Холодная песня прилива - Элизабет Хейнс Страница 49

Я беседовала с Леоном Арнольдом, расспросила о яхте, о круизе по средиземноморским островам. Время от времени я поглядывала на Фица, проверяя, все ли делаю правильно. Он улыбался мне в ответ, поощряя и подбадривая. Сам он в основном разговаривал с человеком, сидевшим по другую руку от него. Его собеседник был постарше, аккуратно подстриженная борода заметно седела. Развлекать старикана, видимо, поручили Кэдди: она полностью сосредоточилась на нем, а в мою сторону и не глядела.

Суп я съела почти весь, а остальные блюда попросту размазывала по тарелке, хотя еда выглядела заманчиво и при других обстоятельствах я бы проглотила все и попросила добавки. Но я не ела, чтобы не отвлекаться от Леона. Хоть он и яхтовладелец, и часы у него «Ролекс ойстер», мне он показался жутким занудой.

По другую руку от Леона сидела Стелла. Разговорить сидевшего слева от нее темноволосого мужчину ей не удалось, и Стелла обратила свои чары на Леона, предоставив мне шанс оглядеть гостей, перед которыми предстояло танцевать.

— Как тебе еда? — поинтересовался Фиц.

Я почувствовала, что краснею.

— Очень вкусно, — сказала я. — Надеюсь, останется чем угоститься, когда я закончу танцы.

Он улыбнулся и похлопал меня под столом по бедру.

— Когда начинать? — спросила я.

Он пожал плечами:

— Сперва надо обсудить кое-какие дела. Я пришлю кого-нибудь из парней предупредить тебя, когда мы закончим.

— Есть особые пожелания? — еще тише спросила я.

Он рассмеялся:

— Обычное чудо Вивы. А дальше поглядим, чего господам захочется. Котенок порадует их приватными танцами, если они попросят.

— Кэдди не будет выступать у шеста?

Он покосился на меня с некоторым удивлением:

— Нет, Вива. Для этого приглашена ты.

Я попробовала зайти с другого конца:

— Спасибо, что позвал к ужину.

— Ты в этом мастерица, — признал он.

— В чем?

— Угадывать, что им понравится. И девиц ты вовремя встряхнула. Я это оценил.

На другом конце стола три блондинки живо обсуждали с тремя мужчинами свои шансы сделать карьеру в музыкальной индустрии.

Их всех привезли сюда ради секса, поняла я наконец. Только в тот момент меня и осенило, хотя подспудно я догадывалась об этом с самого начала. Когда в прошлый раз Дилан сказал мне: «Танцуешь только ты», я решила, что другие девушки из клуба разносят напитки, возможно, исполняют танцы на коленях, а когда никаких девиц не увидела, то и это приняла как должное. Теперь я сообразила, что все они оставались наверху, и пока я танцевала для тех, кто спустился вниз, и позволяла Кенни лапать себя, прочие гости поднялись наверх и развлекались с девицами.

— Знаешь, — сказала я Фицу, — надо бы разнообразить программу клуба.

Снова этот удивленный и немного насмешливый взгляд.

— Как разнообразить?

— Проводить вечеринки и для дам, пригласить стриптизеров. И возможно, эстрадный вечер, что-нибудь более… — я поискала необидное слово, — более общедоступное.

— Чем общедоступнее, тем ниже доходы.

— Но ведь сейчас круг клиентов чрезвычайно узок, — настаивала я. — Множество людей не решатся даже нос сунуть в клуб, пока он таков, каков есть. А могли бы прийти парочки. Можно устраивать девичники. Вечеринки специально для женщин.

Леон Арнольд перегнулся через меня, его рука тяжело опустилась на мое плечо. От него пахло виски и лосьоном после бриться.

— Осторожнее с этой вострушкой, Фиц, старина, — предупредил он. — Такая всю твою империю оттяпает.

Я не замедлила с ответом:

— Нет, я держусь своего дела: танцевать для таких красавцев, как ты, Леон.

Тут Фиц рассмеялся, а Кэдди с другого края стола бросила на меня злобный взгляд.

Едва ужин закончился, я извинилась и поспешила в кухню. Там я прихватила бутылку воды, чтобы разбавить полбокала шампанского и полстакана красного вина, которые пришлось-таки выпить, и отправилась в ванную первого этажа. У стойки бара с закусками торчал Дилан, угощался начо.

— Тебя не покормили? — съязвила я.

Он поднял глаза.

— Я думал, тебя отправили наверх со всеми потаскушками, — отпарировал он.

— Мне пора переодеваться, — сказала я. — Заходи поболтать, если хочешь.

— Фицу это не понравится. — Дилан покачал головой.

— Что не понравится?

— Что мы болтаем.

Я припомнила, как Фиц говорил, что Дилан «ухлестывает» за мной и тем самым мешает ему. Еще я припомнила его же слова, что нас с Диланом заметили за разговором в клубе.

— Фиц сейчас занят, — возразила я.

Рядом никого не было. Рестораторы собрали свое хозяйство и ушли. Дилан вошел вслед за мной в ванную и присел на раскладное кресло, а я тем временем сняла вечернее платье и вместо него надела яркое платье цвета электрик, оставлявшее плечи оголенными.

— Что с Кэдди творится, не знаешь? — спросила я Дилана.

Кэдди перешла из столовой в гостиную под руку с Фицем и Арнольдом, лишив меня, таким образом, шанса подойти к ней.

— Ты о чем? — переспросил он.

— Она как-то злобно поглядывает на меня. Чем я ее обидела?

Он уставился на меня, и по его лицу расползлась медленная усмешка.

— Да что ж такое! — возмутилась я. — Что за фигня тут происходит, Дилан?

— Ты окрутила Фица, — пояснил он.

— И что? К тому же не «окрутила», я просто общалась, за это мне, как я понимаю, и платят.

— Остынь, — сказал он. — Ей неприятно, что ты сблизилась с Фицем, потому что у нее были на него свои виды.

— Кэдди и Фиц? У них роман?

Он снова усмехнулся:

— Разве что в ее фантазиях.

Многие детали мозаики встали на место.

— А он ею не интересуется?

— Перепихнулся с ней раз или два. Он раньше всех девочек пользовал, в смысле всех, кто дает. Потом две или три втрескались в него, и тут Фиц сообразил, что зря это затеял. Одна вдобавок залетела. Беда в том, что с Кэдди он вроде как не закончил, в смысле не подвел черту, вот она и думает, будто у нее все еще остается шанс.

— Почему бы просто не сказать девушке, что он ею не интересуется?

— Думаю, Фиц понятия не имеет насчет ее чувств. А если бы она решилась на объяснение, вылетела бы из клуба как пробка. Ему прилипчивые девчонки не требуются. Больше не требуются.

— Неудивительно, что она пыталась прикончить меня взглядом, — сказала я, припоминая руку Фица на моей талии, его влажный от виски поцелуй на моей щеке.