Черное солнце - Юрий Луговской Страница 50

Вот и год назад они поехали в Коктебель в холодном грязном феодосийском поезде. Но в Крыму погода стояла чудесная, Карадаг весь в тюльпанах, жарко, вода только была еще холодная. Но Павел все равно купался. Быть на море и не купаться он не мог. Ходил на нудистский пляж и радовался тому, что можно загорать голым и смотреть на голых красивых девушек совершенно свободно, можно было даже разговаривать с ними. Никакой эрекции, все было естественно, как будто так и надо. Возбуждение догоняло потом, когда он ложился спать. Он вспоминал стройные голые фигурки в песке и воде и подолгу не мог заснуть. Надо срочно с кем-то познакомиться, решил он тогда. И на следующий же день познакомился с Катей. Вернее, она сама познакомилась с ним. Подошла, увидела у него в руках модного канадского писателя Дугласа Коупленда, спросила, нравится ли ему. Он пустился в рассуждения о книге. Сказал, что другой роман — «Жизнь после бога» — ему нравится больше. Хотя культовым считается именно этот, «Поколение X». Катя сказала, что переводит с испанского художественную литературу. Им было о чем поговорить, они даже забыли о том, что оба голые. И только когда Катя решила намазаться кремом, Павел вспомнил об этом. Она сказала, что ей самой неудобно намазать спину, легла на живот, попросила его, и он с удовольствием согласился. Потом она перевернулась на спину, и он продолжил массаж. Завершить приятную процедуру ему не удалось. А говорят, что на нудистском пляже никто не возбуждается. Что за чушь! Вот она, самая настоящая эрекция в этой такой «естественной», как говорили натуристы, у которых был здесь палаточный лагерь, атмосфере. Что же он теперь будет со всем этим делать? Усилием воли эрекцию ликвидировать не удастся. Господи, как стыдно.

— Все, массаж окончен, — бодро сказал Павел, сел на коврик и тут же набросил полотенце между ног.

— Спасибо, — томным голосом произнесла Катя и хитро улыбнулась, как будто прищурилась от солнца.

В ее сторону он старался больше не смотреть.

— Я пойду окунусь, — сказал он.

— Вода очень холодная, вы простудитесь, — шутливо покачала головой девушка, она понимала, почему Павел хочет в холодную воду.

— Нет, я закаленный. — Сбросил полотенце, вскочил, прикрываясь рукой, и быстро, чтобы никто не видел его бурной эрекции, побежал в море.

Вода была ледяная, но это было самым лучшим лекарством от возбуждения. Он вышел из воды, сразу надел плавки, шорты и сказал Кате, что ему пора. Они договорились встретиться вечером на «пятачке», где художники продают свои картины и идет всевозможная торговля сувенирами. С того вечера они если и расставались, то самое большее на две недели, когда кто-то из них уезжал в командировку. А остальное время жили или у Кати, или у Павла, или отдыхали друг от друга дня по два, по три, а потом опять Катя приезжала к Павлу. Ему очень нравилась такая жизнь, но он чувствовал, что рано или поздно ей придет конец.

И сейчас, когда она напомнила ему о годовщине их знакомства, он опять немного заволновался. Но тут же отругал себя за эти мысли и решил сменить тему. Он рассказал Кате о Диме, обо всем, что с ним случилось. И как только закончил свой рассказ, позвонил Кудрявцев.

— Павел, как я и предполагал, ваш брат в ФСБ. Я связался с кем нужно. Обещали, что приложат все усилия, чтобы его освободить. Все.

— Спасибо огромное, Сергей.

— Рад был помочь. Сейчас буду смотреть ваш фильм.

— Приятного просмотра.

— Счастливо.

Павел положил трубку, вошел на кухню. Катя доставала из духовки запеченную рыбу.

— Кому это ты желаешь приятного просмотра? — спросила она.

— Клиенту своему.

— И какой фильм, можно узнать?

