Будь рядом - Анджела Дрейк Страница 7

— Нет, — ответила она и снова поняла, что поступила легкомысленно, даже глупо. — Я отнесла их на работу и запустила в машину для резки бумаги.

— О Господи! — мягко выдохнул он. Еще несколько минут он размышлял, потом встал. Констебль тут же вскочил, словно его кто-то дернул.

Изабелла не двигалась.

— Вы не хотите узнать больше об этих письмах? — спросила она.

— Сегодня — нет, мисс Брюс. Я считаю, что на первый раз хватит, мы и так далеко продвинулись.

— Вы же не можете игнорировать такую важную улику.

— Но улики нет, — напомнил Макс Хоторн.

— Я вам о ней расскажу, — возразила она. Она встала и посмотрела ему прямо в лицо. — Вы думаете, что я лгу?

— Я пока не настолько хорошо вас знаю, чтобы это определить, мисс Брюс. — Он взял пакет, который констебль положил на стол. — Мы бы хотели взять это с собой. Чини напишет расписку, и мы вернем его вам очень скоро.

— Что касается меня, то можете бросить его на дно Темзы, — сердито заявила Изабелла. — Я больше не хочу видеть эту гадость.

И снова никакой видимой реакции со стороны инспектора. Но у двери он повернулся к Изабелле и удивил ее тем, что протянул ей руку. Она взяла ее, рука была твердая и теплая. Ей внезапно захотелось втащить его обратно в квартиру и не отпускать, захотелось, чтобы он оставался рядом и защищал ее. Он был не тот человек, который мог предложить утешение. Он ей не нравился, но она была уверена, что ему можно доверять, что он не позволит причинить ей вред.

— Вы считаете, что я напрасно трачу ваше время? — спросила она, не отпуская его руку.

— Нет, я так не думаю, мисс Брюс. Для начала надо получить заключение судебной экспертизы об этом пакете, а после мы продолжим наш разговор.

— Вы думаете, что я раздуваю из мухи слона? — спросила она, высвобождая руку.

— Вовсе нет. Пожалуйста, не стесняйтесь и звоните в участок в любое время, как вас будут беспокоить. А пока примите меры по охране своего дома. Соблюдайте обычные меры предосторожности, если выходите куда-нибудь одна. Лучше избегать темных пустынных улиц, — произнес он очень уверенным голосом, лишенным каких-либо эмоций.

Изабелла закрыла дверь, накинула цепочку и вернулась в гостиную. Несколько секунд она стояла, положив руку на тот угол дивана, где сидел Хоторн, потом подошла к столу и начала медленно, методично собирать в стопку грязные тарелки и блюда, чтобы отнести их на кухню.

— Итак, что мы узнали о мисс Брюс? — спросил Макс Хоторн у Джека Чини, когда они отъехали от дома Изабеллы.

Джек молчал.

— Я думаю, что она очень… искренняя, — осторожно произнес он.

— Ты думаешь, что она говорила правду насчет этих писем?

— Ну, сэр, трудно сказать. Макс рассмеялся.

— Брось, Джек, скажи мне, что ты думаешь на самом деле, а не то, что я, по-твоему, хочу от тебя услышать.

Джек хмыкнул.

— Ты подумал, что она очень красива, а? Умная, красивая и сексуальная. Так?

— Нуда. Ноя не думаю, что это, ну, важно для дела.

— Конечно, это важно, — нетерпеливо ответил Макс. — В тех случаях, когда' преступник выбирает конкретную жертву, личность потерпевшего часто является ключом к разгадке. Что находит в ней преследователь? Что пробуждает в нем желание напугать ее до смерти?

— Угу, — с сомнением согласился Джек. — Но разве мы не должны больше думать о преследователе — о преступнике?

— Но от чего мы можем оттолкнуться? Мы практически ничего не знаем о нем. В данный момент все, с чем мы можем работать, — это Изабелла Брюс и ее притягательность для него. Единственно важная вещь, которую мы о нем знаем, — это то, что он интересуется ею или женщиной, похожей на нее. — Джек Чини плохо понимал, к чему он клонит. Джек ожидал, что инспектор задаст гораздо больше вопросов об иголке, о такси и письмах, — простые вопросы, основанные на фактах, на «здесь и сейчас». Но всему свое время. Первая беседа только разведывает территорию, выясняет, чем следует заняться в дальнейшем.

— Вы уверены, что это он, сэр? Может, это женщина? — предположил Джек.

— Нет, — ответил Макс, — это мужчина. Я уверен.

— А вы сами что о ней думаете, сэр? — спросил Джек, внезапно осмелев. Он увидел, что босс везет его к дому, а не обратно в участок.

— То же, что и ты. И еще то, что она очень самостоятельная женщина. Ее мать умерла, отец — старый человек, который живет далеко. И у нее нет никаких близких родственников, кроме сводной сестры. И нет любовника. — «Она одинока», — подумал он, преисполнившись сочувствия. Он представил себе свою пустую бездушную квартиру возле Тауэрского моста. Рыбак рыбака видит издалека.

— Вы думаете, этот случай связан с нашими поисками Громилы?

— Я подумал об этом, когда мы получили информацию о ее звонке. Как и те две женщины, на которых напали, наша новая знакомая имеет престижную профессию и живет в том же районе.

— И она очень аппетитная, — вставил Джек. — Извините, привлекательная, — поспешно поправился он.

— Очень. Но другие не получали никаких писем. Только пряди их собственных волос.

— Мурашки по коже, — передернулся Джек. — Вы считаете, что ей грозит опасность?

— Пока не знаю, — осторожно ответил Макс, хотя на душе у него было тревожно. При мысли о том, что красивая молодая женщина стала мишенью какого-то извращенца, у него сердце замирало в груди.

— Разве нам не следует организовать ей охрану?

— Не думаю, что шеф даст разрешение послать туда людей на основании имеющихся сведений. А ты как считаешь?

— Я тоже, — согласился Джек.

Макс остановил машину у дома, где жил Джек.

— Спокойной ночи, — попрощался он. — И спасибо за помощь, Джек.

Джек вышел из машины. Он просиял от этих простых слов благодарности. Пусть Хоторн вечно мрачен и у него странные идеи по поводу методов следствия, но он умеет расположить к себе.

Когда Джек вошел в дом, Макс развернул машину в конце улицы и поехал обратно к дому Изабеллы. Припарковавшись неподалеку от ее квартиры, откуда было видно лестницу и дверь, он опустил стекло на пару дюймов и устроился поудобнее, чтобы вести наблюдение до рассвета.

Изабелла включила посудомоечную машину, потом вручную вымыла в теплой мыльной воде серебряные столовые приборы и хрустальные бокалы, которые принадлежали еще ее родителям. Привела в порядок гостиную, взбила подушечки, собрала крошки с натертого паркета и проверила, достаточно ли воды в вазе с лилиями. Все, что угодно, лишь бы избежать необходимости идти в спальню и, лежа без сна, смотреть в темноту.

Было уже больше половины третьего, когда она рухнула на кровать. События этого дня лишили ее сил, и когда она легла, то очень быстро заснула. Она ждала, что сейчас у нее в мозгу снова начнут прокручиваться строчки тех отвратительных писем, как это происходило в последние ночи. Но когда уже засыпала, то не злобные письма и не ужасная игла от шприца занимали ее мысли. Последним впечатлением этого дня было лицо инспектора Макса Хоторна. Оно тихо проникло в ее мысли и в ее сны, и она мирно проспала до самого утра.