Восстание вассала - Александр Смоленский Страница 13

Когда все изрядно захмелели, а женщины отправились в туалет, Ростовцев обнял Андронова и зашептал на ухо:

– Итак, какую выбираешь? Устроим групповуху, оттянемся…

– Почему бы не оттянуться, – живо согласился Николай, обнимая Ростовцева в ответ. – Когда еще приятели так угощать будут?!

– Только, чур, когда-нибудь ответишь взаимностью, в смысле твоей Эльзочки. От нее не убудет, а мы квиты.

– Ну, вы, мужики, даете, – прервал повествование Васильев. – Как ты мог, Николаша? Я хоть тоже любитель сходить «налево», но чтобы таким вот заковыристым образом? Высоко! Ладно, продолжай. Ты согласился?

– В том-то и дело. Даже по-гусарски ударили по рукам и хлопнули по стопке шнапса.

– Высоко! – повторил Васильев. – Но, как я понимаю, ваши любовные похождения к делу не относятся.

– Еще как относятся, – приуныл Андронов. – В ту ночь, наверное, все и случилось. Если б я знал…

Напившись до чертиков, Андронов проснулся утром с неимоверным трудом. К собственному удивлению, обнаружил рядом одну из вчерашних спутниц Ростовцева. Смутно припоминая события минувшего вечера и, тем более, ночи, он с остервенением растормошил девицу. Сюсюкать с ней уже не было времени: как бы на рейс не опоздать. Поэтому он лишь спросил ее:

– Мы всю ночь были с тобой?

– Ты, милый, видно, забыл спьяну. Тут такое творилось… И Игорь, и Машка, и мы такую кашу-малашу заварили! Оттянулись по полной программе.

Дальше слушать ее было некогда. Позвонил портье и сообщил, что такси ждет.

Только прилетев обратно в Москву, Андронов с ужасом обнаружил, что «документ строгой отчётности» – попросту говоря, расписка, подтверждающая передачу «ценного груза», – исчез.

Тем не менее – благо выпали выходные, – Николай особо не напрягся. В конце концов, резидент подтвердит, что задание Николай выполнил. Но, увы, не тут-то было! Настойчивые попытки отыскать получателя груза и заручиться словесным свидетельством, что «деньги партии» доставлены по назначению, ни к чему не привели. Резидент как в воду канул. Только тогда до Николая стал доходить весь кошмар ситуации. Пропажа документа вкупе с исчезновением швейцарского адресата грозила фатальными последствиями.

– Что вы мне тут сказки рассказываете, майор? – кривил рот мрачный желтолицый тип из управления внутренних расследований. – По имеющимся у нас сведениям, вы никому и ничего не передавали. И подтвердить, что вы якобы выполнили задание, тоже не можете! Вы понимаете, чем вам это грозит, майор?

Андронов не знал, что ответить дознавателю. Обида и злость душили его. Из ситуации, в которую он попал, было не выкрутиться. Неужели он попал в расставленную специально для него хитрую ловушку?

– Поймите же, если бы я действительно совершил то, в чем меня подозревают, то никогда не вернулся бы в Москву. Это даже дураку понятно! – завизжал от отчаяния Андронов. – Пятьдесят миллионов баксов…

– Увы, факты упрямая вещь, майор, – словно не замечая, что его только что обозвали дураком, с ехидной усмешкой заметил дознаватель. – И вам придется отвечать. Вот ваша расписка, что вы получили груз. А где расписка, что вы его сдали?

– Вы лучше бы искали сбежавшего получателя груза. У него наверняка и моя расписка. Если он ее вообще не съел.

Если бы не август 1991 года, Николай наверняка загремел бы в тюрьму лет на пятнадцать, но тут чудом избежал сурового наказания. Его успели лишь разжаловать.

