Шторм - Эйнар Карасон Страница 3

— Вы абсолютно правы, но наш мир, увы, так несовершенен.

Теперь закашлял парень, который только недавно пришел в отдел учебной литературы — мы изо всех сил старались стать своего рода университетским издательством, — молодой человек был крайне разумен и высокообразован, и это знали все, но в то же время очень стеснителен и редко кому отказывал, поэтому, когда он откашлялся и взял слово, все прислушались:

— А кто сказал, что мир будет соответствовать нашим представлениям? Как выяснилось, усовершенствовать организацию производства и заказывать книги не так уж сложно! Слышал я тут недавно, как в подобном случае удалось добиться отличных результатов.

Все присутствующие внимательно смотрели на него. Он был красивым мужчиной — спадающие на лоб кудри, круглые очки, сияющий взор, — в общем, в любом фильме он бы получил роль молодого, на редкость умного и слегка затравленного интеллигента. Так что никто ему не возражал, все только вопросительно смотрели.

— Точно, про американский бестселлер «Мосты округа Мэдисон» — «Bridges of Madison County», говорят, будто он появился в ходе каких-то рыночных исследований.

На заседании присутствовал один знакомый исландского переводчика этой книги. И я почувствовал, что дальше может получиться не совсем приятный разговор, поскольку он тут же с презрением ответил:

— Ну да, какое-то время ходили подобные слухи, но их ведь пустила какая-то вздорная газетенка, в чем потом вынуждена была сознаться.

— Может, оно и так, — сказал Берг, молодой человек из отдела учебной литературы, — но история, о которой я слышал и читал, не была ни фальшивкой, ни уловкой, напротив, это блестящая идея, которая могла бы пойти на пользу всей издательской отрасли.

Приятель переводчика собрался было возразить, но Гудстейн, исполнительный директор, не дал ему рта раскрыть, он начал снова размахивать ручкой, расстегнул верхнюю пуговицу рубашки и окончательно распустил узел галстука.

— Рассказывайте, — сказал он, обращаясь к Бергу. — Рассказывайте.

— Как мне объяснили, — начал тот, — одно американское издательство заказало исследование, чтобы выяснить, какая общественная группа покупает больше всего книг и что ее интересует в первую очередь. И это оказались женщины, если точнее — замужние женщины от тридцати до шестидесяти, а книга их мечты должна рассказывать об одной из них, о женщине, переживающей романтическое приключение, новую любовь, но у которой в то же время в резерве остается надежность и покой семейной жизни. Так вот, на заседании редколлегии провели мозговой штурм и решили написать подобную книгу; насколько я помню, про фермершу, состоятельную, то есть с крупного ранчо; этакая знать южных штатов, — ее уже можно называть женщиной среднего возраста, хотя она сохранила очарование молодости. И вот однажды в выходные, когда муж с детьми уехали на сельскохозяйственную выставку в соседний штат, в их краях объявляется незнакомый любитель приключений, холостой жизнелюб, крепкий загорелый парень, который приехал фотографировать мосты. И естественно, между ними вспыхнула страсть, которая длилась все выходные, или неделю, или сколько там надо, но его ждали новые приключения, он отправился снимать Тибет, да и ее семья должна была вот-вот вернуться домой. Таким образом, их любовная история подошла к концу, на прощанье она подарила ему какой-то амулет, крестик или медальон, а через некоторое время в журнале ей попадается на глаза его фотография с этим амулетом на шее. Так вот, они собрали творческую группу и написали книгу.

— Послушайте! Это красивая версия, — сказал знакомый переводчика, — есть только один…

— Подождите, подождите, — перебил исполнительный директор Гудстейн. — Я хочу знать подробности, это просто блестящая идея, это самое интересное заседание нашей редколлегии. И как все прошло? Вы, случаем, не знаете, удался ли план? Помнится, я смотрел фильм именно с таким сюжетом. Это возможно?

— Да-да, — ответил молодой и одаренный Берг, — книга вышла и стала бестселлером, а потом по ней сняли фильм с Мерил Стрип и Клинтом Иствудом.

— Вот как, — протянул исполнительный директор и обратился к знакомому переводчика: — Вам ведь еще что-то об этом известно, извините, что перебил.

— Я просто хотел сказать, что это липовая версия, потому что книгу написала не какая-то творческая группа, у нее есть реальный автор, я сам видел его фотографию, а многие с ним встречались.

— Ладно, вы видели фотографию автора, да и я тоже, но уверены ли вы, что многие с ним встречались? — спросил Берг.

— Его зовут Джеймс Джексон Веллер или как-то так, у него есть еще несколько книг.

— Вот именно, Джеймс Джексон Веллер или как-то так, это имя подходит актеру или ковбою. Я слышал версию, что они специально наняли какого-то малого, чтобы сыграть автора, точнее, сфотографироваться вместо него. Людям просто нужен автор, чтобы они поверили, что кто-то сам пережил подобные приключения, — кто же захочет покупать книгу какой-то редколлегии? Так что нашли какого-то приятного мужика средних лет, который раньше работал моделью, рекламировал джинсы и рубашки «Рэнглер» или сигареты «Кэмел», точно не вспомню.

Гудстейн размечтался.

— Блестяще, — бормотал он, — просто блестяще. Говорите, никто его не видел? Но ведь все раскроется, если рекламной модели придется на полном серьезе рассуждать о литературе. Я бы и сам наверняка опозорился, хотя и называюсь исполнительным директором крупного издательства!

— А вы что скажете на этот счет? — спросил знакомый переводчика, несколько огорченно посмотрев на молодого Берга, ставшего звездой собрания.

— А это самое гениальное, — ответил Берг. — Они решили изобразить его эксцентричным автором, вы же знаете, бывают такие, которые отказываются от интервью, а писательские конференции и литературные праздники считают пустой суетой и лицемерием; он хочет только писать, и пусть книги говорят сами за себя, в лучшем случае приходит лишь сфотографироваться и раздать автографы. А в результате производит впечатление человека таинственного, что только подогревает интерес.

Знакомый переводчика этого автора явно был вынужден признать себя побежденным. Он лишь качал головой, приговаривая: «Вот так вот. Вот так вот!»

— А что, это подставное лицо написало еще какие-нибудь книги? — поинтересовался Гудстейн.

— Естественно, пришлось написать еще одну, — ответил Берг. — Для полноты картины. Но я ее не читал.

— Я читал, — сказал знакомый переводчика. — И должен признать, что она весьма слабая.

— Как бы то ни было, — подытожил Гудстейн, — я должен сказать, что у нас вышла очень плодотворная дискуссия и нам всем еще предстоит обдумать услышанное. А сейчас перейдем к практическим вопросам, попробуем хотя бы начать составлять план. Так что же наши благословенные авторы могли бы возжелать написать в этом году?

Но идея уже родилась…

Когда я почувствовал, что больше не могу жить так, как жил в последние годы в Исландии, мы со Стефанией и двумя детьми, четырех и пяти лет, уехали в Данию. Я вовсе не считал Данию землей обетованной, всегда рассматривал как вариант лишь Швецию, хотя все мои близкие знакомые, полные многочисленных предрассудков по поводу шведского «социализма», относились к этой стране весьма консервативно. Но у меня такого предвзятого мнения не было, хотя в политике я никогда не придерживался левых взглядов, и мне нравилось, что власти пытаются облегчить участь людей, которые не в состоянии сами заработать на хлеб насущный. Я легко мог представить себе, что поселюсь в такой стране. Перебраться в континентальную Скандинавию было несложно; и права получаешь такие же, как у коренных граждан. И зарплаты выше, чем дома, — так что была мысль поехать поработать.