Как соблазнить призрака - Хоуп Макинтайр Страница 8

Почему Томми живет в Боу – вне моего разумения. Оттуда не лишком удобно ездить в Бродкастинг-Хаус. И в Стамфорд-бридж в Фулхэме, где находится стадион «Челси», – а с точки зрения Томми это главное, – тоже. Сомневаюсь, будто он считает, что сейчас модно жить в Ист-Энде. Ноттинг-Хилл, где живу я, раньше считался фешенебельным районом и даже прославился благодаря одноименному фильму с Хью Грантом и Джулией Робертс. Невероятный успех фильма означал, что цены на недвижимость в Ноттинг-Хилле взлетели до заоблачных высот. Теперь любой человек, у которого есть хоть крупица здравого смысла, все распродает и покупает дома в Шордитче, Хокстоне или даже в Эксмут-маркете.

Как только я сдам позиции и задумаюсь о том, чтобы согласиться на предложение Томми жить вместе, достаточно будет съездить к нему домой. Это зрелище сразу же заставит меня вспомнить, какую глупость я хотела совершить. Чтобы устроить такой кавардак, вовсе не нужно много народу. Одного Томми вполне достаточно. Хотя, насколько мне известно, он не отказывает никому, кто просится у него переночевать. Единственная сложность в том, что у него нет лишней кровати, и его гостям приходится спать на полу в спальном мешке. Можно подумать, что он так и остался мальчишкой. Попав к нему в квартиру, мне первым делом пришлось пробираться сквозь горы сваленной на полу одежды. На каждом шагу мне попадались результаты привычки Томми увлекаться чем-нибудь и на полпути терять к этому всяческий интерес. На кресле обнаружилась книга под названием «Как писать сценарии, которые продаются». Страницы покрывал слой пыли – примерно шесть месяцев назад Томми решил осуществить заветную мечту и сменить работу. Везде валялись отвергнутые учебники, которые свидетельствовали о множестве других заветных желаний, выброшенных на обочину. Модель самолета без крыльев занимала почетное место на столе в столовой. Рядом валялся открытый тюбик высыхающего клея. На рабочем столе лежал паззл – края были собраны, остальные детали рассыпаны по столешнице. Наполовину отгаданные кроссворды. Компакт-диски без коробочек. Так он проводил время вдали от меня. Признаться, я почувствовала себя немного виноватой. Томми любит компанию, такой уж он человек. В недрах Бродкастинг-Хаус он известная личность, у него есть друзья в «Би-би-си». Наверняка они думают, будто все свободное от работы время Томми проводит со мной. И даже не знают, что временами я надолго изгоняю его из своей жизни. Это случается всегда, когда я работаю над очередной книгой. Повсюду я видела доказательства его попыток чем-то занять свой досуг. Досуг, который он предпочел бы провести со мной.

Я пошла на кухню, чтобы налить себе чаю, но один взгляд на гору грязной посуды в раковине, открытые банки варенья, маринованных огурчиков, пасты для бутербродов и перевернутую коробку кукурузных хлопьев заставил меня передумать.

Я вернулась в гостиную. Надо поскорее забрать диктофон, иначе еще чуть-чуть – и забуду, зачем пришла. Неожиданно стало грустно: вид одинокого холостяцкого жилища Томми угнетал меня. У людей, которым хорошо в одиночестве, дома не такие. Но станет ли Томми счастливее, если я выставлю его за дверь и отпущу на все четыре стороны искать веселую и общительную подружку?

Вдруг захотелось поскорее выбраться отсюда. Но сначала надо сходить в туалет. Я мыла руки в ванной и смотрела на себя в зеркало аптечки – ужасно грязное, все равно ничего толком не разглядишь. Но вид у меня явно усталый. Мне позарез требуется отдых, а не очередная изнурительная работа по написанию чужой автобиографии, когда придется отдавать все внимание другому человеку, почти ничего не получая взамен. Иногда чужие жизни завораживали. Но чаще всего речь шла о том, чтобы оставить собственную личность дома и влезть на время работы в чужую шкуру.

Как-то мне сказали, что я похожа на итальянку. Или на латиноамериканку. Лицо у меня обычно печальное, а нос – длинный и тонкий. Зато рот – очень широкий, и говорят, что у меня потрясающая улыбка.

Высокие скулы придают мне, по словам знакомых, сходство с мадонной – не певицей, конечно же. Но самое лучшее во мне – это глаза. Я знаю, что они прекрасны. Огромные, миндалевидные. Карие. При определенном освещении – цвета спелого винограда. Душевные.

Я восхищалась своими глазами и уже почти успокоилась. И в этот миг машинально протянула руку и открыла дверцу аптечки. Ну, так все делают. Не знаю, что я искала. Мне ничего не было нужно.

Томми – жуткий ипохондрик, поэтому я не удивилась, увидев бесчисленные пакетики панадола, баночки с сиропом от кашля, пастилки от болей в горле и целую полку таинственных гомеопатических лекарств. Очередная идея фикс, возникшая и отпавшая. Я уже собиралась закрыть дверцу, когда увидела нечто такое, чему там точно не место.

Пузырек с цитратом калия.

Я знала, для чего он. Мне самой пришлось пить это лекарство, когда я болела циститом.

Но ведь у мужчин не бывает цистита, верно? Я просмотрела всю аптечку в поисках других признаков женщины. Ничего. Я осторожно прошла сквозь горы разбросанной одежды в спальне, выискивая что-нибудь розовое с кружавчиками. Опять ничего. Так что же делает цитрат калия в аптечке Томми?

Возвращаясь к себе, я все еще обдумывала этот вопрос. На пороге соседнего дома стоял полицейский и разговаривал с моей соседкой, мисс О'Мэлли. Увидев меня, он бросил мисс О'Мэлли и ринулся ко мне, на бегу крича:

– Одну минутку! Мисс, подождите!

Я подождала его на верхней ступеньке.

– Вы – Ванесса Бартоломью? – спросил он, отдуваясь.

– Нет, это моя мать. Они с папой живут во Франции. Я – Натали Бартоломью, их дочь, – добавила я, когда он сверился со своей записной книжкой.

– Вы знали Астрид Маккензи?

– Конечно. Ее все знают.

– Вы дружили?

– О нет, я никогда с ней не разговаривала. Он растерялся. Ну еще бы.

– Но вы только что сказали…

– Я имела в виду, что знаю, кто она такая. Я видела ее по телевизору. С детьми. Это поджог?

Он не ответил.

– Где вы были в ночь пожара?

– Здесь, в доме. Наверху. Крепко спала. Ее смерть кажется подозрительной?

На этот вопрос он тоже не ответил.

– Вы были… – он запнулся, явно решив перефразировать. – Кто-нибудь еще был с вами в доме?

– Да, мой друг, Томми Кеннеди. Он был со мной в постели. Вы думаете, что ее могли убить?

Он смешался – всего на долю секунды, но этого оказалось достаточно. Я сразу поняла, что попала в точку.

– Я не говорил…

– Что, по-вашему, произошло? Как она умерла?

– Задохнулась в дыму, – и прежде чем я успела продолжить расспросы, предупредил: – Нам надо будет поговорить с мистером Кеннеди. Вы или он что-нибудь слышали, видели?

– Нет, ничего. На самом деле меня удивляет, что я все проспала. Что касается Томми, спросите у него сами, – я написала телефон Томми на клочке бумаги и вручила полицейскому.