Береg Утопiи - Том Стоппард Страница 45

Огарев. Коля здесь! Он со мной.

Натали (входит). О слава тебе, Господи… слава Богу.

Огарев. Без паники, без паники… Он шел вдоль канавы и весь перепачкался.

Натали перебегает через сцену.

Натали (за сценой). Мама боялась, что потеряла тебя! Пойдем, будем тебя отмывать в ручье. (Удаляясь.) Александр!.. Мы здесь!..

Огарев по-прежнему держит Сашину удочку и стеклянную банку из-под варенья. Вдалеке слышны мужские голоса. Они кричат друг другу, что Коля нашелся. Последний раскат грома.

Огарев. Жизнь, жизнь… (Саше.) Тебе папа когда-нибудь рассказывал, как мы с ним познакомились и стали лучшими друзьями?

Саша. Неправда, я вас не знаю.

Огарев. Правда! Твоего отца я знал еще до твоего рождения! Это был самый счастливый день в моей жизни – тот день. Мы взялись за руки и все вместе встали на колени, – твои мать и отец, и моя жена и я, и… Но ты прав, потом я надолго уехал. (Пауза.) Нет, самый счастливый день в моей жизни был задолго до того, на Воробьевых горах, и мы с твоим отцом… взбежали на самый верх. Солнце садилось над распростертой перед нами Москвой, и мы поклялись… стать революционерами. Мне было тринадцать лет. (У него вырывается легкий смешок, он смотрит в небо.) Гроза прошла стороной.

Герцен (за сценой). Ник!.. (Входит с письмом от Орлова.)

Огарев. Скажи Саше, кто я.

Герцен. Смотри… от графа Орлова. (Передает письмо Огареву, который начинает его читать.) (Саше.) Ник? Ник – мой лучший друг.

Огарев возвращает письмо Герцену.

Огарев (Саше). Видишь? (Радостно обнимает Герцена, поздравляет его.

Входит Натали с Колей на руках.

Входят Грановский, Кетчер и Тургенев. Медленное затемнение, когда они все собираются у места для пикника.

Конец

Действующие лица

Александр Герцен, русский в изгнании

Саша Герцен, его сын

Тата Герцен, дочь Герцена

Ольга Герцен, дочь Герцена и Наташи

Мария Фромм, няня, немка

Готфрид Кинкель, немец в изгнании

Иоанна Кинкель, его жена

Мальвида фон Майзенбуг, немка в изгнании

Арнольд Руге, немец в изгнании

Карл Маркс, немецкий коммунист в изгнании

Эрнст Джонс, английский радикал

Александр Ледрю-Роллен, французский социалист в изгнании

Луи Блан, французский социалист в изгнании

Станислав Ворцель, польский националист в изгнании

Джузеппе Мадзини, итальянский националист

Лайош Кошут, лидер венгерских националистов в изгнании

Капитан Пекс, «адъютант» Кошута

Альфонс де Билль, адъютант Ледрю-Роллена

Горничная

Леон Зенкович, польский эмигрант

Эмилия Джонс, жена Джонса

Людвиг Чернецкий, поляк, владелец типографии

Станислав Тхожевский, хозяин книжного магазина

Михаил Бакунин, русский анархист в изгнании

Николай Огарев, поэт и соредактор «Колокола»

Натали Огарева, его жена

Миссис Блэйни, няня у Герценов

Польский эмигрант

Иван Тургенев, русский писатель

Мэри Сетерленд, любовница Огарева

Генри Сетерленд, сын Мэри

Николай Чернышевский, русский редактор, радикал

Доктор, нигилист

Пероткин, гость из России

Семлов, гость из России

Корф, русский офицер

Павел Ветошников, гость из России

Александр Слепцов, русский революционер

Лиза, дочь Александра и Натали

Терезина, жена Саши

Действие происходит между 1853-м и 1865 гг. в Лондоне и Женеве.

Лондон. Дом Герценов в Хэмпстеде. Александр Герцен (40 лет) спит в кресле. Он окружен сновидениями. Комната вначале кажется безграничной. Пространство остается малоопределенным. Оно используется как череда различных помещений, адресов и иногда (сейчас, например) – как улица.

Шумит ветер. Поют птицы.

Саша Герцен (13 лет) бежит, пятясь, через сцену и тянет за собой воздушного змея на бечевке. Рядом с ним молодая няня, Мария Фромм. Она занята Татой Герцен (8 лет), и двухлетней Ольгой, которая спит в детской коляске. Герцен говорит, не вставая с кресла.

Мария. Спускай его, пора идти домой!

Саша. Нет, не пора!

Мария (вслед убегающему Саше). Я скажу твоему отцу!

Герцен. Ты видишь, Тата?… Собор Святого Павла… Здание парламента…

Тата. Папа, я знаю, почему его называют парламентом… Это потому, что его видно с Парламентского холма.

Возвращается Саша. Он громко негодует, сматывая оторвавшуюся бечевку.

Саша. Порвалась!

Мария. Не буди Ольгу…

Тата. Смотрите! Вон он летит! Выше всех!

Саша. Ну конечно, выше всех, если веревка оборвалась!

Мария (ищет в коляске). Она обронила перчатку, придется вернуться и отыскать.

Герцен. Она у тебя в кармане.

Мария. Да вот же она, у меня в кармане!

Герцен. Знаете, если мы здесь останемся, нам придется выучить айсейский язык.

Саша. «I say, I say!» [72]

Герцен (поправляет, растягивая гласные). «I say, I say!»

Саша уходит вслед за Марией, Татой и Ольгой.

Саша (передразнивает, уходя). «I say, I say!»

Герцену снится, что на Парламентском холме многолюдно. Эмигранты, политические беженцы, из Германии, Франции, Польши, Италии и Венгрии – все пришли подышать свежим воздухом.

Немцы: Готфрид Кинкель (37 лет) – высокий седеющий поэт с головой Иова, нелепо сидящей на туловище аккуратного профессора. Он преданный поклонник своего собственного таланта, хотя его приятная жена Иоанна (32 лет) не слишком ему в этом уступает. Мальвида фон Майзенбуг (36 лет), их друг – она некрасива, умна, не замужем и романтична. Арнольд Руге (50 лет) – неудавшийся журналист-радикал, озлобившийся и исполненный ощущением собственной важности. Карл Маркс (34 лет). Его спутник – в виде исключения англичанин – Эрнст Джонс, известный чартист из среднего класса.