Побег от Гудини - Керри Манискалко Страница 4

Для большинства присутствующих в салоне «убийство» мисс Прескотт было всего лишь частью шоу – да еще такого грандиозного, по выражению мужчины за соседним столиком. Томас уже вскочил с места, он разрывался между рыдающей компаньонкой и мной, одновременно озираясь в поисках новой опасности. Мне хотелось ему помочь, быть полезной, но я не могла избавиться от пронзительного звона в ушах и тумана в голове. Все двигалось слишком медленно. Все, кроме моего сердца. Оно бешено колотилось о ребра. Этот тревожный ритм побуждал меня к действию, умолял бежать.

– Оливия! – Миссис Прескотт вцепилась в тело дочери, слезы падали на бархатное платье. – Вставай. Вставай!

Кровь, такая же темная, как и бушевавшие во мне эмоции, запачкала скатерть и лиф миссис Прескотт. Мисс Прескотт мертва. Я никак не могла осознать это, а мое сердце никак не хотело окаменеть и стать полезным. Как такое возможно?

Капитан Норвуд вдруг вскочил на ноги и принялся выкрикивать приказы, которые я не могла разобрать из-за непрерывного звона в голове. Суета вокруг нашего столика наконец заставила меня отвести взгляд от ножей и крови: пассажиров выводили из салона, однако веселье не утихало. За исключением нескольких человек за ближайшими столиками, никто особенно не встревожился. Я в ужасе опустила глаза: как можно принять такое за иллюзию? Столько крови.

– Уодсворт?

Томас, нахмурившись, коснулся моего локтя. Я невидяще уставилась на него. Жизнерадостная девушка лежит рядом мертвая. Окружающее потеряло всякий смысл.

– Звучит жутко, но притворись, что мы эвакуируемся.

Томас наклонялся, пока наши глаза не встретились. Лицо его было таким же напряженным, как, наверное, и мое. Ему тоже непросто. Но если он смог прикинуться хладнокровным, то и я смогу. Стряхнув собственный ужас, я подскочила к миссис Прескотт и осторожно взяла ее за руки, чтобы успокоить и сохранить место преступления в неприкосновенности. Среди урагана эмоций я уцепилась за одну мысль: на борту произошло убийство и нам необходимо быстро собрать улики. Несмотря на страшную картину, тело перемещать нельзя. По крайней мере пока.

– Идемте, – сказала я как можно ласковее.

– Оливия! – взвыла миссис Прескотт. – Поднимись!

– Руфь, посмотри на меня. На меня, – прервал крики жены мистер Прескотт. Что-то в его голосе прорвалось сквозь ее нарастающую истерику. Она выпрямилась, хотя губы ее дрожали. – Иди в нашу каюту и скажи Фарли, чтобы налила тебе теплого бренди. Я пришлю доктора Ардена.

Я хотела пойти с ней, но теплая ладонь Томаса утешительно сжала мое плечо. Его серьезные золотисто-карие глаза внимательно смотрели на меня.

– Я провожу миссис Прескотт и миссис Харви в их каюты, а потом приведу твоего дядю.

Он не спросил, в состоянии ли я остаться с телом, он знал. Еще мгновение я смотрела на него, его уверенность была бальзамом для моих расшатанных нервов, она успокаивала мои страхи. Кивнув, я глубоко вздохнула и повернулась к столу. Капитан Норвуд, не отрываясь, смотрел на пришпиленную к спине мисс Прескотт игральную карту, которую я заметила только сейчас. Прямо в центре позвоночника. Кровь застыла у меня в жилах. Тот, кто метнул нож, сначала насадил карту на лезвие. Возможное предупреждение и улика.

Пока Томас выводил двух женщин из салона, я вспомнила месяцы обучения криминалистике.

– Капитан, необходимо оставить все как есть. – Дядя гордился бы мной: я собрала свои эмоции, словно анатомические образцы, и отложила, чтобы препарировать их позже. – Вам также нужно допросить всех присутствующих.

