Рамакришна и его ученики - Кристофер Ишервуд Страница 44

И тут обнял Иисус Рамакришну и вошел в его тело. С того дня Рамакришна оставался в твердом убеждении, что Иисус воистину есть воплощение Бога.

В октябре 1873 года брат Рамакришны Рамешвар умер от тифа в Камарпукуре. Это случилось вскоре после возвращения туда Сарады. Рамешвару было сорок восемь лет.

Он был человеком легким и щедрым. Когда в дом заходили странствующие монахи, он давал им все, что они просили, если только это было в доме, – горшки, кувшины для воды, одеяла, не думая о том, как будет потом обходиться семья да и он сам.

– О чем беспокоиться? – говорил он. – Как-нибудь выкрутимся!

После смерти Акшая Рамешвар получил место в храме Радхаканта, но ему приходилось часто отлучаться по семейным делам в Камарпукур, оставляя за себя в храме другого. Когда он собирался в поездку, которой было суждено стать последней для него, Рамакришна в состоянии ясновидения предупредил:

– Значит, ты собрался домой? Хорошо, только не ложись в постель с женой. Если ты это сделаешь, то недолго потом проживешь.

Почти сразу по приезде в Камарпукур Рамешвар заболел. Узнав об этом, Рамакришна сказал Хридаю:

– Значит, не послушался он меня. Боюсь, теперь его уже не спасти.

Рамешвар и сам провидел собственную смерть за несколько дней. Он сообщил семье, что скоро умрет, и сделал распоряжения относительно своих похорон. Увидев, что во дворе перед домом рубят манговое дерево, Рамешвар заметил:

– Очень кстати. Будут дрова для погребального костра. В последние часы он непрерывно повторял имя Рамы, пока не впал в беспамятство. Умер он среди ночи. Согласно его распоряжению, тело было сожжено не на площадке для кремирования, а на дороге, проходившей рядом. Когда его спросили, почему он желает быть кремированным на дороге, Рамешвар ответил:

– Хочу, чтобы ноги множества людей святой жизни прошли по этому месту. Пыль от их ног будет великим благословением для меня.

Позднее сын Рамешвара Рамлал привез пепел в Калькутту и рассеял его по Ганге. Рамлал сменил отца в храме Радхакант.

Рамакришна сначала боялся сказать матери, что Рамешвар умер. Он пошел в храм просить Божественную Мать смягчить удар для Чандры, а уже оттуда, с глазами полными слез, отправился в музыкальную башню. Потом он рассказывал:

– Я боялся, что мать упадет в обморок, услышав о смерти сына, я боялся за ее жизнь. На самом деле все вышло наоборот. Мать выслушала меня и принялась меня же утешать. Все в мире тленно, говорила она, все мы умрем, что же так переживать? И так далее. Я подумал, что Божественная Мать настроила ее на этот возвышенный лад, как настраивают на высокий тон музыкальный инструмент. Поэтому мирская скорбь ее не трогала. Увидев это, я возблагодарил Божественную Мать, а за свою маму перестал тревожиться.

В апреле 1874 года Сарада возвратилась в Дакшинешвар. На этот раз она путешествовала в обществе паломниц. Быстро ходить Сарада не умела, поэтому все время отставала от остальных. Кое-кто вызвался задержаться вместе с ней, но Сарада не соглашалась, потому что шли паломницы через места, мало заселенные и пользовавшиеся дурной славой из-за разбойных нападений. Сарада не хотела подвергать опасности жизни спутниц, да и свою собственную тоже, задерживаясь в пути после наступления темноты. Но вышло так, что Сарада оказалась в полном одиночестве на дороге. Смеркалось, и Сарада трусила. А тут еще на обочине возник рослый и очень смуглый незнакомец довольно зловещего, как Сара-де показалось, вида. В руке он держал палку. Сарада сразу догадалась, что наткнулась на разбойника, и застыла на месте, поскольку бежать ей все равно было некуда. Тот угрожающе спросил, кто она такая и куда направляется, но, подойдя поближе и заглянув ей в лицо, как-то смягчился и сменил тон.

