Черное солнце - Юрий Луговской Страница 78

Пора выходить к девчонкам, они договорились встретиться через полчаса у бассейна. Эх, жизнь! Наслаждаюсь тут, а Димка там… Кстати, как он? Надо позвонить. Ладно, позже, надо освоиться окончательно. Лучший способ почувствовать себя в своей тарелке — искупаться в бассейне. Там есть бар. Нет, стоп, в баре он будет пить только кофе. Впереди еще тяжелые испытания, подумал Саша и надел плавки, которые купил в Вивероне, как будто предвидя купание, ведь моря поблизости не было, но уж слишком они ему понравились. Синего цвета, почти бикини, ему тоже, как и девочкам, нечего скрывать, а есть что показать, подумал он. Не зря же он каждый день занимается зарядкой. А мужские ягодицы — для женщины самая сексуальная часть, именно на них они в первую очередь обращают внимание в мужской фигуре, а вовсе не на бицепсы. Так что если ягодицы в хорошей форме, подтянуты, их надо не скрывать, их надо показывать. Девчонки мою задницу знают хорошо, как и я их.

Чья самая лучшая? — задумался Саша. У Аньки самая мускулистая, вся так и играет мышцами. У Машки — понежнее, чуть поменьше, но тоже ничего, это тоже ему иногда нравилось. Немножко напоминает попку мальчика. Глядя на ее зад, Саша невольно начинал думать о том, что неплохо бы и туда. Иногда он это с Машей проделывал, несмотря на ее возражения, и испытывал ощущения очень приятные, хоть и не был сторонником этой формы секса. У Насти попа классическая, широкие бедра, тонкая талия, как у Венеры на картине Гойи «Венера и Амур». Когда-то давно, перед каким-то рок-концертом, он видел документальный фильм вдовы Джона Леннона Йоко, фильм, целиком посвященный этой части тела. Йоко Оно утверждала, что по ягодицам, по заднице, можно судить о характере человека, потому что это самая незащищенная часть. Саша опять задумался о том, что, пожалуй, попки трех его девочек отражают в какой-то степени их характеры.

И вот они, все три. Девушки загорали в шезлонгах у бассейна, лежа на животе. Саша тихо подошел и некоторое время стоял и смотрел на их бикини, как будто ища подтверждения своим мыслям. Наконец присел рядом с Аней и погладил ее по ягодицам.

— Ты самая загорелая. Где успела?

— В солярии, — Аня не убрала его руку, а слегка напрягла под ней ягодицы.

— Ишь ты, по соляриям, значит, ходим. — Саша погладил ее по загорелой упругой коже, под которой играла мышца — специально для него, похлопал. — Ну что вы не купаетесь, меня ждете? — Он встал, сбросил шорты, положил их на шезлонг. Сладко потянулся.

— Конечно, как же без тебя? — Маша подошла, обняла его и поцеловала. Он потрепал ее по коротким рыжим волосам, чмокнул в щечку, подошел к Насте, протянул ей руку, помог подняться с шезлонга.

— Ну, гардемарины, вперед! — И Саша прыгнул в воду рыбкой. Сразу высунулся. — Хорошо, освежает классно, я боялся, что теплая будет. Девушки тоже одна за другой прыгнули рыбкой.

Они плавали, ныряли, резвились, визжали, играли и не видели, как за ними с восхищением наблюдают с балконов дома трое мужчин. Заметил их Саша, но виду не подал, это вполне естественно, что на таких красоток пялятся во все глаза. Тем более если Антонио сказал им, что они приехали танцевать стриптиз. Видеть, как девушки ведут себя в бассейне, наверное, итальянцам особенно интересно, решил Саша. Он продолжал играть сразу со всеми тремя, и игры эти были очень похожи на любовные. Девочки были в восторге, настроение у них резко изменилось к лучшему, а Саша продолжал обнимать каждую по очереди и всех трех сразу, чтобы итальянцы видели, кто у этих красоток хозяин, кто их единственный мужчина. Да, у него гарем из трех наложниц, и пусть все это знают.

