Русская принцесса Монако - Наталья Нечаева Страница 10

– Нет, Дашка у нас не по этим делам, – успокоил друга Максим. – Она же – журналист! Насквозь видит. Рентген! Да и жених у нее есть, я же тебе говорил…

– Ну да, – кивнул Рене, – помню. Потому и сдерживаю себя изо всех сил, чтобы не приставать. – Он весело подмигнул мне в зеркало заднего вида.

Ну, не гад этот Макс? Кто его за язык тянет? Теперь и скупость Рене мне понятна. Неужели мне бы маленький букетик цветов помешал? Так он от меня всех кавалеров отвадит, и к приезду Мити я вообще квалификацию потеряю! Известно ведь, чем больше поклонников, тем желаннее женщина. Надо будет с Максом воспитательную работу провести. Джеймс Бонд тоже мне! Никакого соображения о психологии!

В то же зеркало я нежно и обворожительно улыбнулась симпатичному французу, который все еще продолжал смотреть на меня.

– Все-таки ты, Макс, плохой друг, – укорил Рене приятеля. – Я же француз! И рядом с такой девушкой вынужден себя сдерживать! Это же – смерть на взлете.

– Зато для тренировки воли полезно, – философски заметил мой спутник.

– Ничего не понимаешь, – качнул красивыми плечами Рене. – В жизни французского мужчины есть только три периода, когда они равнодушны к женщинам. Это первый, второй и третий этапы Формулы-1. А сейчас – гонок нет. Так что вечером я вполне могу показать Даше Монако при свете звезд.

– У Даши бронхит, ей надо больше спать, – быстро оттарабанил Макс и тут же элегантно сошел с опасной для моих матримониальных отношений темы. – Ты мне лучше скажи, как знаток, у маленьких конюшен на этот сезон бюджеты выросли? Или на прежнем уровне?

– Да ты знаешь, это всегда загадка, – задумчиво отозвался Рене. – Обычно цифры обнародуются только в конце сезона. Реальные цифры, имею в виду. Иногда вообще неясно, как мелкие конюшни могут конкурировать с магнатами. Ну, представь, если в прошлом году бюджет Minardi – аутсайдера был почти в пять раз меньше бюджета Ferrari! Результат соответствующий. Не зря же Стоддарт команду австрийцам продал. Правда, говорят, что он пообещал в 2008 году вернуться в Формулу-1, уже и название у будущей конюшни есть – «European Minardi F1 team Limited». Правда, весь вопрос в том, позволят ли ему вернуться.

– В смысле?

– Так сегодня в чемпионате мира уже заявлено одиннадцать команд, а по регламенту их больше двенадцати быть не может. Вдруг кто новенький выскочит?

– Выскочит-выскочит! – радостно сообщила я, сообразив, что на этот раз в разговоре фанатов автогонок понимаю совершенно все. – Россия и выскочит!

– Так не бывает, – вздохнул Рене. – А хорошо бы это болото расшевелить! Да только стоит это огромных денег! За счет чего Ferrari может себе позволить Шуми содержать? Только за счет сумасшедшего бюджета.

– А сколько Шумахер получает? – влезла с умным вопросом я. Надо же было прикинуть на будущее, что светило нашей молодой семье от участия Митюши в Формуле-1.

– Вроде миллионов под двадцать пять, – ответил Рене. – Это и призовые, и спонсорские. Так Ferrari не только своих звезд содержит, еще и других перекупает! Помнишь, – он повернулся к Максу, – Джордан, чтобы сохранить команду, продал Ferrari Эдди Эрвайна? Кстати, этим своей конюшне жизнь продлил! Вот, кстати, и ответ на вопрос: как умудряются выживать аутсайдеры.