– Мисс Уодсворт, было темно. – Норвуд тяжело сглотнул, его взгляд вернулся к ножам в спине мисс Прескотт и пронзенной карте. – Сомневаюсь, что они видели что-то полезное.

Мне захотелось дать ему подзатыльник за такое очевидное замечание.

Свет погас ненадолго, перед этим кто-нибудь мог заметить чье-то подозрительное поведение.

– И все-таки, сэр, – сказала я как можно более властным тоном.

Капитан стиснул зубы. Одно дело – выслушивать приказы от мужчины, и совсем другое – от семнадцатилетней девчонки. Но ради убитой девушки, лежащей перед нами, я подавила раздражение.

– Мой дядя – эксперт в изучении мест преступления, – добавила я, уловив его сомнение. – Он посоветовал бы именно это.

Капитан провел ладонью по лицу. Смерть в первый же вечер «Лунного карнавала» никак не совпадала с его планами на будущее.

– Хорошо. Я отправлю членов экипажа в каждую каюту.

По команде капитана в салон вошла элегантная армия стюардов и как можно спокойнее начала выводить пассажиров первого класса. Несколько гостей бросили в нашу сторону встревоженные взгляды, но большинство с восторгом обсуждали реалистичность представления. Какой настоящей выглядит кровь. И как ведущему удалось добиться такой правдоподобности с ножами в спине? Капитан Норвуд не подтверждал, но и не опровергал эти теории. Стоя с мрачным лицом, он желал пассажирам приятного вечера.

Когда зал опустел, по моему собственному позвоночнику пробежала неприятная дрожь. Я обернулась и с удивлением обнаружила на сцене Мефистофеля. За маской было невозможно разобрать выражение его лица. Но в отличие от остальных его внимание было направлено не на убитую девушку. Он пристально смотрел на меня. Его взгляд был тяжелым, почти материальным. Интересно, видел ли он что-то, или, возможно, знает. Я сделала шаг в его сторону, собираясь задать эти и другие вопросы, но он слился с тенями и исчез.

* * *

Помещение, которое нам предоставили для вскрытия мисс Прескотт, напомнило мне сырую пещеру.

Мы находились глубоко в недрах «Этрурии», рядом с котельной. Жара изматывала, а огни мигали чересчур часто, как будто само судно нервничало из-за предстоящих черных дел. Хорошо, что на борту была холодильная установка: в этом помещении тело не сохранить, оно раздуется и начнет привлекать паразитов.

Несмотря на жару, моя кожа покрылась мурашками. Как ни сопротивлялась, я не смогла избежать воспоминаний о другой зловещей лаборатории. Жужжание и гудение до сих пор прокрадывались в мои ночные кошмары. Страшные сны приходили реже, чем раньше, но время от времени мучали меня. Болезненные напоминания о том, что я потеряла в Осень Ужаса.

Не обращая внимания на шипение пара в открытой трубе, я сосредоточилась на дяде Джонатане. Он, закатав рукава сорочки, мыл руки карболовым мылом. Когда он закончил, я рассыпала вокруг стола опилки, чтобы они впитали кровь или другие жидкости, которые могли натечь на пол. Ритуалы – необходимая часть нашей работы. Дядя утверждал, что они помогают сохранять ясность ума и сердца.

– Прежде чем извлечь ножи, я хочу записать ее физические данные. – Тон дяди был таким же ледяным, как и металлические скальпели, которые я разложила на подносе. – Рост, вес и тому подобное. Одри Роуз, мне понадобится…

Я подала ему фартук и завязала собственный. Я не успела переодеться, и соседство тонкого шелкового платья с простым фартуком напомнило о непредсказуемости жизни. Сомневаюсь, что, проснувшись утром, мисс Прескотт ожидала, что уже вечером будет лежать лицом вниз на столе, утыканная ножами от основания черепа почти до копчика.