Прекрасная мука любви - Патриция Мэтьюз Страница 79

– Джин? – позвала она, постучавшись.

– Входи! – раздался в ответ.

Ребекка вошла и захлопнула за собой дверь. Шум, доносившийся снизу, сразу стал глуше.

– Что с тобой? – обеспокоено спросила Ребекка. Джин, сидевшая перед зеркалом в белом подвенечном платье, была так красива, что дух захватывало. По щекам ее катились слезы.

– Я не могу выйти замуж, – всхлипнула она.

– Это еще почему? – удивилась Ребекка.

– Ребекка, а что, если я поступаю неправильно? – В голосе Джин слышалось отчаяние. – Ты же знаешь, замужество – это ответственный шаг. Ведь если я выйду замуж за Поля, мне придется провести с ним всю жизнь.

Ребекка едва сдержалась, чтобы не улыбнуться.

– Но ты его любишь?

– Конечно! По крайней мере мне так кажется... То есть... я это точно знаю. Но все-таки... Выходить за него замуж...

– Если сомневаешься, тогда не выходи, – мрачным голосом изрекла Ребекка.

– Да ты что? – ахнула Джин. – Шутишь? Гости уже понаехали, а я сбегу?! Нет, я не могу так поступить! Это некрасиво.

– Но ведь не им с Полем жить, а тебе, – заметила Ребекка.

– Это верно.

– Значит, они здесь ни при чем. Ты должна сама решить, что тебе делать.

Несколько раз глубоко вздохнув, Джин с любопытством спросила:

– Поль приходится тебе кузеном. А ты не возненавидишь меня за то, что я своим отказом выйти за него замуж причиню ему боль?

– Ты причинишь ему еще большую боль, если выйдешь за него замуж, а потом поймешь, что совершила ошибку.

– Неужели ты и в самом деле будешь на моей стороне, если я сейчас подойду к нему и скажу, что не стану его женой? – недоверчиво уточнила Джин.

– Естественно, буду!

– Спасибо тебе, Ребекка. – Прерывисто вздохнув, Джин улыбнулась. – Знаешь, что я сейчас сделаю?

– Знаю, – улыбнулась Ребекка. – Ты спустишься вниз, обвенчаешься с Полем Стэнфордом и будешь жить с ним долго и счастливо.

Джин расхохоталась.

– Ты права, – сказала она. – По крайней мере что касается первой части. Вероятно, мне просто нужно было, чтобы меня заверили, что я выхожу замуж по собственному желанию, а не по обязанности.

– Говорят, у невест истерики часто случаются.

Джин вскочила и нежно обняла Ребекку.

– Ах, Ребекка! Какое счастье иметь такую родственницу! И не важно, кем она тебе приходится, кузиной или невесткой.

– Ты должна поторопиться, – заметила Ребекка. – Священник уже здесь.

– Я скоро спущусь, – пообещала Джин.

Еще раз обняв Джин, Ребекка вышла в холл и увидела, что к ней направляется Стивен. Одетый в элегантный фрак, он был потрясающе красив.

– Что-то случилось с Джин? – с беспокойством спросил он.

– Ничего с ней не случилось, – улыбнулась Ребекка. – Небольшая истерика, и только.

– Ах вот оно что, – протянул Стивен и, пристально взглянув на Ребекку, восхищенно присвистнул. – Ребекка, красивее тебя я еще никого не видел. – Он взял ее за руку. – Скажи только слово, и мы с тобой сейчас же пойдем под венец. Будет в нашем доме две свадьбы вместо одной.

– Стивен... – Ребекка выдернула свою ладонь из руки Стивена и вздохнула. – Даже если бы я была готова сию же секунду выйти за тебя замуж, я бы не стала этого делать. Сегодня у Джин праздник, и я не хочу ей мешать.

– Ну вот! Теперь ты уже мою сестру используешь в качестве отговорки, – усмехнулся Стивен. – А я-то, дурак, лелеял надежду, что ее свадьба натолкнет тебя на мысль последовать ее примеру! А сейчас пошли. Пора уже начинать церемонию. Если ты, конечно, уверена, что с Джин все нормально.

– С твоей сестрой все в порядке, поверь мне. Да, пора идти вниз.

Стивен предложил Ребекке руку, и, опершись на нее, Ребекка начала спускаться по лестнице. Она видела, с какой любовью и гордостью смотрят на нее оба деда, и ощущала тепло их любви. Она огляделась вокруг: великолепный дом, красивый молодой человек с ней рядом. Как легко она вписалась бы в эту обстановку. Вышла бы замуж за Стивена и была бы с ним счастлива.

«А как же Глэдни?» – напомнил внутренний голос.

Да, Глэд очень милый, им вполне можно увлечься. Но он вынужден сам добывать себе средства к существованию, прилагая к этому немало усилий. Он ведет кочевой образ жизни, с которым ей так хочется покончить. А здесь, в этом доме, рядом с любящим ее человеком, в окружении роскоши и богатства, которых достойны она и ее дедушка – и ее дети, когда они появятся на свет, – она может познать настоящее счастье.

Да, с Глэдни ей было очень хорошо в постели, она познала с ним истинное наслаждение, но ведь и Стивен ничуть не хуже. В глубине души Ребекка уже понимала, что не Глэдни и не Стивен приводили ее к вершине блаженства, а ее собственная пылкая натура. При таком темпераменте она с любым мужчиной достигла бы высшей степени наслаждения.

Но Глэдни спас ей жизнь! Значит, она должна отблагодарить его пылкой привязанностью, а может, даже любовью. Но на одной благодарности далеко не уедешь. И хотя ту самую жизнь, которой она, Ребекка, сейчас наслаждается, ей подарил не кто иной, как Глэдни, она понимала, что он спас ее вовсе не для того, чтобы сделать своей собственностью. И если бы она выбрала Стивена, он бы не стал возражать. Или нет?

– Невеста идет! – раздался чей-то крик, и Ребекка очнулась.

Все повернули головы в сторону лестницы, по которой спускалась Джин. В руках она держала букет садовых роз и маленький белый молитвенник. Взглянув на Ребекку, Джин улыбнулась, и Ребекка подумала, что никогда еще ей не доводилось видеть такой потрясающе красивой невесты.

Гости расступились, и мистер Лайтфут, дожидавшийся у подножия лестницы, сделал шаг вперед и подал Джин руку. Медленно и торжественно он повел ее туда, где невесту уже ждал преподобный отец Джексон – епископальный священник церкви Святого Павла в Луисвилле.

Рядом со священником стоял, глуповато улыбаясь, Поль Стэнфорд и смотрел на свою будущую жену. И тут Ребекка поняла, что именно этого она хочет – быть рядом с человеком, которого любит.

Но кто этот человек? Вот в чем вопрос.

– Возлюбленные чада мои, – начал отец Джексон. – Пред лицом Господа и в присутствии здесь собравшихся...

Ни на многочисленных ярмарках, ни на скачках, ни на карнавалах, ни в цирке Глэдни еще не доводилось видеть ничего подобного. Царившая нынче здесь атмосфера более соответствовала большому празднику, чем спортивному мероприятию. Однако программка, которую сжимал в руке Глэдни, вне всякого сомнения, указывала на то, что все эти люди собрались именно на спортивные состязания. Да еще такие, каких, по мнению Глэдни, Америка никогда раньше не видела.