Выйдя из бассейна и направляясь к себе в комнаты, они встретили Антонио. Тот, лучезарно улыбаясь, сообщил им, что ждет их на ужин, посвященный его дню рождения, в восемь часов в большом зале, их проводит прислуга. А выступление их он рассчитывает увидеть где-нибудь часов в двенадцать. Впрочем, время может варьироваться в ту или другую сторону в зависимости от ситуации, Антонио подаст им знак.

Девушки спустились в огромный зал, где общались гости и официанты разносили шампанское на подносах, в вечерних платьях, а Саша надел свой единственный костюм. Подумал о Марчелло и югославах. Надо срочно заказать что-нибудь крутое, от Армани, Гуччи, Версаче, хреначе… Жизнь показывает, что вся эта бутафория бывает необходима. И похоже, на крутой лестнице успеха, по которой он начал подниматься, такие случаи, когда будет нужен костюм от Армани или Версаче, будут возникать у него все чаще и чаще.

А девчонки прикинуты просто супер, он даже не ожидал. Эти платья они купили здесь, в Италии, в Москве он их в таком одеянии не видел ни разу. Какой же у них отменный вкус! Кого же он все-таки любит из них больше? Может, это и патология, но он готов жениться на всех трех. Эх, жаль, они не на Востоке! Хотя пока он и так живет с ними как с тремя женами. И что характерно, ни одна не утомляет ревностью. Может, не так глубоко они его любят? Но ведь и он, положа руку на сердце, любит их легкой ненавязчивой любовью. И всем от этого хорошо. Зачем жалеть о том, что он не может с ними тремя расписаться? Это все формальности, надо жить сегодняшним днем. А сегодня все о’кей. Пока, во всяком случае, точно все о’кей.

Время пролетело незаметно. За ужином и после него они общались с массой интересных людей, среди которых были уже знакомые Саши представители туринской богемы. Но в основном публика собралась респектабельная, представители бизнеса. Был режиссер русского происхождения Серж Цукерман, еврей-эмигрант времен перестройки, понял Саша. И его помощник, который хоть и носил итальянское имя, как у Челентано, просил называть себя просто Андреем. Андрей сказал, что только что вернулся из Москвы, где вел переговоры по поводу съемок нового фильма Цукермана и сцены в Парке культуры имени Горького. Фильм об эмиграции последней волны, в нем будет много любви, много секса, как всегда у Цукермана. Саша удивился, что ни разу не слышал этой фамилии, хотя очень хорошо разбирался в кино и знал всех режиссеров андеграунда, а всех российских даже лично. Если он известный, пусть в узких кругах, то Саша должен был о нем слышать. А он не слышал. Значит, этот Адриано врет. Возможно, у Цукермана подпольное кино, порно, например.

Цукерману на вид было лет пятьдесят, он был маленького роста, с благородной сединой, полноват чуть больше, чем, наверное, того сам хотел. Немного похож на нашего Александра Адабашьяна, подумал Саша. Цукерман сделал Саше комплимент по поводу его вкуса, имея в виду девушек. Саша заметил, что Серж еще не видел их на сцене. Цукерман сказал, что он профессионал и ждет от них многого. Они, в отличие от большинства русских, а он все-таки всю жизнь прожил в России, умеют себя правильно подать, они совсем не провинциальны, чувствуется интеллект, довольно редкое качество у танцовщиц. Он с нетерпением будет ждать шоу.

Саша выпил полбокала шампанского и от следующих отказывался. Не стал за ужином пить дорогие вина самых лучших виноделов — и итальянских, и французских. Девушки последовали его примеру — впереди было ответственное выступление, за него платили такие деньги, что надо было исполнить его безупречно.

Но где же они будут выступать? — думал Саша, оглядываясь по сторонам. У него есть специальный зал. Антонио развеял его сомнения: в глубине парка их ждет сцена, там установлена и вся необходимая аппаратура; они могут идти готовиться к выступлению.