Двойная жизнь Чарли Сент-Клауда - Бен Шервуд Страница 57

— Ты что, рехнулся? — спросил Джо. — Твоим альпинистам просто повезло, вот и все.

— Это было не просто везение. Это было чудо.

— Сколько раз тебе повторять? Чудес не бывает. Джо резко толкнул вперед рычаг газа, и катер словно с радостью рванулся в сторону родной гавани. Чарли знал, что все кончено. Он молча спустился по трапу на корму, сел на скамейку и обхватил голову руками. Его мысли тонули в реве моторов.

Когда он смотрел на пейзаж позади катера, солнце как раз поднималось над горизонтом, окрашивая небо в самые невообразимые нежные цвета. Становилось теплее, но у Чарли внутри все словно вымерзло. Пальцы у него тряслись, все тело била дрожь, и он сомневался, будет ли ему когда-нибудь снова тепло.

Сэм стал ветром.

Он несся через Атлантику, срывая барашки волн, и чувствовал себя великолепно. Он освободился, вырвался из промежутка, и размеры новой игровой площадки потрясли его невероятно — перед ним открылась вся Вселенная, с сорока миллиардами галактик и немыслимым количеством измерений, какие не способен объять даже самый могучий разум и не в силах представить даже самое богатое воображение. Смерть наконец принесла ему свободу. Он не был больше связан данной когда-то клятвой, он перешел на следующий уровень, где мог легко обрести любую форму.

Сэм стал свободным духом.

Впрочем, здесь, на Земле, он должен был сделать еще одно дело. Он закружил вокруг «Рогатой жабы» и стал изо всех сил обдувать корму катера, стараясь привлечь внимание брата, но тщетно. Еще один заход вокруг судна, еще один порыв свежего бриза, еще один хлопок американским флагом на корме — никакого результата. Растрепать Чарли волосы, забраться к нему под куртку — и опять все впустую. Сэм поиграл на струнах тросов, натянутых вдоль бортов катера: послышалась какая-то странная потусторонняя мелодия, но Чарли не уловил ни единой ноты.

Прошлой ночью, когда Чарли внезапно убежал с кладбища, Сэм чувствовал себя покинутым и преданным. На закате он носился вокруг Рощи Теней в нетерпеливом ожидании. Одиночество охватило его, когда последние пурпурные краски исчезли с небосклона, и тайная площадка для игры погрузилась во тьму. Потом в нем пробудился гнев, когда он понял, что большой брат нарушил клятву и бросил его ради девушки.

Вдруг Сэма осенило: он ведь сейчас находится на грани и готов сделать самый важный, самый решительный шаг. Раньше он никогда об этом не задумывался. Жизнь в промежуточном мире вполне устраивала его и, разумеется, Оскара. Знай себе подглядывай за жителями Марблхеда и играй в мяч на закате. И надо же — именно большой брат подтолкнул его к решительному шагу. «Верь мне», — часто говорил он. И теперь, если уж старший брат был готов рискнуть всем ради одного шага в большой мир, то и Сэму пора было сделать то же самое.

Вот так просто, без фанфар и аплодисментов, без восторженного ангельского хора Сэм взял и переступил черту, перешел на следующий уровень. Переход оказался гораздо легче, чем он предполагал. Никаких усилий от него не потребовалось.

Там, в новом мире, его встретил дедушка вместе с Барнаби Суитландом, бывшим смотрителем Уотерсайдского кладбища, и, конечно, Флорио Ферренте, который крепко обнял вновь прибывшего и стал извиняться за то, что не сумел тогда спасти его. «Но тех, кого любят боги, они забирают молодыми», — сказал он и повторил по-итальянски: «Muor giovane coluiche al cielo e caro».

С этого момента мир для Сэма стал совершенно другим. Изменился и он сам. Не было больше двенадцатилетнего мальчишки, озабоченного так и не обретенным опытом поцелуев с девчонками и играющего в видеоигры. Как рукой сняло боль, сомнения и страдания по поводу украденной юности. Вместо всего этого он обрел вековую мудрость и все знания и опыт, которых оказался лишен, когда его жизнь оборвалась так рано, так неожиданно и так некстати. Как только Сэм осознал в себе эту мудрость и понял лучше, чем когда-либо, свои новые перспективы, ему захотелось утешить брата и сделать так, чтобы все у него в жизни было хорошо.

Тогда он вновь сменил обличье, представ на сей раз в виде огромного светящегося облака, несущегося в небе прямо над катером. Если бы Чарли только поднял голову, он непременно бы узнал в рисунке изгибов и выпуклостей облака лицо младшего брата и его вечно непослушные кудри.

Сэм видел, что брат словно утонул в своем горе и ни на что не реагирует. Как же заставить его сменить курс? Как подсказать, чтобы он повернул штурвал и направил катер в нужную сторону? Джо и Тинк? Нет, это уж точно бесполезно: оба они слишком заняты собой и своими мыслями. Джо устроил в своих фантазиях настоящую оргию, представляя, как он когда-нибудь все-таки выиграет в лотерею. Тинк тем временем пытался подобрать слова, которые должен будет сказать матери Тесс, вернувшись в Марблхед. Какие все они жалкие душонки! — подумал Сэм.

Но все-таки нужно как-то дать Чарли знать о своем присутствии, обратить на себя его внимание. Сэм собрался с силами и вернулся в земной мир в новом, но уже привычном для себя облике.

Северо-восточный ветер налетел словно ниоткуда, он хлопнул флагом, пропел о чем-то в снастях и резко полоснул Чарли по глазам. Внезапно он резко сменил направление и подул с юго-запада, заставив пенные барашки волн бежать в другую сторону. Чайки заволновались и подняли страшный крик. Чарли, погруженный в свои мысли, не обращал ни на что внимания до тех пор, пока вновь сменивший направление ветер не швырнул ему прямо в лицо пригоршню соленой пены.

Протерев глаза, Чарли огляделся и увидел, что море не на шутку разволновалось под порывами все свежевшего ветра. Он вскочил на ноги и поспешно поднялся по трапу на мостик, где Джо не без усилий удерживал катер на выбранном курсе, а Тинк внимательно и обеспокоенно изучал погодные карты.

— Помощь нужна? — деловито осведомился Чарли.

— Еще бы! — ответил Джо. — Порули немного, пока я отолью.

— Вопросов нет.

Чарли крепко взялся за штурвал и сфокусировал взгляд на белых барашках волн и брызгах прямо по курсу. Ему приходилось все время чуть подруливать, чтобы не сбиться с проложенного курса и не дать постоянно меняющемуся ветру отнести катер слишком далеко в сторону. Вскоре он разглядел впереди какое-то странное серое пятно неправильной формы, неясный маленький силуэт, словно обернутый в пелену тумана, сквозь которую он постепенно проступал. Что это такое? Лодка? Остров?

Внезапно все прояснилось.

Над поверхностью воды возвышался крохотный островок, фактически просто кусок скалы. Чарли проверил по карте. В четырехстах ярдах к юго-востоку от острова Дак-Айленд была обозначена скала Минго. В бинокль он разглядел изъеденные эрозией каменные склоны, покрытые снизу водорослями, а сверху птичьим пометом. Волны сильно качали катер, и Чарли не без труда удавалось удерживать в фокусе видневшуюся впереди скалу. На мгновение, буквально на долю секунды, прежде чем катер нырнул в очередной провал между двумя гребнями волн, он заметил (или это ему показалось?) цветное пятно на поверхности камня. Чарли упрямо не отводил бинокль от выбранной точки.