Последний проект - Майкл Ридпат Страница 57

– Отличная игра, – сказал Арт, возвратившись из кухни. – На следующей неделе Огайо схватится с Чикаго. Итак, в чем проблема?

– Вообще-то мне хотелось бы поговорить об убийстве Фрэнка, – неуверенно начал я.

– Слушаю.

– Проблема в том, что полиция считает виновным меня, – сказал я и внимательно посмотрел на Арта.

Тот промолчал, однако при этом взглянул на меня так, словно разделял мнение копов. Но, видимо, решив остаться вежливым, Арт позволил мне высказаться до конца.

– Но ты же был его зятем… – нейтральным тоном произнес он.

– И это только усугубляет проблему. Лайза должна унаследовать половину состояния Фрэнка. Включая все доходы от «Био один».

Арт неодобрительно фыркнул, словно ему не нравилось, что Фрэнк вообще мог получить часть прибыли его любимого детища.

– Кроме того, незадолго до убийства я навестил его в загородном доме, – продолжал я. – Оказалось, что я – последний, кто видел его живым. За исключением убийцы, естественно.

– Да, я понимаю, что все это выглядит для тебя очень скверно, – сдвинул брови Арт. – Но Джил прямо потребовал, чтобы мы все тебя поддерживали. Что мы и делаем.

В гостиной появилась Ширли с чрезвычайно элегантной чашкой из веджвудского фарфора.

– Благодарю вас, миссис Альтшуль, – сказал я. – Мне неудобно затруднять, но не могли бы вы плеснуть в чай несколько капель молока?

– Одну минуту, – ответила дама и удалилась в кухню.

– Но чем я могу тебе помочь? – спросил Арт.

– Мне надо выяснить, кто убил Фрэнка, – ответил я с застенчивой полуулыбкой, – и с этой целью я хочу задать тебе несколько вопросов.

– О чем?

– Во-первых, не мог бы ты сказать, чем ты занимался в ту субботу, когда он был убит?

– Что?! – изумился Арт. – Что за дурацкий вопрос? – он поставил на столик свой «Доктор Пеппер» и добавил: – Я его, во всяком случае, не убивал.

– В этом у меня нет никаких сомнений, – сказал я. – Но прежде чем продолжать свое расследование, я должен исключить из него всех сотрудников фирмы.

– Я уже отвечал на вопросы копам. И какого дьявола, спрашивается, я теперь должен отвечать на те же вопросы тебе?

– Прости, Арт, но полиция не делится со мной результатами своего расследования и при этом не скрывает, что я являюсь у них главным подозреваемым. Поэтому я должен самостоятельно воспроизвести ход их следствия. Я понимаю, что тебе это противно, но, ответив, ты мне очень поможешь.

– Ну хорошо. Весь тот день я провел дома в обществе Ширли. Не так ли, дорогая?

Его супруга только что вернулась их кухни с крошечным кувшинчиком молока. Я тут же вылил все содержимое кувшинчика в чашку.

– Какой это был день? – спросила она.

– Суббота. Как раз тогда был убит Фрэнк Кук.

– Как же, помню, – сказала Ширли Альтшуль, бросив на меня колючий взгляд. – Всю вторую половину дня ты проработал в саду, а затем мы смотрели взятую напрокат кассету. Но все это мы уже успели рассказать полиции.

– Да, дорогая, я это знаю, но Саймон, похоже, ведет собственное расследование.

– Кроме вас здесь кто-нибудь был?

– Нет, – ответила Ширли. – Наши дети – в колледже.

– А кто брал в пункте проката пленку?

– Я, – сказала Ширли. – Это был фильм «Трудная смерть». Арту нравятся такие картины. Но я не понимаю, почему вас это интересует, неужели вы считаете, что…

– Ни в коем случае! Как я уже сказал Арту, мне хочется воссоздать все следственные действия, произведенные полицией. Так что я теперь с полным основание могу вычеркнуть Арта из своего списка, хотя, по правде говоря, он там вовсе и не находился.

– Я отправляюсь в магазин, Арт, – сказала она, как мне показалось, несколько встревожено. – Скоро вернусь.

– Увидимся позже, дорогая.

Я подождал, когда она выйдет из гостиной, и продолжил допрос.

– Как ты думаешь, кто мог убить Фрэнка?

– Не имею ни малейшего представления. Мы с Джилом, естественно, на эту тему толковали. Не верю, что это сделал кто-то из сотрудников «Ревер». Скорее всего его убил какой-то сумасшедший бродяга. Не сомневаюсь, что копы его в конце концов найдут. Остается надеяться, что они схватят парня до того, как тот успеет еще кого-нибудь прикончить.

– Скажу по секрету: я себя ужасно чувствую, видя, как копы обкладывают меня со всех сторон, – сказал я. – Это сильно подрывает веру в действенность всей правоохранительной системы.

– Еще бы.

– Слышал, что с тобой когда-то тоже происходило нечто подобное. После самоубийства твоего партнера.

– Кто тебе это сказал? – резко спросил Арт.

– Ей Богу, не помню. Шло общее обсуждение каких-то сплетен. Я тогда вообще решил, что это, скорее всего, неправда.

– Нет, это – так, – он посмотрел на меня, затем на часы (стрелки показывали четверть шестого), бросил взгляд на дверь, через которую только что ушла его жена, и спросил: – А как ты посмотришь на то, если мы выпьем по-настоящему?

– По-моему, немного рановато, – ответил я.

Я понимал, что спиртное развяжет ему язык, но поощрять бывшего алкоголика к выпивке вовсе не хотелось.

– Не валяй дурака. Бурбон со льдом сойдет?

Я утвердительно кивнул, так как понимал, что, если Арту по-настоящему захотелось выпить, то остановить его я все едино не смогу.

Арт просунул руку за книжный шкаф и извлек на свет бутылку. С полки он снял два чистых стакана и нагреб льда из небольшого холодильника, до отказа набитого, как я успел заметить, банками «Доктор Пеппер». Через мгновение я уже держал в руке стакан с щедрой порцией бурбона.

– Ух, – Арт сделал огромный глоток и с меткостью заправского баскетболиста закинул пустую алюминиевую банку из-под своего любимого напитка в стоящую в противоположном углу комнаты корзину для мусора. – Вкус, что надо. Итак, мне тоже пришлось побывать в шкуре главного подозреваемого. Скверное было время. Создавалось впечатление, что все вокруг меня идет совсем не так, как надо. Выяснилось, что партнер в течение многих лет обворовывает нашу компанию. В результате нам обоим предстояло сделать громадные гарантийные платежи. Но этот глупый сукин сын предпочел себя убить. Копы тут же обвинили меня.

– Но у них не было никаких улик, не так ли?

– У них не было вещественных доказательств. Но все остальное полиция имела в избытке. У меня был мотив, а мое алиби могла подтвердить лишь Ширли. Ей, естественно, не верили. Кроме того, против меня было и то (прямо мне об этом, конечно, не говорили), что я воевал во Вьетнаме. Это меня больше всего выводило из себя. Меня считали убийцей только потому, что я сражался за свою страну.