Арабская кровь - Таня Валько Страница 15

У Марыси не выходит из головы то, что Хамид утаил от нее связь с Усамой и такими высокопоставленными людьми, но она объясняет это тем, что в Йемене он тоже не сообщал ей о каждом своем шаге, но шаги были правильными и честными. Зачем ему было лгать ей о своей деятельности против «Аль-Каиды»? Или он на самом деле не работает против этой террористической организации?! По спине поползли противные мурашки. Она убеждает себя в том, что запечатленные на снимках встречи были незначительными инцидентами в жизни ее мужа, которые наверняка вылетели у него из головы. А о дружбе с дядей он не рассказывал по известным причинам. Но что он делал в Афганистане? Поехал к любимому родственнику на каникулы, а тот дал ему поиграть с автоматом? Боже мой! У нее в голове царит хаос, одна шальная мысль сменяется другой. Будучи, как всегда, любознательной, Марыся находит в Интернете информацию, что в восьмидесятых годах все привечали саудовского богача и очень охотно с ним сотрудничали, ведь он выступал против Советского Союза. ЦРУ само доставляло оружие и деньги в лагеря моджахедов, вышколенных бен Ладеном. «Именно война в Афганистане сделала Усаму таким, каким мир смог увидеть его 11 сентября 2001 года. Безжалостный террорист, отличный организатор и умеющий прятаться партизан, он, возможно, остался бы безвестным сыном мультимиллионера, живущим в достатке в богатой Саудовской Аравии, если бы не эта война. Доставленного ЦРУ современного оружия воинственные афганцы так и не выпустили из рук никогда, а в будущем использовали его против своих давних покровителей», – читает она статью в серьезной энциклопедии online и почти полностью успокаивается. Маме и Дарье она переслала ссылку к интернет-страницам, на которых нашла эту интересную информацию, чтобы им стало понятно общение Хамида с дядей. Они, должно быть, имели место тогда, когда тот был соратником больших держав и героем. Девушка не хочет, чтобы ее слишком впечатлительная мать беспокоилась, а экзальтированная сестра напридумывала шпионские сценарии. С этого времени столь щекотливая тема становится табу и никогда не затрагивается в разговорах. Пару других ответов на волнующие ее вопросы Марыся решила отложить на более удобное время. И вскоре его будет вдоволь, потому что во время каникул она останется одна как перст.

Лето в Эр-Рияде действительно нельзя вынести. Город все время окутывают тучи пыли и песка. Сопровождают их магнитные бури, снижение и повышение давления, и вдобавок к этому днями и ночами все заливает страшный зной. Проблемой становится дойти до автомобиля или к бассейну и саду. Движение напоминает шевеление в вате, которая окутывает руки и ноги и влезает в рот. Воздух обжигает. Сейчас Марыся жалеет, что не дала себя уговорить, не выехала с семьей или Кингой в Польшу. Если бы решительно взялась за дело, ее паспорт наверняка нашелся бы. Она в это свято верит. Не хочет впадать в паранойю, которая много лет тому назад овладела ее матерью.

Сейчас единственными приятными моментами являются те, которые Марыся проводит с сестрой в скайпе.

– Что делаешь все эти дни? – спрашивает Дарья.

– Говорила же тебе, ничего. Сижу дома, и только. Впервые в жизни нахожусь в такой ситуации, просто клаустрофобия. Я заключена в персональном гареме. У меня нет знакомых, семьи, подруг, никакой работы и причин выйти из дому.

– Выбирайся все же.

– Конечно. Раз в неделю еду с водителем в магазин, чтобы купить еду. Блуждание вечерами в торговых центрах, что предлагает Хамид, как-то мне не нравится. Выбраться на ужин в ресторан, где я должна сидеть в маленькой клетке в семейной секции, тоже меня не особенно развлекает, – жалуется она сестре.

– А ты уже открывала книги и учебники, которые я тебе принесла?

– Это не так просто, как может показаться. – Марыся берет книгу и машет ею перед камерой. – Это грамматика для детей в начальной школе, но они по меньшей мере умеют читать по-польски и понимают этот язык. Я же – нет! Будут сюрпризы.

– Не сдавайся так легко. У тебя все равно нет лучше работы, занимайся. Сделаешь маме приятное. Я тебе буду помогать, мне тоже скучно. На каникулах у меня слишком много времени. – И она доброжелательно смеется.

– Тебе скучно?! – удивленно восклицает Марыся. – Если бы я только могла выйти из дома, погулять и зайти в кафе, чтобы съесть мороженого! Это уже развлечение.

– Перестань жаловаться и составь план лекции. Я должна тебя встряхнуть, сестричка, а то ты совсем в этой Саудовской Аравии с ума сойдешь.

С этой минуты девушки вместе проходят материал, а Марыся бубнит в микрофон исковерканные польские слова. Дарья – добрая, терпеливая учительница, но при этом не дает ей спуску. Через месяц успехи уже заметны. Ученица набирает обороты, и ей снова хочется жить.

– Мы должны приготовиться к Рамадану, – сообщает Хамид жене в конце июля, когда она составляет список покупок перед выездом в супермаркет «Тамими».

– Это значит, что нам нужно купить меньше еды? – ехидно спрашивает Марыся.

– Конечно нет, наоборот! Неужели ты не знаешь, что если постишься весь день, то позже ешь за двоих?

– Ты хочешь придерживаться очень строгих правил? – спрашивает она, потому что, как ей помнится, в Йемене каждый что-то подъедал и украдкой попивал воду. – Ведь здесь не тот климат, который позволял бы не пить жидкость каждые три часа, не говоря уже о двенадцати. Заболеем!

– Что касается общественных мест, то здесь даже не пытайся выпить и капельки воды! Тебя могут за это линчевать или даже посадить в тюрьму и избить кнутом.

Марыся смотрит на мужа с недоверием.

– Мириам, я не шучу, – говорит Хамид, еще раз подтверждая свои слова.

– Шутишь?

– Фанатично верующие саудовцы даже выплевывают слюну, понимаешь, какие пытки они должны испытывать?

Хамид вздыхает.

– У тебя ситуация легче: ты сидишь дома. Не ешь и не пей только в присутствии прислуги: они могут донести в религиозную полицию.

– Успокойся! Я буду с тобой солидарна.

– Утром, перед рассветом, где-то около половины пятого, можно съесть какой-нибудь бигмак и обпиться колы, потом еще поспать до десяти, ведь все учреждения начинают работать позже. Около часа-двух я буду уже дома, и мы идем спать. Проснемся к вечерней молитве, съедим по финику, запивая это лебеном [24], потом – в мечеть, а с девяти можно есть, пить и веселиться в городе до утра. Не так все плохо.

– Ну, все нужно поставить с ног на голову! – Марысе план Хамида как-то не по душе. – У нас дома все шло нормально. А в Сане, насколько мне не изменяет память, ты тоже перед выходом на работу пил кофе и ел тосты. Бабушка тебе готовила.

– Ну конечно, я ведь не хотел обижать ее. Но в нашем собственном доме, если уж мы мусульмане и в Саудовской Аравии, колыбели ислама, нам следует соблюдать старые добрые правила. Еще ни с кем ничего не случалось, если месяц он поголодает днем. Во время Рамадана люди даже толстеют! – добавляет он с улыбкой, видя, как лицо Марыси вытягивается.