– Не бойся, – сказал незнакомец, – я с женой, она чуть поотстала от меня.

Сарада решилась быть совершенно откровенной и просительно проговорила:

– Отец мой, я отстала от спутниц и, похоже, сбилась с дороги. Мой муж живет при храме в Дакшинешваре. Если ты меня туда проводишь, муж окажет тебе сердечный прием.

Тут на дорогу вышла и жена разбойника. Сарада и ей сказала:

– Мать, я дочь твоя, Сарада. Я потерялась и не знала, что мне делать, пока не встретила твоего мужа.

Разбойники обошлись с ней действительно как с родной дочерью, устроили на ночлег и накормили, а наутро помогли отыскать группу паломниц. После этого они несколько раз бывали в Дакшинешваре и Рамакришна очень сердечно принимал их.

Сарада снова поселилась в музыкальной башне вместе с Чандрой. Снаружи эти две музыкальные башни выглядят внушительными двухэтажными строениями под куполами, но большую часть их пространства занимают сводчатые веранды, где располагаются музыканты. Внутренние помещения очень тесны, и ведут в них низенькие дверцы. Нынешние посетители Дакшинешвара должны поражаться тому, что в них вообще можно было жить. Однако Сарада никогда не жаловалась на тесноту или неудобства. Обеспокоили условия ее жизни Шамбху Малика, который и распорядился выстроить для Сарады просторный домик под соломенной крышей. Он приобрел для этого участок земли, примыкающий к храмовому комплексу, недалеко от храма Кали.

Другой последователь Рамакришны, капитан Вишванатх Упадхьяя, тоже помог – он достал лес для строительства домика, пользуясь своим положением управляющего складом древесины, принадлежавшим Непалу. Склад располагался на противоположном берегу Ганги, и Вишванатх решил сплавить бревна через реку. Однако в тот день река текла бурно, и одно бревно унесло. Хридай воспользовался случаем, чтобы в очередной раз объявить, что Сарада «приносит беды». Хридай вообще ревниво отнесся к появлению Сарады и не упускал возможности оговорить ее; верным слугам вроде Хридая бывает нелегко смириться с соперниками. Вишванатх же сплавил другое бревно на противоположный берег, домик был построен, и Сарада переселилась в него. Была нанята и служанка помогать ей по хозяйству. Сарада ежедневно готовила еду, которая сначала подносилась Божественной Матери, а потом предлагалась Рамакришне. Сарада сама приносила еду в храм, собственноручно подносила ее Богине, потом кормила Рамакришну и возвращалась домой. Рамакришна навещал Сараду в ее домике, но только однажды остался там ночевать, когда проливной дождь помешал ему вернуться к себе.

Примерно после года такой жизни Сарада заболела сильнейшей дизентерией. Шамбху пригласил к ней врача, Сара-де стало лучше. Но когда она отправилась к родителям в Джайрамбати, чтобы окончательно окрепнуть, дизентерия возобновилась. На сей раз Сарада расхворалась так, что семья перестала надеяться на ее выздоровление. Когда Рамакришна узнал об этом, он сказал Хридаю:

– Только подумать – что будет, если она умрет! Значит, она напрасно родилась на свет, потому что если она сейчас умрет, то так и не достигнет цели своей жизни!

Слова Рамакришны звучат более чем странно: если цель жизни есть познание Бога, а Рамакришна ничего иного и не мог иметь в виду, то Сараде не угрожала опасность не достичь этой цели, ибо она уже испытала самадхи. Можно только предположить, что Рамакришна провидел ту великую роль, которую суждено было позднее сыграть Сараде в качестве духовной Матери всего Ордена Рамакришны. Возникает и другое предположение: на самом деле Рамакришна знал, что Сарада не умрет.