Игра законом - Роман Симоненков Страница 37

– Какой Игрец?

– Тот, что на Ленина похож…

Глеба уже почти ничего не удивляло, особенно в словах или действиях пепельнобородого.

– Предлагал контракт, большие деньги и детьми шантажировал. А ты что, его знаешь?

– Я его почувствовал ещё в обед. Теперь они тебя так просто не оставят. Надо скорее медную проволоку достать…

– Игрец это что, имя?..

– Я обозначаю этим словом нечистый дух, который овладел сущностью того человека, которого ты сегодня видел. Он играет с людьми, их судьбами. Порой, такая игра может вовлечь в себя всё человечество на планете. Последний раз его забава началась у истоков двадцатого века, результатом чего стали две мировые войны, революция, финансовые пузыри, депрессия и два ядерных гриба.

– Ему на вид около пятидесяти лет всего…

– Столько лет физической оболочке, куда вселился Игрец. Надеюсь, я понятно объяснил.

– Почему он ко мне пришёл?

– Ты ему необходим. Без тебя игра не получится. Ты джокер, козырной туз…

– Что же мне делать? – взмолился Глеб.

– Просто сохраняй осознанность! Не спи наяву!.. А теперь отдыхай, сынок, тебе энергии надо набираться. Знай, что выходы из тела требуют сильных энергетических затрат.

От Стояна почему-то стало веять старостью, не страшной и неопрятной, а чистой вечностью. Было видно, что он думал или что-то вспоминал.

– Только не путай, сынок, наших старинных игрецов-скоморохов с этой нечистью. Я сам для этого упыря слово такое подобрал, а ты можешь называть его как угодно, суть не изменится.

– А наши игрецы-скоморохи это кто такие? – с неподдельным интересом вызвался Глеб.

– Они были Емелями на печи, Иванами-Дураками, которые находились в состоянии «не ума». То есть, они играли в настоящую жизнь, а не перебирали ум и интеллект, которые не что иное, как набор личин и закостенелых стереотипов, вдалбливаемых нам с детства. Играть – это значит быть над законами, быть Богом своей жизни. Думать – это перебирать кучу карточек в досье своего ума, и, надо сказать, карточек далеко не всегда правдивых и истинных.

– Так вот почему Иваны дураки и Емели всегда выходили победителями! – восторгу детектива не было предела.

– Именно! ДуРак дословно переводится как дважды просветлённый, а игра – это время, когда Боги вместе с нами. Игра по Кону это жизнь вместе с Богами, в ладу с мирозданием и с самим собой значится.

Утром не давали покоя мысли об Игреце и детях. Глеб лихорадочно перечитывал контракт, который был очень грамотно составлен наверняка одним из лучших адвокатов финансово-энергетического монстра. Рассматривая соглашение только со стороны коммерческой привлекательности, миллионы людей признали бы его совершенным. Жига быстро строчил заявление следователю, с просьбой срочно допросить его. На бумаге было выражено желание дать дополнительные пояснения по делу, так как вспомнились новые обстоятельства. Надо было успеть передать его уже сегодня. Это была единственная возможность покинуть камеру, находиться рядом с телефоном и постараться вымолить у следователя хотя бы один звонок, чтобы предупредить Варвару и супругу о возможной угрозе детям.

Общее внимание сокамерников целиком было направлено на Клевцова Семёна, лицо которого покрыла обильная аллергическая реакция на какой-то продукт. В местной врачевальне пиком совершенства были таблетки Но-шпа, анальгин и активированный уголь. Щёки у Сени поразил болезненный румянец, надкостницы припухли. Зуд по всему телу бедняга старался приглушить резкими и спонтанными почёсываниями.

Стоянов-Семёнов спокойно наблюдал за нервным и испуганным созданием, не обращая никакого внимания на надоедливые обращения припухшего соседа.

– Фокусник, может быть, ты спрячешь эту заразу, как яблоки днесь прятал? – раздосадовано вопил Клевцов.

– А откуда эта зараза взялась? Вспомни и расскажи, – отозвался Стоян.

– Чего вспоминать-то? – удивлялся тот, я ел ту же ханку, что и вы.

– А понял… От еды значит, – продолжал подкалывать седобородый.

– Помидоры и апельсины вчера ели, которые в передачке были. У меня никогда не было аллергии на эти вещи.

– Всё когда-то начинается, Сеня. А что такое аллергия?

– Ну не придуривайся, отец, и так хреново, – насупился больной.

– Я помогу, но перед этим ты должен понять причину. Зараза эта сидела у тебя внутри. Подумай, что ты за последние два месяца кушал? Колбасу сырокопчёную сухариками заедал. Ни один человек, работающий на мясоперерабатывающем комбинате, не станет употреблять в пищу сию отраву. Организм твой методично накапливал, полученную из колбасы химию, а сейчас решил её тебе показать. Помидоры и апельсины, как и многие другие фрукты и овощи, являются живой очищающей пищей. Она же даёт нам жизненные силы. Сама по себе аллергия возникает не на эти продукты, они всего лишь лакмусовая бумажка твоего организма, ускоряющая вывод токсинов наружу. Чистое и здоровое тело никогда не среагирует на живую природную клетчатку. Ты забываешь заботиться о своём домике, где живёшь…

– В каком домике? – причитал Семён.

– Твоём. Ты говоришь «моя рука» или «моя голова», значит, руки и ноги это не ты. Чья рука, нога или голова? Задумайся. Тело всего лишь временный домик для тебя настоящего, но дом этот ты обязан беречь. А у тебя внешние стены покрылись грибком, а пол вздуло, как паркет после залива соседями. Мёртвая еда опасна для нашего физического тела, как ветер опасен для гор. Разрушение происходит медленно, но неотвратимо. Ты же не станешь нести в дом радиоактивные предметы, даже если тебе они принесут удовольствие. С едой математика точно такая же. Уверен, что это любому человеку понятно. Просто полюбить себя гораздо сложнее, чем влюбиться в кусок синтетического мяса между двумя ломтиками химиохлеба.

– Ты прав фокусник, – пролепетал Клевцов, сползая по стене на корточки.

– Хлопец, да не унывай ты… К вечеру забудешь про свои болячки, а слова мои постарайся в памяти сохранить. В первую очередь надо уяснить, что лучшим чистильщиком является вода. Простая вода. Ты же окна чаем не моешь.

Стоян наполовину прикрыл глаза, которые затянулись мутной пеленой. В камере на мгновение повисла молчаливая пустота.

– Ты, что Глеб, Вовкулака приручил? – всплеснул руками седобородый. – Витязь, ничего не скажешь… А я вчера и не заметил ночью…

– Я особо ничего не делал, само собой получилось. Он себя Волкодлаком называл.

– Это одно и то же. Само собой, эту зверюгу на шнур не посадишь… Ладно, потом поговорим.

Глеб понял, что для излечения больного Семёнов перенёс внимание в мир изначального РА. Клевцов окончательно сполз вниз и теперь сидел пятой точкой на холодном полу. Жура, внимательно, с юношеским любопытством слушающий разговор, крупными от природы и широко вздёрнутыми от удивления глазами таращился по сторонам.