— «Смутный объект желания».

— Понятно, — хитро улыбнулась она. — Опять меня рекламируешь.

— Да, куда же от тебя денешься! Только на этот раз тебя играет Кароль Буке.

— И еще одна испанка, не помню, как фамилия актрисы.

— Я тоже не помню. Но это не важно. Трофим считает, что это готовится ему, — сказал Павел, глядя на кота.

— Ну, и ему тоже, — Катя погладила кота, и он изогнулся и заурчал от удовольствия.

— Вон как подлизывается, — осуждающе посмотрел на него Павел.

— Не подлизывается, а просто у нас любовь, — Катя взяла кота и поцеловала его в нос.

— Знаем мы такую любовь. Любовь пока не поел.

— А что, нормальная любовь. У людей почти так же. Как поел, так уже не очень-то любишь. Поел не рыбу, а предмет своей любви.

— Я понял, — сказал Павел. — Но у людей бывает и по-другому.

— Нет, не бывает, — уверенно ответила Катя. — Садись, будем отмечать годовщину… чуть не сказала свадьбы.

— Обмолвка по Фрейду, — улыбнулся Павел.

— Как в том анекдоте, — засмеялась Катя.

— Каком?

— Неужели не знаешь? Встречаются два психолога, один другому говорит: «Слушай, у меня вчера такая обмолвка была, как по учебнику, ну прямо по Фрейду. Хотел попросить жену бутерброд передать. А вырвалось: „Ты мне всю жизнь, сука, испортила“». Ничего, да?

— Да, хороший анекдот, — серьезно сказал Павел. — Но зачем ты его мне рассказала?

— Ох, какой ты подозрительный, да просто так рассказала, и все. — Катя разложила рыбу по тарелкам.

— Просто так ничего не бывает, сама говоришь, — Павел взял нож и вилку.

— Правильно, не бывает, поэтому давай есть вкусную рыбу. И сока налей. Смотри, как Трошка уплетает, за обе щеки, даже постанывает от удовольствия.

— Я его понимаю, — с набитым ртом сказал Павел.

— У тебя там вино осталось, наливай.

— Оно красное. А к рыбе положено белое.

— По последним правилам этикета допускается любое.

— Это кто ввел такие правила? — засмеялся Павел. — Уж не ты ли?

— Я.

Павел развел руками, взял со шкафа бокалы, бутылку и разлил остатки вина.

3

Рыжий боевик Артур сдержал слово. На третий день, когда Дима снял повязку и сказал, что командир абсолютно здоров, он пригласил Диму к столу, налил ему и себе водки — командиру все же лучше воздержаться, посоветовал Дима, — и пожелал ему спокойной работы. Они выпили, Дима закусил лавашом. От мяса отказался, он недавно ел. Кормили его тут хорошо, он выспался, как еще ни разу не спал в Гудермесе, и Артур сказал:

— Вас отвезут к госпиталю. Если будут какие-то проблемы, мы поможем. Координат мы, конечно, своих не оставляем, — он улыбнулся, — но мы обязательно вас найдем. Если что случится, мы узнаем. Не волнуйтесь.

Но Дима и не волновался. Он и не предполагал, что, как только вернется в госпиталь и с жадностью накинется на работу, будет арестован своими.

Ему открыли дверь того же джипа, повязали опять повязку, и машина поехала вниз, с гор, в Гудермес. Лену Дима так больше и не видел, только в тот день утром, когда она умывалась, а потом они еще какое-то время беседовали. Наверное, присоединилась к боевикам, которые где-то воевали. Дима догадался, что жили они в этих двух палатках, которые, когда он был «в гостях», пустовали. Но возможно, уже завтра они вернутся, и в лагере будет оживленно. Вернется с ними и Лена. Значит, она живет вместе с мужчинами. Интересно, кому из них отдает она предпочтение, подумал Дима, но тут же решил, что не так уж ему это и интересно. Снайперша явно не в его вкусе.