Ну уж своего Митю я продавать не позволю. Хотя… Если его купит Ferrari… Да еще с таким жалованьем, как у Шумахера… Надо будет с Ильдаром все это детально обсудить. Потом, конечно, после свадьбы. Да и, если разобраться по справедливости, кто такой Шумахер? Сын немецкого каменщика, деревенский мальчишка, которому просто невероятно повезло. А Митя? Вот именно! Да не только Ferrari, кто угодно отдаст полбюджета за то, чтобы в их команде катался настоящий принц крови! Это же такая реклама! Уж я-то, как профессионал, в этом смыслю.

– А вот и твой отель, – возвестил Макс, указывая на белоснежное здание истинно королевского величия, белой чайкой распростершееся над гаванью Монте-Карло.

– Hermitage, – прочла я вслух надпись на фронтоне.

– Национальный памятник архитектуры, – тоном опытного гида доложил Рене. – Охраняется государством. Построен в 1900 году, стиль Belle Epoque. Фасад очень напоминает дворец принца Монако. Там, внутри, такой зимний сад! Витражи, кстати, сам Эйфель делал. Hermitage – это марка! Один из лучших отелей Лазурного Берега, да и всей Европы.

– Умолкни, а? – попросил Макс. – Мы сюда не на экскурсию приехали.

Он, конечно, был не прав: никакая информация о моих будущих владениях не могла быть лишней, но, как истинная аристократка, я промолчала, искусно переведя разговор на другое.

– Насчет роскоши и удобств мы еще посмотрим, – я деланно скривилась. – В Куршевеле в Le Lana нам тоже золотые горы обещали, а оказалось, никакого сравнения с Le Byblos.

– Даша, ты отдыхаешь в Куршевеле? – удивился Рене. – Но это же безумно дорого…

– Привыкла, – пожала плечами я. – Что поделаешь? Я уже не в том возрасте, когда меняют привычки. Да и статус не тот.

– Дашка у нас звезда такого уровня, что просто не может себе позволить остановиться в какой-нибудь дыре, – объяснил Макс.– Скажи, много ты видел журналистов, которые здесь, в Hermitage, живут? То-то! А Дашке при ее популярности заказчики просто другого и не предложат.

– Понимаю, – как-то вмиг оробел Рене. – Извини, Даша, я не знал. Мы вообще мало что знаем о России. Только криминальные новости, да и то – по работе.

– Ладно, не тушуйся, братан, – обнял его Макс. – Дашка – нормальная девчонка. С ней можно без церемоний. Но – с пиететом.

– Понял, – серьезно ответил Рене и потащил ко входу мой чемодан, полный принцессиного приданого.

– Дашутка, все, пока, – махнул рукой Макс. – Рене меня подбросит в мой пансион. Отдыхай. Обедай одна, я объявлюсь только к вечеру.

– Пока, – мило помахала я Максу. И тут же повернулась к Рене, уже вручившему мое кожаное чудовище подскочившему служащему отеля. – Tant que! Jusqu’à la rencontre!

Рене церемонно поклонился, и парни уехали.

Я равнодушно осмотрелась, отмечая роскошество гостиничного холла, бежевую свежесть ковров, изысканность растений, составляющих настоящую аллею. То есть всем своим видом я изображала полнейшую индифферентность к окружающему гламурному шику. Оформляющий меня портье вместе с ключами от номера выдал прелестную золотую картонку.

– Это наша карта, мадам, – улыбнулся он, как десяток молодых аленделонов. – По ней вы сможете бесплатно посещать казино Монте-Карло, пляжный клуб, пользоваться бассейном с морской водой, сауной, турецкой баней и фитнес-центром, в который можно попасть, не выходя из отеля. Кроме того, эта карточка дает 50-процентную скидку на аренду теннисного корта в Monte-Carlo Country Club и на игру в гольф в Monte-Carlo Golf Club. Надеюсь, вам у нас понравится.

– Мне уже нравится, – мило отозвалась я, памятуя, что здесь, в Монако, я должна оставлять приятное впечатление абсолютно у всех. От поваров до олигархов. – Если можно, доставьте мне в номер чашечку кофе и стакан сока.