Эротические истории пенджабских вдов - Бали Каур Джасвал Страница 15

— Вон жена Чако — только после операции, бедняжка. Какое-то время она не сможет нормально ходить. За ней ухаживает старший сын. Поняли, о каком я говорю? У нее двое сыновей. Это тот, который купил у своего дяди магазин электроники. Дела идут отлично. На днях я видела, как он катает ее по парку в инвалидной коляске.

— Та женщина — это ведь младшая сестра Нишу, верно? У них у всех высокий лоб. Я слыхала, в прошлом году в их доме случился ужасный потоп. Пришлось настелить новые ковры и повыбрасывать много мебели. Неслыханный ущерб! Они обновили мебель в гостиной всего за полтора месяца до этого.

— Это Далвиндер? Я думала, она уехала в Бристоль навестить кузину.

Дамы судачили, а Никки следила глазами за каждой обсуждаемой особой. Она едва успевала впитывать обрушивающуюся потоком, изобиловавшую мелкими деталями информацию. Наконец в зал вошла женщина, которую она знала, — Кулвиндер. Соседки Никки сразу заговорили тише.

— Посмотрите-ка на эту цацу, вышагивает, точно большая начальница. В последнее время она такая заносчивая, — проговорила женщина средних лет в жесткой зеленой дупатте, надвинутой так низко, что лица было почти не видно.

— В последнее время? Она всегда любила задирать нос. Не знаю, с какой стати она продолжает так себя вести.

Неприязнь женщин к Кулвиндер не удивила Никки. Она внимательно прислушивалась к разговору.

— Ну хватит! — воскликнула морщинистая старушка и поправила на носу очки в тонкой металлической оправе. — Кулвиндер хлебнула горя. Надо ее пожалеть.

— Я пыталась, но моя жалость ей не нужна. Она мне откровенно нагрубила, — отрезала Зеленая Дупатта.

— У Буппи Каур такое же несчастье, но она по крайней мере выказывает нам признательность, когда мы говорим: «Соболезнуем твоему горю». Кулвиндер — другое дело. Вчера я видела, как она гуляла по округе. Я помахала ей рукой, а она отвернулась и пошла дальше. И я должна ее пожалеть?

— У Буппи Каур случилось похожее, но не такое же несчастье, — возразила старушка в очках. — Ее дочь сбежала с тем парнем с Тринидада. Она все-таки жива, а у Кулвиндер дочка погибла.

Никки удивленно вскинула голову. Женщины заметили ее резкое движение, но продолжали разговор.

— Смерть есть смерть, — согласился кто-то. — Это куда хуже.

— Ерунда, — презрительно усмехнулась Зеленая Дупатта. — Если девушка лишилась чести, ей лучше умереть. Хорошо бы молодому поколению иногда об этом вспоминать.

Никки догадалась, что эти слова предназначаются ей. Она подняла глаза на женщину, изрекшую эту сентенцию, и натолкнулась на ее невозмутимый, вызывающий взгляд. Остальные захмыкали, выражая согласие. У Никки кусок застрял в горле. Она сделала глоток воды, стараясь не поднимать головы.

Старушка в очках встретилась с ней взглядом.

— Ну не все такие бесстыжие. В Саутолле много порядочных девушек. Все зависит от того, как их воспитывают, верно? — И она едва заметно кивнула Никки.

— Это эгоистичное поколение. Если бы Майя хоть немного думала о родителях, ничего бы не случилось, — продолжала Зеленая Дупатта. — И не забывайте про ущерб, нанесенный имуществу Тарампал. Девица могла уничтожить весь дом.

Теперь другим женщинам сделалось явно не по себе. Они, подобно Никки, дружно опустили головы и сосредоточились на еде. Во внезапно наступившей тишине девушка услышала, как учащенно забилось ее собственное сердце. Тарампал? Не идет ли речь о женщине из ее кружка? Никки ужасно хотелось, чтобы Зеленая Дупатта раскрыла подробности, но та, лишившись внимания аудитории, тоже умолкла.

* * *

Никки вошла в здание досугового центра, погруженная в свои мысли. Эта особа из лангара так уверенно рассуждала о смерти и чести. Никки не могла представить, чтобы дочь такой женщины, как Кулвиндер, застали за чем-то неподобающим, как намекали те сплетницы. Впрочем, Кулвиндер такая твердокаменная, что дочь, возможно, взбунтовалась.

Разнесшийся по коридору смех прервал размышления Никки. Странно, подумалось ей. Других занятий в это время нет. Когда девушка подходила к классу, шум усилился, и она отчетливо расслышала чьи-то слова:

— Он кладет ладонь ей на бедро, когда она сидит за рулем, и пока она ведет машину, он потихоньку просовывает пальцы между ее ног. Она никак не может сосредоточиться на дороге и говорит ему: «Давай свернем в какой-нибудь переулок». А он в ответ: «Зачем же ждать?»

Никки замерла за дверью. Это был голос Шины. Другая женщина выкрикнула:

— П-с-с, чего он такой нетерпеливый? Не может удержать свое хозяйство под ширинкой, пока они не доберутся до переулка? Нужно наказать его: пусть она ездит по парковке, пока его воздушный шарик не сдуется.

Раздался очередной взрыв смеха. Никки распахнула дверь.

Шина сидела на учительском столе с раскрытой книгой в руках, а остальные женщины столпились вокруг нее. Увидев Никки, они поспешили сесть на свои места. Кровь отхлынула от лица Шины.

— Прости нас, — сказала она Никки. — Мы увидели, что ты принесла нам книги. Я как раз переводила один рассказик… — она слезла со стола и присоединилась к остальным ученицам.

— Эта книга моя. Личная. Она явно не для обучения, — произнесла Никки, когда почувствовала, что может говорить. Она достала из сумки рабочие тетради. — Вот ваши.

Девушка бросила тетради на стол и закрыла лицо руками. Женщины молчали.

— Почему вы пришли так рано?

— Ты сказала: начало в семь, — проговорила Арвиндер.

— Я сказала: в половине восьмого, потому что вам так было удобнее, — возразила Никки.

Женщины повернулись к Манджит и осуждающе посмотрели на нее.

— Я помню, что на прошлой неделе она сказала — в семь, — заупрямилась Манджит. — Я точно помню.

— В следующий раз не забудь включить свой слуховой аппарат, — отрезала Арвиндер.

— Он мне не нужен, — сказала Манджит и заправила шарф за ухо, чтобы продемонстрировать всем устройство. — Да и батарейки в нем нет.

— Зачем вы носите слуховой аппарат, если он вам не нужен? — удивилась Никки.

Манджит смущенно потупилась.

— Он завершает образ вдовы, — пояснила за нее Шина.

— А! — протянула Никки. Она ждала от Манджит дальнейших объяснений, но та просто кивнула и уставилась на свои руки.

Тут подняла руку Притам.

— Извини, Никки. Мы можем снова поменять время и начинать в семь?

Никки вздохнула.

— Я думала, что вам в половине восьмого удобнее из-за автобуса.

— Верно, но если мы будем заканчивать раньше, то сможем возвращаться домой в подобающее время.

— Ведь полчаса не имеют большого значения, правда? — добавила Шина.

— Для Ани и Капила не имеют, — сказала Притам. — А как же Раджив и Прияни?