Репетиция конца света - Елена Арсеньева Страница 8

Он так и стал поступать. И какое-то времяАльгимантас не чуял обмана. Но ведь во всяком деле главное – на?чать, какговорил советский президент с жутким пятном антихриста на башке. Правильноговорил, между прочим. Сорок тысяч постепенно превращались в тридцать пять,потом в тридцать, двадцать пять, двадцать... И в конце концов даже этотсамодовольный болван, который был уверен, что никакой русский тупица никогда непосмеет и не сможет обдурить настоящего высокородного литовца, потомка, чемчерт не шутит, какого-нибудь крестоносца, пятьсот или сколько там лет назад отнечего делать обрюхатившего какую-нибудь жмудинку (точно, жмудь – вот как звалилитовцев, не чухонцы они были, а жмудины!), короче, в конце концов Альгимантаспросек обман и начал сучить ножками. Состоялся крупный разговор. Стрелку,короче, забили. Юоза сказал, что донесет на Володю. Володя только захохотал вответ и сообщил, что сядут в случае такого доноса они все – вместе с другомАльгимантасом, который как-никак играл роль наводчика, а значит, был не толькопособником совершения преступления, но и соучастником. Ради бога, еслиАльгимантасу охота сменить пошитый на заказ костюмчик на лагерный клифт, –это его право: вольному воля, а пьяному рай, – но почему бы не поладить миром?Где это сказано, в какие кодексы занесено, что литовцу и русскому непременнонадо доходить до ссоры и раздела совместно нажитого имущества? Почему непродолжить столь плодотворное сотрудничество? Альгимантас простит Володю,Володя простит Альгимантаса, они выработают новые условия сделки, при которойникто никого не обидит.

– Хорошо, – помнится, сказал тогдаАльгимантас. – Очень хорошо. Но теперь я хочу пятнадцать процентов!

– Нормально, – ответилВолодя. – Я согласен. Считаю, ты заработал сумму, которую просишь. Пятьтак пять.

– Я сказал – пятнадцать! – распялилгубы в улыбке Альгимантас, уверенный, что собеседник ослышался.

– Ты же сказал – пять! – оскорбилсяВолодя. – Первое слово дороже второго!

Начали судить да рядить, перешли на крик, навзаимные хватания за грудки... Может быть, набив друг другу морду, они поладилибы, пришли бы к какому-нибудь общему знаменателю, но, к несчастью, слишкомувлеклись выяснением отношений и громкими криками. Так орали друг на друга, такпытались выяснить, кто более матери-истории ценен, русские или литовцы, что нерасслышали, как вернулась домой жена Альгимантаса, Диана. Была она бабакрасивая, но еще более высокомерная, чем муж, а главное, чрезвычайно глупая.Первым мужем ее был русский (ну, вот такая произошла с девушкой ошибкамолодости), и она из кожи вон лезла, стараясь заставить знакомых и друзей, аглавное, второго мужа об этом позабыть. Не было, казалось, во всем Вильнюсе,где знамя русофобии держали чрезвычайно высоко, другой такой упертой ненавистницывсего советского, а прежде всего – русского. Услышав цветистую брань, которойукрашает ее муженька какой-то ванька, Диана потихоньку пробралась к телефону ивызвала милицию. Вернее, полицию, как ее теперь стали величать.

Приехали отборные литвины в черных мундирчикахи отрывистыми, какими-то по-немецки лающими голосами потребовали спорщиков кответу. Как ни пытался их урезонить струсивший Альгимантас, его обвинили вотсутствии национальной гордости (в ту пору в Литве это обвинение было не менеесерьезным, чем обвинение в отсутствии расового сознания в Третьем рейхе!), аВолоде заломили рученьки и начали его обыскивать. А у него при себе была такаяпластиковая папочка, в которой велся строжайший учет всех их расчетов сАльгимантасом... Адреса ограбленных квартир, список взятого имущества, распискиЮозы... Короче, следственной бригаде даже работать не надо было – весь материалВолодя имел при себе.

И в эту минуту он понял, что пора последоватьпримеру многочисленных соотечественников и променять родину историческую народину этническую... Первым шагом был рывок, потом косой свинг в челюстьближайшего полицая, а затем – прыжок в окошко (Юоза жил, на счастье беглеца, напервом этаже). Документы его остались на столе. В документах был указан адрес.

Но больше Володя по адресу прописки непоявился ни разу. Деньги и особо ценные вещи он ради осторожности держал вквартире, которую снимал у одной тихой русской пенсионерки. Об этой явке незнал никто из самых близких друзей, из самых надежных подельников. Там Володя иотсиживался трое суток – пока верный человек добывал ему новый паспорт. ТакЛапиков стал Кутьковым, а после этого Володя спокойно перешел белорусскуюграницу и вскоре оказался в Нижнем Новгороде, где жила его мать, вышедшая замужза нижегородца и успевшая к тому времени овдоветь.

Какое-то время Володя существовал очень даженедурно – пока деньги были. И мать к нему в ту пору очень прилично относилась.Но ютиться в однокомнатной хрущевке вдвоем было глупо – Володя купил себеквартиру, причем в верхней, престижной части города, отремонтировал ее,обставил. Приоделся. Женился на Ольге. Они съездили в загранку – в свадебноепутешествие в Турцию. Отдохнули на курорте, прибарахлились, кое-какой шопингсовершили – для перепродажи здесь. А вернувшись, исполнили свою давнюю мечту –купили джип «Чероки». Классный такой, вишневого цвета... В первую же ночь послепокупки, как он оставил машину на охраняемой стоянке, неизвестные доброжелателивладельца этой стоянки организовали налет на его дом, стоявший тут же, вдесятке метров от охраняемых машин. Дом подожгли, стоянку тоже не помиловали.Владелец погиб, машины сгорели, нижегородская милиция только рукамиразводила... Оставалось утешаться, что не один Володя пострадал, человектридцать, а то и больше, лишились таким образом дорогущей импортной техники.

Почему-то это Володю не утешило...

Ущерб пострадавшим никто не возместил. Тем, укого тачки были застрахованы, еще удалось что-то выкачать из своих компаний. АВолодя застраховаться не успел. Он ходил в милицию, требовал чего-то. Но чтотут можно было требовать? И требовать нечего, и получить – тоже нечего.

Он и не получил. И остался без денег.

Практически с пустым карманом.

Надо было искать работу.

И тут Володя осознал, что он не умеет в жизниничего, кроме как воровать. А что? Что воровать? Из Нижегородчины никто неэмигрировал, его профессиональный навык здесь был без надобности. Кое-какперебивался случайными заработками. Кое-что из купленных прежде вещей пришлосьпродать. А потом родился сын... Володя всерьез стал бояться, что Ольга невыдержит хронического безденежья и слиняет к другому мужику – вокруг нее всегдаих вилось предостаточно. И тут Ольга первый раз привела к ним в дом своюдвоюродную сестру, у которой возникли домашние проблемы...

...Помнится, в тот вечер они играли в карты, иВолоде несколько раз подряд приходили туз и десятка пик.

– Карты смерти, – сказала Ольга,которая была изрядно пьяна в ту минуту.