Куда уходят львы - Дмитрий Стародубцев Страница 9

Лайма:

— Я не могу ждать до конца месяца. Пришла моя «маздочка» третья, которую я заказывала. Я вчера была в автосалоне, смотрела — такая киска, такая уси-пуси! Пупсеныш, помоги мне, пж!

На SMS-сленге «пж» означало «пожалуйста».

Рафаэль:

— Послушай, но у меня сейчас нет наличных!

Лайма:

— А мне как раз нужно переводом. Вот…

И она положила передо мной счет на сумму 743’000 рублей. Это же около двадцати пяти тысяч американской зелени!

Пока я делал круглые глаза, одновременно соображая, как поступить, Лайма скользнула любопытствующим взглядом по моему рабочему столу. Ничего лишнего и компрометирующего она, конечно, не обнаружила: договоры, отчеты с цветными графиками, умные книги с закладками, которые я ни разу не открывал, подписные журналы «Gallup-Media» с рейтинговыми сводками телепередач, бетакам-кассеты… — в общем, все, что я с утра специально разложил на столе в ожидании лошков-посетителей, пытающихся при помощи всяких мелочей составить обо мне исчерпывающее мнение. А Тамарину одежду я успел в последний момент смахнуть со стола в выдвижной ящик.

Я обратился к компьютеру, открыл нужный файл, вывел на принтер его содержимое и протянул распечатку Лайме. Это был отчет о продажах, подготовленный специально для нее.

Рафаэль:

— Смотри, берем от этой суммы пять процентов. Соответственно, на данный момент ты заработала в районе пятисот тысяч рублей. Двухсот сорока не хватает.

Я, конечно же, не собирался сообщать ей про $69’000.

Лайма:

— Рафаэль, помоги мне! Я всю жизнь о такой машине мечтала! Ну хочешь, я встану на колени? Хочешь, отсосу прямо сейчас, взаглот?!

И она сделала движение в мою сторону, видимо, намереваясь залезть под стол. Вот был бы кокс, встреть она там Тамару с выпученными от испуга глазами и голым «торсом»; впрочем, тогда бы наш разговор принял черт те знает какой оборот. Я стремглав выбежал из-за стола и насильно усадил ее на место.

— Хорошо, я оплачу. Что для тебя не сделаешь! Только смотри, потом вычту!

Лайма вскочила, повисла у меня на шее и покрыла мое лицо сочными поцелуями. Когда она добралась до моих губ и я уже начал было задыхаться, ей на мобильник пришло сообщение. Она немедленно вернулась в кресло и прочла послание. Я скосил глаза и ухитрился разобрать написанное: «Ты где? Немедленно возвращайся в офис, я тебя хочу!» Сообщение было от генерального директора ЗАО «Телеэкспо 16» Сергея Львовича Миронова…

Когда Гаудиньш ушла, из-под стола вылезла взлохмаченная Тамара. Она была в полуобморочном состоянии, ведь ей пришлось больше часа отсидеть не шелохнувшись у меня между ног. «Гусеница» стремглав надела лифчик с блузкой и, пошатываясь, на автопилоте двинулась к двери, но я остановил ее грозным восклицанием:

— Постой! Ты куда это намылилась? А кто будет доделывать начатое?!

Тамара покорно вернулась и собралась было вновь забраться под стол, но неожиданно мне в голову пришла идея, и я жестом ее остановил.

Рафаэль:

— Ладно, в другой раз… Значит так, сейчас идешь и звонишь жене Миронова. Ее номер я тебе дам. Скажешь, что у Сергея Львовича роман с его помощницей, Лаймой Гаудиньш, и что он собирается разводиться. Доказательства есть в его SMS-переписке…

Я вынул из ящика стола дешевый сотовый телефончик с «симкой», зарегистрированной на какого-то таджика, и протянул ей.

— Наберешь с этой мобилы. И еще: скажешь, что ты работаешь на 16-м канале, но имя свое назвать не можешь — боишься.

Однажды в кабинете Рафаэля возник собственной обаятельной персоной финансист Александр Лебедь. С этим славным чувачком Белозёров крепко сдружился, тем более что новый приятель уже обналичил ему за копеечную комиссию не один миллион рэ. Теперь, по истечении инкубационного, так сказать, периода знакомства, Рафаэль был в нем уверен, как в самом себе, и собирался покончить с прозой и провернуть при его участии одну нехилую аферку. Ежели дело выгорит, Белозёров обеспечит себя на всю жизнь, даже если завтра гопники-масоны, что наверху российской информационной пирамиды, все телемагазины прихлопнут, а их хозяев спустят в унитаз под улюлюканье удовлетворенной общественности.

— Респект и уважуха! — вышел из-за стола навстречу Рафаэль.

— Добрый день, — крепко пожал протянутую руку гость, излучая приветливую хитринку в глазах. — Как дела? «ДиЕТПЛАСТ» продается?

— Еще как! — Рафаэль показал оба больших пальца и принялся жадно хвастаться своими торговыми успехами.

Александр увлеченно слушал, хотя и косился время от времени на настольные часы.

Александр:

— Я дико извиняюсь, Рафаэль, но у меня через час деловая встреча в банке. Боюсь не успеть по сегодняшним пробкам. Ты хотел со мной о чем-то поговорить?

Рафаэль:

— Я? Да. Короче, мне надо… мне нужно срочно обналичить сто миллионов рублей.

Лебедь поперхнулся чаем, но больше ничем не выказал своего замешательства.

Александр:

— Старым способом, то есть через банковские карты, — это не прохиляет, слишком нулей много…

Рафаэль:

— Как?! Почему? А если разбить сумму на несколько платежей?

Он выудил из сейфа ополовиненную бутылку водки, рюмку и поставил перед собой.

Александр:

— Все равно не получится. Во-первых, для этого понадобится слишком большое количество расчетных счетов, карт и помощников. А ведь такое дело не доверишь кому попало. А во-вторых, с такими масштабами мы наверняка засветимся.

Лебедь развел руками, покусал верхнюю губу. В следующую секунду он изумленно наморщил лоб, протянул руку и выудил на свет из-под вороха бумаг, лежавших на рабочем столе Белозёрова, крохотные женские трусики.

Александр:

— Полезное с приятным? Солидарен!

Это были трусики Вики, которые Белозёров конфисковал у девушки вчера вечером в туалете ночного клуба, где они занимались на скорую руку drunk blonde hot fucked in toilet («горячий трах с пьяной блондинкой в туалете»), а сегодня с утра разглядывал их, нюхал и подумывал о том, что неплохо было бы их как-нибудь примерить.

Рафаэль:

— Бывает, я не железный. Надеюсь, это останется между нами? Настя ни о чем не узнает?

Он поспешил сунуть трусики во внутренний карман пиджака.

Александр:

— Без всякого сомнения. Могила!

Рафаэль:

— Отлично! Вернемся к нашему базару. Так, значит, ты отказываешься мне помочь?