Контракт для двоих - Морин Чайлд Страница 9

— Подумай об этом, — продолжила Джина. — Я выйду за тебя замуж и в полном смысле этого слова буду твой женой. Но как только забеременею, ты получишь свою землю, и мы разведемся. Я подпишу бумаги, которые снимут с тебя всю ответственность за меня и моего будущего ребенка. Это хорошая сделка, Адам. Для нас обоих.

Она загнала Адама в угол. Идея собрать наконец в одно целое родовое ранчо Кингов была ужасно соблазнительной. И тот факт, что и Джина тоже что-то выиграет от этой сделки, заставлял его чувствовать себя все же несколько лучше.

Тем не менее мысль о том, чтобы снова стать отцом, пугала. Боль, в которой он не хотел бы ни перед кем признаваться, не скоро затихла у него внутри — просто с годами он научился отдалять себя от своих эмоций.

Все же их брак не являлся бы настоящим. Это была бы честная обоюдная договоренность. Все, что от него требуется, это стать на несколько месяцев мужем желанной женщины.

Что плохого может из этого получиться?

— Ну как, Адам, — ее тихий голос почти потерялся в нервной синкопе джазового ритма, — что скажешь?

Он встал и протянул ей руку.

— Джина, ты сама продала себя в этой сделке.

В течение нескольких дней Адам все организовал. Они оба стремились поскорее закрепить свое соглашение, и поэтому времени, чтобы устроить пышную свадьбу, о которой мечтала мать Джины, у них не было.

Взяв один из лайнеров Кингов, они отправились в Лас-Вегас.

— Не совсем то, о чем мечтает каждая маленькая девочка, — прошептала Джина, оглядывая интерьер внутреннего сада, где должна была состояться церемония.

Стены там были светло-голубого оттенка с легкими, словно облачка, мазками белой краски. Элегантные букеты нежно-розовых цветов украшали высокие постаменты в виде античных колонн. Ковровая дорожка хранила на себе отпечатки ног предыдущей пары.

Где-то над головой раздались звуки музыки.

Джина вздрогнула, пальцы ее судорожно сжались вокруг букета.

Она была рада, что успела сделать перед свадьбой некоторые покупки в Сан-Хосе. Длинное желтое платье делало ее поистине неотразимой.

— Ты уверена, что поступаешь правильно, Джина?

Прежде чем ответить, она проглотила подступивший к горлу комок.

— Да, папа.

Джина любила Адама Кинга, казалось, уже целую вечность. И многие годы мечтала об этом дне. Правда, в этих мечтах и Адам ее любил. Она представляла его счастливым и улыбающимся в окружении своих братьев. В его темных глазах, устремленных на нее, вспыхивало восхищение.

Действительность же немного разочаровывала. Тем не менее, подумала Джина, переводя взгляд на другой конец ковровой дорожки, где ожидал ее Адам, она все же выходит за него замуж.

Разумеется, это было деловое соглашение, в результате которого выиграет каждый из них. Но в течение последних двух дней Джине стало казаться, что может быть и другой исход. Если бы она отважилась использовать шанс и рискнуть своим сердцем, то могла бы получить все, о чем когда-то мечтала.

Ей нужно только попробовать проникнуть сквозь защитный барьер, воздвигнутый Адамом. Она уже зашла достаточно далеко, так почему бы не сделать еще один шаг? Все, что ей нужно, - это время. Она не сомневалась, что, когда они поженятся, Адам тут же поймет: они могли бы стать отличной парой.

- Волнуешься, детка? — раздался рядом голос Сэла.

- Со мной все в порядке, папа, - она послала ему широкую жизнерадостную улыбку, которую он, к счастью, принял за чистую монету. — Просто надо через это пройти.

- Да, — сказал Сэл. - Но твоя мать очень беспокоится.

Действительно, Тереза выглядела так, словно собиралась прочесть Адаму серьезную лекцию о том, как надо обращаться с Джиной. Она была ужасно раздражена, что Джина выходит замуж за человека, который не любит ее.

Струнный квартет начал играть торжественную мелодию «Свадебного марша». Джина, собравшись с духом, ступила на белый ковер и рука об руку пошла рядом со своим отцом.

Темные глаза Адама с холодным прищуром смотрели на нее. Даже тени улыбки не промелькнуло на его лице. Оно было предельно спокойно и не выражало никаких эмоций. Ей оставалось только надеяться, что и ее лицо было так же непроницаемо.

Сэл передал руку Джины Адаму и отступил назад, чтобы присоединиться к своей жене.

Когда священник начал свою речь. Джина с трудом различала его слова, так оглушительно стучало се сердце. До ушей девушки долетало только каждое второе слово. Но какими важными были эти слова!

— Да, — сказал Адам, и Джина чуть покачнулась, как от внезапного толчка.

Теперь настала ее очередь. Вот он — последний шанс отступить. Или же... начало самой захватывающей игры в ее жизни.

Долгая пауза в наступившей тишине казалась просто оглушительной. Джина чувствовала, что Адам смотрит на нее и ждет ответа.

— Да, — наконец сказала она, и по залу пронесся тихий шелест, как если бы все пространство вокруг них облегченно вздохнуло.

Адам надел ей на палец кольцо, и священник закончил короткую церемонию. Джина опустила взгляд на свою руку. Широкое золотое кольцо мягко блестело на ее пальце. На нем не было ни камней, ни узоров, ни надписи, которая свидетельствовала бы о глубоком чувстве, соединившем двух людей.

Оно было простым.

Безличным.

В точности как и ее брак.

Адам взял Джину за плечи и, притянув к себе, быстро и холодно поцеловал. Словно печатью скрепил их сделку, которая, как надеялась девушка, не обернется для них когда-нибудь несчастьем.

Впервые за много лет Адам почувствовал, что он застрял в ситуации, которая не поддавалась его контролю. И ощущение это ему совсем не нравилось.

Сидя в президентском номере самого шикарного отеля Лас-Вегаса, Адам ждал свою невесту.

— Невеста, — вслух произнес он и налил себе бокал шампанского, которое охлаждалось в серебряном ведерке со льдом.

Если когда мужчине и бывает нужно выпить, так именно в такие минуты. Сделав глоток, Адам посмотрел на открывающуюся перед ним панораму Лас-Вегаса. Вдали виднелись пурпурные вершины гор, окруженные первыми звездами, слабо мерцающими в вечернем небе. Заходящее солнце, отбрасывая оранжевые отблески на далекий горизонт и на крыши домов, вместе с уличными фонарями и огнями рекламных щитов создавали разноцветную мозаику, переливающуюся, словно камни в шкатулке с драгоценностями.

С тридцатого этажа Лас-Вегас был просто великолепен. Но из собственного опыта Адам знал, что при ближайшем знакомстве с городом в глаза бросаются самые непривлекательные его уголки. Вот так и в его браке. Со стороны люди могли подумать, что он и Джина соединены взаимной страстью. Но только они двое знали правду.