно точил зуб на Корбо. Отменный канонир на пару с приятелем негодовали из-за необходимости подчиняться мальчишке. Хьюго всегда сам мечтал получить власть на корабле, а Понс надеялся сделаться при товарище его правой рукой.

Но Корбо был удачливым капитаном, и завистникам оставалось, стиснув зубы, терпеть, пока Хьюго не выдержал и неожиданно не полез на рожон. После своего тренировочного поединка квартирмейстер уверился в превосходстве над капитаном и не хотел больше ждать, потому и спровоцировал его. Мечтая убить «выскочку», Хьюго надеялся доказать, что он лучший на корабле, а потому достоин стать предводителем пиратов. За свою самонадеянность квартирмейстер поплатился жизнью, но теперь Понс почуял: настал его час расквитаться с Корбо.

С удивлением заметив насколько капитан, увлёкшись девчонкой, потерял осторожность, интриган решил сыграть на этой его слабости. Потихоньку добавляя сомнения в отчаянные головы головорезов, Понс разлагал их неустойчивые авантюрные души ядовитыми разговорами. Стойких сторонников у плешивого разбойника было немного. Из команды его поддерживало человек шесть, вечно обиженных и, как им казалось, недооценённых, и завистник старательно склонял на свою сторону всё новых людей.

И вот, когда небольшая группа флибустьеров, желая передохнуть, собралась на баке, Понс вкрадчиво завёл разговор о неподобающем поведении капитана. Эта тема уже несколько дней будоражила команду и сразу нашла отклик в сердцах моряков. Все соглашались: Корбо ведёт себя крайне странно.

– Вчера я драил палубу и не заметил, как он подошёл, – рассказывал Санчес. – Я чуть не сбил капитана шваброй и забрызгал его грязной водой… И что вы думаете? Он даже не выругался! А только усмехнувшись, сказал, что надо быть осторожнее, – изумлённо доложил полуиндеец. – Ещё бы извинился предо мной! – фыркнул он.

– Ну, а я уснул под утро на вахте, прямо стоя за штурвалом, – виновато признался Большой Джо. – Корбо вышел с проверкой и заметил. Отругал как щенка и отправил спать, а сам выправил курс, – прогудел здоровяк.