Икона, или Острова смерти - Гэри Ван Хаас Страница 30

— Ты виделся с Майснером? — поинтересовался я.

— Да. Привез ему один кувшин, и все пошло как по маслу. Он сказал, что расплатится завтра. По двадцать штук зеленых за каждую амфору.

— Ты оставил амфору ему? — Я удивленно приподнял брови.

— Господи!.. Нет, конечно. Думаешь, я дурак?

— Поверить не могу, что ты так быстро управился. Когда ты с ним разговаривал?

— Рано утром. Пока ты там кувыркался со своей дамой, я занимался делом. — Он подмигнул.

— Были какие-то проблемы?

— Нет. — Юджин самоуверенно усмехнулся. — Не считая того, что он вытащил чертову лупу, чтобы убедиться, что амфора подлинная.

— Как все прошло? — настаивал я.

Он прекратил игру и переключился на меня.

— Ну я поднялся на борт под видом разносчика, с амфорой в сумке. Он как следует ее осмотрел, сверился с какой-то книжкой. Я попробовал поднять цену, но без толку. Он пообещал по двадцать штук за каждую, наличными, и я сказал, что завтра принесу товар.

Я был потрясен.

— Отлично.

— Ты меня знаешь. — Юджин задумался. — Когда это закончится, возьму билет до Бангкока, найду себе какую-нибудь соблазнительную тайскую киску и оторвусь по полной программе.

— Да, да… и схватишь триппер.

— Я рискну.

Мы провели вечер на пляже — голые и намазанные лосьоном для загара, лежали на полотенцах, разглядывая проходящих мимо шикарных красоток. Я думал о Линде, о вечере под мельницами, вспоминал ее сладкие, горячие поцелуи и понимал, что мне придется какое-то время провести в одиночестве. Здесь, без нее, все пляжные девицы мало что для меня значили. Я погрузился в глубокий, словно наркотический сон, а когда проснулся, то был один.

Юджин описывал круги вокруг группы потенциальных клиентов, с помощью испытанных рекламных трюков соблазняя их совершить «круиз с выпивкой». Я собрал вещи и пошел мыться и переодеваться.

Мне хотелось приготовиться к предстоящему вечеру. Какое-то необычное предчувствие щекотало мои нервы.

Я ужинал в одиночестве в маленькой тихой таверне у моря, наблюдая за тем, как лодки, качаясь на волнах, возвращаются в порт. Яхта Майснера, похожая на круизный лайнер в миниатюре, стояла у причала, на капитанском мостике празднично горели огни. Сделка с Майснером должна была принести мне деньги, с помощью которых предстояло расплатиться с долгами в Саусалито. К концу лета я мог изрядно поправить свое финансовое положение.

Неторопливо прогуливаясь по берегу, я наслаждался вечерней прохладой. Главная улица была не так переполнена, как обычно. Солнце садилось, на темнеющем небе горели звезды. Я повернул обратно в городок, пробираясь по переулкам мимо маленьких часовен, и вышел на улочку, сотрясаемую сиплыми звуками тяжелого рока.

Бар «Петрос» дрожал от музыки и ярких вспышек света. Это было весьма популярное место, где всегда толклась толпа стильно одетых гомосексуалистов со всего света — любителей блеска и активного отдыха. Я не удержался и взглянул на представление. Парень на сцене весьма убедительно имитировал Мадонну. Публика награждала его взрывами аплодисментов. Я протиснулся за переполненные столики и встал в темной нише, откуда можно было наблюдать, оставаясь незамеченным.

Когда софиты погасли, «Мадонна» ушла, и на сцене появился следующий участник. На этот раз это была «Шер». Танцпол осветился, огни бешено замигали, и люди начали двигаться по кругу под ритмы диско. Весь бар превратился в сплошную сцену, каждый гость — в актера. Их костюмы были, как обычно, вызывающими и невероятно стильными.

Возле бара я заметил высокую фигуру с растрепанной прической, похожей на кошмарный парик, — человек смотрел в мою сторону. Волосы у него были взбиты и в свете неоновых огней имели оранжевый оттенок. Он (или она), видимо, изображал что-то вроде дикой «королевы» для любителей садомазохистских развлечений. Макияж напомнил мне театральную рок-звезду: белые румяна, безумные глаза, обведенные черным и зеленым. Загримированное лицо, похожее на карнавальную маску; лицо за ней могло принадлежать как мужчине, так и женщине. Черный кожаный корсет и юбка с заклепками и свешивающимися цепями довершали наряд.

За столиком прямо передо мной сидел сгорбленный, похожий на гнома, мужчина. Это был Ричард Брайан — одинокий и печальный. Он разглядывал бутылку шампанского, стоящую в ведерке со льдом, и полупустой бокал. «Королева» приблизилась к его столику, он быстро взглянул на нее с выражением испуга на лице. Я изумленно наблюдал за ним. Брайан сочетал в себе знатока искусства и любителя странностей.

Он поздоровался с «королевой» и жестом предложил присоединиться к нему. Вместо этого она продолжала стоять над ним, загадочно ухмыляясь. В блеске огней ее накрашенное лицо было призрачным и пугающим.

Я на секунду отвлекся, когда на сцену вышел белокурый трансвестит в черном кружевном одеянии, посылая публике воздушные поцелуи. Раздался оглушительный рев восторга и хохот. Брайан энергично аплодировал, не обращая никакого внимания на «королеву», которая опустилась на колени рядом с ним. Лампы вновь замигали, когда человек на сцене начал свой номер: он изображал низкопробную стриптизершу.

Что-то за столиком Брайана привлекло мое внимание — странное выражение его лица, а вслед за тем яркий отблеск металла. В пульсирующем свете ламп трудно было что-то разглядеть — все мерцало и двигалось в безумном ритме. Потом я увидел, как сверкнула металлическая пряжка ремня Брайана. «Королева» делала ему минет. Ее голова поднималась и опускалась все быстрее и быстрее, пока Брайан не откинулся назад, дрожа как будто от боли.

Зрители, завороженные происходящим на сцене, загораживали мне обзор. Брайан, как мне показалось, неуклюже упал на спинку стула, а «королева» что-то отшвырнула прочь и начала расталкивать тех, кто стоял у нее на пути. Я снова взглянул на них: Брайан какой-то нелепой грудой лежал на стуле, и его белые брюки спереди были залиты кровью.

Раздался громкий, душераздирающий вопль. Я попытался перехватить убегавшего трансвестита, но, когда мне удалось добраться до двери, тот исчез. Я вылетел на темную улицу, но сразу же потерял его в лабиринте аллей.

В баре началось черт знает что. Посетители отчаянно прокладывали себе дорогу и толкались в дверях, пытаясь выбраться на улицу. Меня тоже охватила паника, оказаться причастным к убийству не входило в мои планы. Я не мог рисковать тем, что откроются мои нелегальные заработки, и потому немедленно оставил место преступления и побежал домой.

На следующее утро остров гудел от новостей. Атмосфера беззаботного веселья, царившая на улицах Миконоса, испарилась; добираясь до кафе, я услышал как минимум десять различных версий случившегося. В Греции сплетня — это национальное увеселение. Сплетнями на Миконосе обмениваются, словно монетами на рынке, их покупают и продают, и убийство Брайана послужило новой пищей для болтунов. Теперь было о чем поговорить за чашечкой кофе; историю жевали и пережевывали, словно кусок жесткого мяса.