Но в том-то и вопрос, что считать наказанием?! Ведь с той поры начались мытарства и мучения бывшего советского разведчика. Господи, сколько же мест работы ему пришлось поменять. Но нигде он так и не смог продержаться более шести-семи месяцев. Причина? Да все одна и та же – пьянка, гулянка, ну и, конечно, паскудный характер…

Кто, черт возьми, в этом виноват?! – этот вопрос преследовал его. Вроде кто, как не он сам? И в то же время – не он. Или, точнее, не только он.

– А ты как считаешь? – спросил он в лоб Васильева, который, не перебивая, выслушал исповедь бывшего коллеги. Гульба в гэбэшном лесу между тем продолжалась своим чередом.

– Я как считаю? – на всякий случай переспросил тот. – Да-а! То, что ты рассказал, приятель, так просто не переваришь. В трех соснах легче заблудиться. Оставляя за скобками твою пьяную интрижку, скажу лишь одно: Ростовцев с резидентом тебя и подставили. Лихо закрутили. Резидент-то нашелся?

– Кто его искал? – явно удовлетворенный заключением приятеля, вяло ответил Николай. – Наверняка у них была своя крыша. Ты ж помнишь, как тогда было. Удивительно еще, как всю Лубянку не разобрали по кирпичикам. Все тащили.

– Вот-вот, – согласился собеседник. – Теперь зато твой Ростовцев жирует на «те самые» денежки. И, конечно, не один. Чем плох стартовый капитал для бизнеса?

А ведь он прав! Ростовцев барствует, работу предлагает. Явно хочет откупиться. Не получится! Он, Андронов, потомок княжеского рода, и такое унижение…

Нет-нет, он не простит. И в подачках никаких не нуждается.

Жуткая ненависть, перемешанная с мучительной завистью к Ростовцеву, буквально разрывала душу. Как ни странно, схожий взрыв эмоций он уже испытал сегодня утром, когда по «ящику» объявили решение суда по мерзкому олигарху Данисту.

– Ты слышал, Васильев, что судьи решили не выпускать Даниста? – выпалил Андронов.

– Что это ты, как иголка на старой пластинке, перескакиваешь с одного на другое? При чем тут Данист? Где он и где твой Ростовцев?! – Бывший коллега недоуменно поглядел на Николая. В его глазах забегали тревожные искорки. – К чему ты вспомнил, Николаша? Я что-то не секу.

Теперь настала очередь изумляться Андронову.

– Чего уж не понять. Один своровал у государства, другой – у меня. Только один теперь на нарах, а другой – на скамеечке с нашим генералом. А ненавижу я их одинаково. Собственными руками задушил бы обоих.

Закипала неудержимая ненависть к классовым врагам. Андронов вдруг отчетливо осознал: теперь ему больше нет надобности придумывать образ врага, ибо враг встал перед глазами во весь рост – конкретнее не бывает! Сука!

– Спасибо, Васильев! – Бывший майор бросился обнимать однокашника. – Ты мне глаза открыл, братишка. Хотя, думаешь, я не понимал, что тогда, в Цюрихе, Ростовцев свалился мне на голову не случайно?! Только я эти подозрения гнал от себя метлой. Все-таки товарищи, как-никак. Слышал бы ты, какие тогда, в цюрихском кабаке, он тосты произносил! За дружбу и всякое…

– И жену предложил, – вставил Васильев.

– Не хотел, понимаешь, верить, – не обращая внимания на укол, продолжил Николай. – Но теперь, благодаря тебе, еще раз как бы со стороны взглянул. Кто, как не он, меня подставил!? И бабки уволок! Причем, чьи бабки?! Партии, которая нас всех взрастила, которой мы по гроб обязаны!

– И что с того? Ты себя, Николаша, не накручивай. Тогда все тащили, кто во что горазд. Беда в том, что он тебя подставил, – втолковывал Васильев, осторожно отталкивая от себя пьяного коллегу. – Вот ты скажи мне. Могло бы такое случиться в нашем братстве?