Неприятная профессия Джонатана Хога - Роберт Хайнлайн Страница 10

– К сожалению, нет. Жены детективов, мистер Хог, привыкают не ждать своих мужей.

– Да, понимаю. Что ж, не буду вас задерживать. Но мне просто необходимо с ним поговорить.

– Я так ему и передам. Может быть, вы хотели сказать ему что-то конкретное. Например, сообщить новые сведения?

– Нет, – медленно ответил он. – Нет, наверное… все это покажется просто глупым.

– Что именно, мистер Хог?

Он взглянул на нее:

– Интересно… миссис Рэндалл, вы верите в одержимость?

– В одержимость?

– В одержимость человеческой души… дьяволами?

– Честно говоря, я не слишком над этим задумывалась, – осторожно ответила она и подумала, слушает ли их Тедди и успеет ли он вовремя прийти на помощь, если она закричит.

Хог как-то странно теребил рукой ворот своей рубашки. Наконец расстегнул верхнюю пуговицу. Синтия почувствовала какой-то едкий, нечистый запах, потом она увидела у него в руке какую-то штуку, что-то висевшее на шнурке у него на шее под рубашкой.

Она с трудом заставила себя взглянуть на это и с внутренним облегчением поняла, что перед ней просто несколько зубчиков чеснока, которые Хог носил как ожерелье.

– Зачем вы это носите? – спросила она.

– Правда ведь глупо, да? – спросил он. – Дурацкое суеверие… но так мне легче. У меня пугающее чувство, что за мной постоянно следят…

– Неудивительно. Мы… мистер Рэндалл действительно следил за вами по вашей же просьбе.

– Нет, не то. Человек в зеркале…

Он заколебался.

– Человек в зеркале?

– Ваше отражение в зеркале всегда наблюдает за вами, но вы об этом знаете, и это вас не беспокоит. А вот у меня такое ощущение, что кто-то пытается добраться до меня и только ждет подходящего случая. Думаете, я спятил, да? – внезапно заключил он.

Синтия только вполуха следила за его словами, потому что заметила кое-что, когда рассматривала чесночное ожерелье на его ладони. Кончики его пальцев были покрыты волнистым узором из завитков и петель, как у любого другого человека, – и сегодня определенно не были покрыты коллодием. Она решила добыть для Тедди отпечатки пальцев Хога.

– Ну что вы, я вовсе ничего такого не думаю, – успокаивающе сказала она, – но мне кажется, что вы чересчур много беспокоитесь. Вам следует расслабиться. Не хотите выпить?

– Если можно, то стаканчик воды.

Ей было все равно чего – воды или виски, – все дело было в стакане. Она извинилась и отправилась на кухню, где выбрала высокий стакан с гладкими, без какого-либо рисунка стенками. Она тщательно отполировала его, осторожно положила льда и налила воды. Потом, держа его за самое донышко, вынесла в прихожую и подала Хогу.

Намеренно или случайно, но он сорвал ее планы. Он стоял перед зеркалом в прихожей, очевидно поправляя галстук и приводя себя в порядок после того, как снова одел на шею чесночное ожерелье. Когда, услышав ее шаги, Хог обернулся, она увидела, что он уже натянул перчатки.

Синтия пригласила его присесть, думая, что в этом случае он их снимет. Но он сказал:

– Я и так отнял у вас кучу времени.

С этими словами он отпил полстакана воды, поблагодарил ее и молча ушел.

Появился Рэндалл.

– Ну что? Ушел?

Она быстро обернулась:

– Да, ушел, Тедди. Лучше бы свою грязную работу делал ты сам. Он нервирует меня. Я уже готова была закричать, чтобы ты наконец вышел из спальни.

– Спокойно, старушка.

– Все это хорошо, но только лучше бы глаза наши его не видели. – Она подошла к окну и широко распахнула его.

– Слезами горю не поможешь. Мы уже в деле. – Его глаза остановились на стакане.

– Слушай… неужели удалось получить его отпечатки?

– Как бы не так. Он будто прочитал мои мысли.

– Жаль.

– Тедди, а что ты собираешься делать дальше?

– Да есть одна идея, но ее сначала нужно как следует обдумать. Что он там тебе пел насчет разных дьяволов и типа, который следит за ним из зеркала?

– Он говорил совсем не это.

– А может, я и был этим типом в зеркале? Я ведь следил за ним сегодня утром через одно.

– Ой как смешно! Он использовал метафору. Он просто нервничает дома. – Она резко обернулась, ей показалось, что за плечом у нее что-то есть. Но там ничего не было, кроме мебели и стены. Возможно, просто отражение в стекле, подумала она и решила ничего не говорить. – Кстати, я тоже, – добавила она. – А что касается дьяволов, то мне и его самого предостаточно. Знаешь, чего бы я хотела больше всего?

– Чего?

– Большую порцию чего-нибудь покрепче и баиньки.

– Неплохо придумано. – Он пошел на кухню и начал готовить лекарство по рецепту. – А сандвич не хочешь?

Рэндалл обнаружил, что стоит в пижаме в их собственной гостиной перед висящим возле двери зеркалом. Отражение – впрочем, нет, не отражение, поскольку человек в зеркале был соответствующим образом одет в консервативного покроя костюм, приличествующий солидному бизнесмену, – заговорило с ним.

– Эдвард Рэндалл!

– Что?

– Эдвард Рэндалл, вы призваны. Вот – возьмите меня за руку. Лучше пододвиньте стул, и тогда вам будет легче пройти.

Это показалось ему совершенно естественным, более того – единственно разумным решением. Он пододвинул стул, взялся за протянутую ему руку и пролез через зеркало. На другой стороне зеркала оказался умывальник, воспользовавшись которым, он легко спрыгнул на пол. Он и его визави стояли в небольшой, отделанной кафелем туалетной комнате, которые обычно бывают при офисах.

– Поспешим, – сказал его визави. – Остальные уже собрались.

– Кто вы?

– Меня зовут Фиппс, – с легким поклоном ответил человек. – Сюда, пожалуйста.

Он открыл дверь туалетной комнаты и слегка подтолкнул Рэндалла вперед. Тот обнаружил, что находится в помещении, которое, очевидно, служило залом заседаний – причем заседание явно уже началось, поскольку за длинным столом сидело около дюжины людей. И все они смотрели на него.

– Проходите, мистер Рэндалл.

Его снова подтолкнули – на сей раз уже не так мягко, – и вот он уже сидит в самом центре полированного стола. Через тонкие хлопчатобумажные пижамные штаны он чувствовал его твердую холодную поверхность.

Рэндалл поплотнее запахнул пижамную куртку и поежился.

– Довольно, – сказал он. – Выпустите меня отсюда. Я не одет.

Он попытался подняться, но это простое действие оказалось ему не по силам.

Кто-то за его спиной хихикнул. Чей-то голос произнес: