Новое платье Леони - Катрин Панколь Страница 51

Да, Виолетта Мопюи еще и по-английски умела разговаривать.

У нее была первая встреча с мэром.

Она происходила в его большом кабинете, украшенном портретом президента Республики, несколькими дешевыми литографиями и головой оленя с рогами.

Он сидел, и она увидела под столом его короткие белые носочки. Она сморщилась. Хорошее начало.

Она сперва решила произвести разведку боем.

– Сейчас мы составим первоначальный план, – предложила она Эрве Линьону. – Вы позволите, я буду называть вас Эрве?

– Да, да, не будем разводить церемонии. Смело говорите, что думаете, Виолетта. Я готов.

– Ладно. Итак. Первый и основной пункт: всегда улыбайтесь, словно на вас направлена камера.

Он повернулся к ней, слащаво улыбнулся и замер, ожидая ее вердикта.

– Нет! Только, ради бога, не так!

– Да ну? – переспросил он, привставая со стула. – Я что, плохо улыбаюсь?

Она сделала паузу, чтобы окончательно выбить его из колеи, и объяснила:

– Улыбайтесь широко, уверенно, плечи расслаблены, но при этом развернуты. У вас должна быть смелая, открытая, многообещающая манера подать себя. Вы отец, муж, любящий сын, вы участвуете в жизни своих подчиненных и заботитесь о них. Ну-ка давайте еще раз!

Мэр попробовал улыбнуться снова. Честной, открытой улыбкой, обнажающей неровные, пожелтевшие от табака и кофе зубы.

– Да, но… так совсем не годится!

– Почему? – удивленно переспросил он.

– Обязательно нужно заняться зубами, они ужасно выглядят. У вас есть хороший дантист?

– Да. В Сансе.

– Сходите к нему как можно раньше.

– Договорились.

Он снял телефонную трубку и попросил секретаршу записать его к доктору Жаке чем раньше, тем лучше.

– Почему улыбка, спросите вы меня, – продолжала свою речь Виолетта.

Он кивнул, ожидая объяснений.

– Вы улыбаетесь, потому что это позволяет вам не отвечать на вопросы. НИКОГДА не следует отвечать на вопросы. Это может закрыть перед вами все двери. Улыбаясь, вы оставляете все вопросы, повисшими в воздухе. Вы вроде бы могли бы много сказать по интересующим всех вопросам, но не станете делать это сейчас. Вы скажете это, когда придет подходящее время. The right time…

Мэр попытался лицом изобразить решимость и твердость.

– Теперь вы слегка раздвинете руки, словно намек на объятие. Таким образом вас будут воспринимать внимательным, чутким, отечески заботливым руководителем.

Он развел руки, и его костюм натянулся на проймах.

Виолетта поморщилась.

– Надо бы сменить костюмчик, рубашку, галстук, обувку, часы и причесон. Иначе эффект от улыбки будет нулевой.

– Все сменить? – вздохнул растерянно мэр.

– Да. Абсолютно все. Никто не западает на плохо сшитый костюм и всклокоченные волосы. Вы должны внушать желание. А не жалость.

– Но что же мне делать? У меня нет никаких мыслей на этот счет. Все это ново и совершенно неожиданно для меня. Мне жена покупает костюмы.

– Вот оно как… Ну, это еще более тяжелый случай, чем я предполагала.

Она отвернулась, словно вся история вдруг утратила для нее всякий интерес.

– Но вы ведь можете мне помочь? Посоветовать что-то?

Поскольку она не отвечала, он взмолился:

– Ну пожалуйста, Виолетта… Мы поедем в Париж. Вы наверняка знаете, где что можно купить. Это так важно для меня, поймите.

– Мне нужно подумать, это ведь не записано в моем контракте. Я полагала, что у вас есть некий гардероб, из которого я могла бы выбрать что-то подходящее. У вас все-таки такая высокая должность!

– Я вам прибавочку организую… Ну согласитесь, скажите да, ну пожалуйста!

Она сделала вид, что колеблется, и уступила.

– Ладно. Договорились. Я поеду с вами в Париж, и мы совершим набег на магазины. Модная стрижка, маникюр, визит к косметологу – у вас полно черных точек на лице, нужно сделать чистку!

Он почесал нарост на носу и внезапно практически на ощупь понял, что это его, правда, плохо характеризует.

– Я согласен, – сказал он, выдавив жалкую улыбку. – Но вы же проявите немного терпения, правда? Я не могу измениться в мгновение ока…

– Да, но вы тоже должны приложить усилия. Немного похудеть. Пить поменьше, от алкоголя полнеют и он способствует появлению красных прожилок на лице. А вы зарядку делаете?

Он отвел глаза.

– Это совершенно необходимо. Час бегать трусцой каждое утро. Это и для здоровья полезно, и для вашего имиджа политика. Даже Обама это делает.

У него отпала нижняя челюсть. Обама! Трусцой!

Виолетта начала раздражаться. Ну и деревенщина! Если бы она знала, попросила бы зарплату повыше.

Мэр слушал, записывал. Видно было, что он очень старается.

Ей захотелось сделать ему больно. Как-то унизить его.

– А ваша жена? – спросила она безжалостно. – Как она выглядит?

– Она моя жена, – ответил он, пожав плечами.

– Я понимаю, но как она выглядит?

Он задумался. Она склонилась над его столом и спросила:

– А это она на фотографии?

– Да. Она и двое наших детей, Тьерри и Себастьян.

– На детей мне наплевать, но она… С ней тоже надо поработать, и серьезно!

Она озабоченно присвистнула, и он устремился в ловушку.

– Я могу заключить с вами второй контракт. Ну то есть на то, что вы ей займетесь тоже.

– Но мы так не договаривались! – возразила она.

– Я знаю. Но ведь это необходимо, да?

– Да. Она будет жутко смотреться на вашем фоне. Вы же не можете полностью преобразиться и появляться рядом с клушей.

Она выделила голосом слово «преобразиться». Выдержала театральную паузу. Он не стал с ней спорить. Только твердым и уверенным голосом повторил про второй контракт. Тогда Виолетта величественно обронила:

– Она не может оставаться такой, как сейчас. Вялая, невыразительная, незаметная! Ей тоже необходимо похудеть, высветлить волосы, пусть будет воздушной блондинкой. Пусть тоже выглядит победительницей! Как Мишель Обама. Своим успехом ее муж во многом обязан ей. Она даже более популярна, чем он. А жена ваша готова измениться?

– Я думаю, да. Если я попрошу ее об этом…

– А иначе придется спрятать ее в шкаф на то время, которое будет длиться ваша предвыборная кампания…

– О нет! Она хотела бы участвовать. И потом у народа как-то больше доверия вызывает семейная пара.