Теперь я твоя мама - Лаура Эллиот Страница 48

– Ты видела сегодняшние газеты?

– Нет. Я спала, когда ты позвонила.

– Я удивлена, что ты вообще легла спать. Почему ты постоянно привлекаешь к себе внимание газетчиков? И всегда не в лучшем свете.

– Я бы особо не беспокоилась по этому поводу, мама. Я давно поняла, что сегодняшние газеты очень хорошо укладывать в мусорное ведро завтра.

– Тебе они не понравятся, – предупредила Джанет. – И я искренне надеюсь, что Фрэнк Стонтон не лежит сейчас рядом с тобой и не слушает наш разговор.

– Что?

– Ты слышала.

– Я понятия не имею, о чем ты говоришь!

– Тогда я советую тебе побыстрее купить газету.

Модель «Ожидания» Карла Келли и одиозный издатель Фрэнк Стонтон уединились в клубе «Кимз Кейв»…

Вернувшись в квартиру и отшвырнув солнцезащитные очки, Карла простонала и снова повалилась на кровать. Она уставилась на потолок и попыталась спроецировать прошлую ночь на его белую поверхность. Она не помнила, чтобы ее фотографировали. Но это было не главное. Фрэнк Стонтон… Она поежилась и укрылась пуховым одеялом. Он был последним человеком, которого она ожидала встретить в ночном клубе. Теперь она вспомнила, что он, похоже, был удивлен не меньше. Его сопровождала одна из авторов. Карла пыталась вспомнить ее имя, что-то американское. Саманта, нет, Саванна. Точно, это была американская писательница по имени Саванна, которая приехала продвигать свою книгу в Ирландии. Она много говорила о постмодернизме, и Карла от нее не отставала, хотя не имела ни малейшего понятия о том, что они обсуждали. Лиззи Kapp потащила Фрэнка на танцпол.

Он танцевал сдержанно, только двигая плечами. Карла помнила, как на его лице выражение легкого недоумения сменилось страхом, когда танец Лиззи стал более раскованным. Саванна продолжала говорить об объективности, нигилизме и деконструкции. Она согласилась с Карлой, что Роберт Гарднер был настоящим постмодернистским дерьмом из-за того, что родил сына, точнее, не сам родил, который гоже будет постмодернистским.

– Это все сука Шарон, которая забеременела от него и теперь празднует победу. Конечно, не прямо сейчас, потому что они на другом конце света, но это не меняет того факта, что нее мужики ублюдки. Кроме Фрэнка, который просто душка и хорош в постели, – сказала Карла только для того, чтобы увидеть реакцию Саванны.

Когда он вернулся за столик, Саванна сказала:

– Я так понимаю, ты настоящий жеребец, Фрэнк. Карла поставила тебе пятерку.

Фрэнк нагнулся к Карле и сказал вежливым, четким голосом:

– Я думаю, мне стоит отвезти тебя домой.

Карла помнила поездку в такси. Саванна и Фрэнк вышли возле отеля «Уэстбери». Ну, может, Саванна не совсем шла… Фрэнк помог Карле войти в лифт. Когда двери лифта за ними закрылись, она отключилась. Утром она почти ничего не помнила. Как много мозговых клеток она погубила накануне? Вероятно, миллиарды.

Она вынырнула из-под одеяла, когда снова зазвонил телефон.

Лиззи убедила ее, что она ничего плохого не делала: на столах не танцевала и в диск-жокея туфлями не швыряла.

– А как же Фрэнк? – не успокаивалась Карла. – Что я с ним делала?

– Фрэнк-жеребец? Обладатель пяти звезд?

– Расскажи мне.

– Ну, когда он высадил Кассандру…

– Саванну.

– Все равно. Он высадил ее у «Уэстбери», а меня возле моей квартиры. Потом ты сказала: «Джеймс, домой, и не жалей лошадей. Сегодня я предчувствую хорошую скачку».

– Черт! Я такого не говорила!

– С чего бы я тебе врала?

– О боже, Лиззи, меня сейчас стошнит! Я позвоню тебе позже.

Вернувшись из ванной, Карла принялась осматривать квартиру, опасаясь обнаружить галстук, носок или пару бокалов от вина в раковине. Она осмотрела вторую подушку и убедилась, что та выглядит достаточно гладкой. Можно было предположить, что голова ее босса не покоилась на ней всю ночь.

Ее пятизвездный босс… Она присела на край кровати и закрыла лицо ладонями. Фрэнк Стонтон всегда был с ней очень деликатен и никогда ни словом, ни жестом не намекнул, что видит в ней кого-то другого, кроме как надежного и хорошего литературного негра. И она тоже держала его на расстоянии. До вчерашнего дня. Неужели она назвала его жеребцом? Да, так и было. Она вспомнила каждое слово этого легкомысленного разговора. Она совсем потеряла голову и молола все подряд.

А вот разговор с Робертом она помнила плохо. Только один факт врезался ей в память. Сын. Он плакал, когда рассказывал ей все. Она тоже плакала. У нее перехватило дыхание и хватило сил только на то, чтобы пожелать ему всего хорошего.

Лиззи позвонила ей вскоре после этого и сказала, что нужно пойти в клуб и что это приказ. Лиззи была смешная. Она заставляла Карлу смеяться. И это было приятно. Почти так же приятно, как и наплевать на все. И лучше, намного лучше, чем жить в изоляции.

– Запомни, – сказала Лиззи, когда Карла ей наконец перезвонила, – похмелье иногда необходимо для того, чтобы по достоинству оценить трезвость. Я бы не беспокоилась по поводу твоего босса. Судя по выражению его лица вчера вечером, я подозреваю, он был более чем рад доказать, что ты не зря дала ему такую высокую оценку.

Возвращаясь вечером после ужина с Джиной, она издалека узнала характерную походку Аниты. Девушка повернулась, когда Карла притормозила возле нее, и подозрительно посмотрела на машину.

– Блин, – сказала она, – а я уж подумала, что это мой первый клиент. Отвали, Карла! Ты мне мешаешь работать.

– Может, сделаешь перерыв? – Карла нагнулась и открыла дверцу с другой стороны. – Перекусим в «Наффис»?

– Можно. – Анита пожала плечами. – Все равно сегодня бизнес ни к черту.

– Как жизнь? – спросила Карла, когда им принесли кофе и тарелку с чипсами для Аниты.

– Мне нужна своя квартира. – Анита насыпала себе и кофе четыре ложки сахара и принялась его перемешивать, хотя не было заметно, чтобы она собиралась это пить. – Кельтский тигр заставляет клиентов крутить носом. Они хотят чистые простыни и все такое.

Она откинула голову и рассмеялась так громко, что на них начали коситься.

Девушка время от времени появлялась в жизни Карлы. Иногда ночами она работала возле канала, иногда в доках, а иногда, если денег было достаточно, просто проводила время с друзьями. Обычно, когда она возвращалась, Карле удавалось уговорить ее посидеть в «Наффис», но она была пьяна, измучена и замыкалась, как только Карла начинала задавать слишком много вопросов.

– Я видела тебя в газете. – Анита склонила голову набок и уставилась на Карлу. – Друзья говорят, что у тебя украли ребенка.

– Так и есть. Дочку по имени Исобель.

– Да-а… Это жестко. Толку от этих легавых никакого.