Разлучница - Кристина Леманн Страница 81

В рубрике «Работа» оказалось совсем мало объявлений.

В течение нескольких дней Жасмин обошла все забегаловки в Пренцлауер Берг [13], пытаясь устроиться официанткой с зарплатой в пятьсот евро. Лизелотта заняла ей немного денег, и Жасмин смогла заплатить за квартиру.

В середине ноября для Рони наступил долгожданный день: во вторую субботу месяца ей исполнилось двенадцать лет. На столе в кухне стоял шоколадный торт со свечками. Несмотря на то что выпечкой занималась Зиглинда, Адельтрауд выдавала торт за свое произведение.

Все вместе — Адельтрауд, Фальк и даже Понтер Розеншток — громко спели «С днем рождения», и Роня торжественно задула свечки. Отец повел ее в гостиную, где лежали подарки.

— Велосипед! — Роня бросилась Фальку на шею. — Такой, как я хотела! Спасибо, папочка!

Фальк тихонько засмеялся, и это обрадовало Роню почти так же, как велосипед. В общем-то, вызвать у отца такую улыбку было не так уж сложно. Достаточно было крепко обнять Фалька, тем самым выражая ему свою любовь. Именно в эти редкие моменты своей трудной жизни маленькая Роня интуитивно понимала, что поступает правильно.

Как легко и радостно на душе, когда ты распаковываешь подарки: книгу о шахматах, блестящий браслет, черные ботинки с белыми носками и рисунком из черепов. И мобильник!

Роня снова бросилась отцу на шею. Принесли завернутый в бумагу подарок — почтовую посылку. Отправитель —

Жасмин Кандель. В посылке оказался детектор лжи «Експлорер».

Папа нахмурился.

Роня вынула красный приборчик, состоявший из электронной платы, сигнальной лампочки и креплений для пальцев.

— Когда человек лжет, — начал объяснять Фальк, и Роня по его тону сразу поняла, что ему неприятно говорить об этом, — его сердце бьется чаще, чем обычно, и он потеет. Прибор отражает наше состояние.

— Честно? С ума сойти! Это надо проверить! — Она была достаточно чуткой, чтобы понять, что у взрослых этот прибор вызвал раздражение, и поэтому решила испытать его на себе. Роня положила пальцы на контакты и спросила: —

А что теперь?

— А теперь расскажи нам что-нибудь, — сказал Фальк. — Но скажи заранее, что это будет — правда или ложь, а мы посмотрим, запищит приборчик или нет.

Детектор сразу замигал, как только Роня заявила, что сейчас расскажет выдуманную историю.

— Но это же правда! — закричала она. — Я сейчас расскажу выдуманную историю.

Оказалось, что по Роне было очень трудно понять, обманывает она или нет, потому что девочка рассказывала обо всем очень эмоционально. И только деду удалось заставить Роню заволноваться.

— Ты когда-нибудь крала деньги? — спросил Понтер Розеншток.

Услышав вопрос, девочка растерялась, но честность победила довольно быстро.

— Да, два евро — они лежали у мамы на столе, — призналась Роня, но эти слова показались приборчику ложью.

— Но я же сказала правду! — запротестовала Роня.

Адельтрауд засмеялась.

— Но это всего лишь прибор, не переживай так.

Роня сняла контакты с пальцев.

— А теперь ты, папа!

— Ты еще не попробовала торт! — быстро сказала Адельтрауд. — Это же твой любимый шоколадный торт!

Но Фальк уже покорно надел крепление с контактами.

— Расскажи что-нибудь, — потребовала Роня.

— Нужно спросить меня.

— Что спросить?

Фальк засмеялся.

— Что тебе больше всего хочется знать.

Роня задумалась.

— Ты меня любишь?

— Да, — ответил Фальк.

Прибор молчал.

— А теперь ты, бабушка! Спроси его что-нибудь.

— Ну, Роня, мне ничего в голову не приходит. Кроме того, такими вещами не играют.

Фальк усмехнулся.

— Спроси его, он счастлив? — предложила Роня.

Лампочка сверкнула и погасла.

— Постоянно счастливых людей, к сожалению, нет, Роня, — поспешно сказала Адельтрауд.

— Ты любишь маму? — внезапно спросила Роня.

— Нет, — ответил он.

— Но ты ее когда-нибудь любил?

Фальк покачал головой.

— Не могу утверждать, к сожалению.

— А зачем же ты тогда… меня сделал?

Приборчик среагировал прежде, чем он успел ответить. Когда все немного успокоились, Фальк сказал:

— Я даже не представляю, как бы я жил, если бы тебя не было, Роня.

— Давайте же, наконец, есть торт! — настаивала Адельтрауд.

Но Роня не слушала ее.

— Тебе нравится Жасмин?

Вспыхнул сигнал, приборчик запищал. Фальк провел рукой по детектору.

— Твоя бабушка права, Роня. Есть вопросы, с которыми не шутят, и ответить на этот вопрос не так-то просто. Но…

Да, мне нравится Жасмин.

— А почему мы ее никогда не приглашаем в гости?

— Может быть, потому, что она не захочет прийти.

— А если я ее позову? У меня же теперь есть мобилка! Я могу ей позвонить, когда мне захочется.

— Ты и раньше могла это сделать, — заметила Адельтрауд таким тоном, каким взрослые разговаривают с детьми, когда не хотят больше говорить на эту тему.

— Но папа не хочет, чтобы она приходила. — Понтер неожиданно засмеялся.

— Да, я тоже слышала. Это было, когда умер Северин. Папа пришел к нам в отель и сказал Жасмин, что не хочет никогда больше ее видеть. Я подслушивала. Только я не понимаю, почему ты так поступил с ней. Она дружила с нами не из-за денег, папа. Она порвала чек на мелкие клочки.

— Ну все, Роня, хватит! — Терпение Адельтрауд лопнуло.

Но Фальк схватил дочь за руку.

— Секунду, Роня! Что сделала Жасмин?

— Она порвала чек, который ей дала Николь. Сначала они поехали в банк в Бад Доберан и сказали, чтобы я ждала в машине. Когда они вернулись, Николь спросила: «Ну что, теперь ты веришь, что чек обеспечен?» А потом, когда мы были в кафе в Ростоке, Жасмин порвала его на мелкие кусочки. Они думали, что я ничего не поняла. Но я не такая глупая, как вы думаете!

Фальк обнял Роню.

— Ты — моя самая умная девочка!

— Кажется, теперь мы все выяснили, — заявила Адельтрауд и встала. Очевидно, детектор лжи был с ней не согласен.

— Жаль, — заметил Понтер Розеншток, — я тоже с удовольствием задал бы вопрос.