Убийца - Джонатан Келлерман Страница 6

– О’кей.

Он подвел меня к двери, которая открывалась в небольшую приемную. Там была еще одна дверь с щербатой табличкой, на ней черными буквами было написано: «Кабинет судьи».

Ниб постучал. Раздался голос:

– Войдите.

Помощник шерифа повернулся ко мне:

– Это, видимо, вам.

* * *

Кабинет Стива Йейтса всегда производил на меня впечатление святая святых – помещение внушительных размеров, дубовые панели на стенах, – именно так люди обычно и представляют себе место работы судьи высшего суда [4]. Рабочее пространство Нэнси Маэстро площадью двенадцать на пятнадцать футов, с навесным потолком и белеными стенами, украшали крашеные книжные шкафы, письменный стол цвета натуральной древесины с металлическими ножками в царапинах, негостеприимного вида стулья вдоль стен и ноутбук. Окно показывало закопченный городской центр под клочком неба, силящимся произвести впечатление синего.

Хозяйка кабинета поднялась из-за стола, пожала мне руку и снова села. Пухлая, хорошенькая брюнетка чуть за сорок, любопытные карие глаза щедро намазаны лилово-розовыми тенями, на выдающихся скулах пятна румян персикового цвета. Полные губы лоснились от блеска. Комната благоухала духами «Уайт Шоулдерз». На вешалке в углу болтались две черные мантии. На судье был голубой с прозеленью костюм, желтовато-белый шелковый шарфик драпировал грудь, в ушах висели жемчужные сережки, на шее – ожерелье. Два перстня, по одному на каждом указательном пальце, но ни намека на обручальное кольцо.

– Здравствуйте, доктор Делавэр. Так вот вы, значит, какой…

Я приподнял бровь.

– Толковый. Так о вас говорит мой деверь. И не только так.

– Агрессивный.

– Ну, приблизительно, – сказала Нэнси Маэстро. – Думаю, что все это, вместе взятое, как раз и делает вас тем, кто нам нужен в этой заварухе. Я говорю о двух психованных тетках и малышке, которую мне жаль.

– Ее имя Рамбла.

– Рамбла Пасифико. Знаете, что это такое?

– Шоссе в Малибу.

– Значит, доктор Делавэр, с географией у вас тоже всё в порядке. – Она откинулась на спинку стула, вынула из банки на столе два мини-батончика «Хершис», один протянула мне. Когда я отрицательно помотал головой, сказала: – Вот и хорошо. Мне больше достанется. – Изящно откусывая сначала от одного батончика, потом от другого, судья свернула оба фантика в аккуратный комок и запустила им в корзинку для бумаг. – На этой дороге девочку и зачали. И это единственное, в чем обе эти психопатки согласны.

Она скользнула взглядом по банке с конфетами и отодвинула ее подальше.

– Рамбла Пасифико. Имя как увековеченное мгновение. Девчонке повезло, что ее родители не заехали перепихнуться в гриль-бар «Шмюклер».

Я рассмеялся.

Судья Нэнси Маэстро продолжала:

– Больше ничего смешного вы от меня по этому делу не услышите. Скажите, что вы знаете о суде по делам опеки над несовершеннолетними?

– Не много.

– В основном мы занимаемся очень простыми делами, не вызывающими разногласий. Подтверждаем законную силу завещаний, проверяем документы на собственность, назначаем попечителей гражданам, которые находятся не в себе… Иногда всплывают дела и об опеке над несовершеннолетними, но, как правило, не осложненные: родители, которые сами рады сбросить с себя ответственность за детей, родители-шизофреники или наркоманы, которые явно не справляются со своими обязанностями, родители, угодившие за решетку на долгий срок… в общем, все те случаи, когда надзор за ребенком переходит к дедушкам, бабушкам, тетям, дядям и другим родственникам. Понимаете, о чем я?

– Это не суд по семейным делам.

– Вот уж где я ни за что не стала бы работать, хоть озолоти меня. Лучше заниматься бандитскими разборками, чем копаться в том дерьме, которым начинают пулять друг в друга супруги, когда им приспичит освободиться от брачных уз. – Она отвела глаза. – А вы как с этим справляетесь?

– Моя профессиональная жизнь не исчерпывается работой в суде.

– Вы занимаетесь и терапией.

Не было нужды вдаваться в подробности. Я просто кивнул.

– Ну, ладно, – сказала Нэнси Маэстро, – а теперь я расскажу вам о деле Сайкс против Сайкс. Которое, в сущности, есть не что иное, как внутрисемейная разборка, только в замаскированном виде, почему у меня и чешутся руки отправить его на рассмотрение суда по семейным делам. А еще лучше – в мусорную корзину, до того оно отвратительно. Настоящая помойка.

– Почему же тогда вы его приняли?

– Потому что так велит закон. – Судья подалась ко мне примерно на дюйм. – Умеете хранить секреты? Конечно, умеете, вы же психотерапевт… Мне надо вести себя здесь примерно, потому что я очень рассчитываю на повышение. Со стороны оно выглядит как обычный горизонтальный перевод в уголовный суд. На деле же он вовсе не горизонтальный, потому что там я буду вести громкие финансовые процессы. Махинации банкиров, крупных инвесторов и все такое. Финансовые дела – моя первая любовь в юриспруденции, с них я начинала прокурором, потом перешла на другую сторону – защищала высокопоставленных мошенников, а потом меня назначили сюда. С условием, что я наберусь здесь судейского опыта, а как только понадобится судья для ведения процессов по серьезным корпоративным преступлениям, мою кандидатуру рассмотрят одной из первых. Так что разногласия по исходу дела – это последнее, что мне нужно. А уж тем более апелляция или, упаси господи, кассация [5]. Вот почему я приняла к рассмотрению дело Сайкс против Сайкс и надеюсь с вашей помощью закруглить его быстро и без потерь.

– Я вас понял, судья, но у меня свои темпы работы…

– И я это тоже хорошо понимаю, – перебила меня Нэнси. – Я не собираюсь учить вас тому, как ее лучше делать, просто обозначаю свои приоритеты: я заинтересована в том, чтобы это дело не лежало, а двигалось. В смысле, я не хочу, чтобы оно оставалось у меня на руках и наносекундой дольше, чем того заслуживает. И тут объективные психологические данные могут оказать мне большую помощь. О’кей?

– О’кей.

– Уверены, что не хотите шоколадку? Шоколад способствует выработке эндорфина.

Я улыбнулся.

– Ладно, – продолжала Нэнси Маэстро. – Дело Сайкс против Сайкс. Или, как я его называю, Мегера против Тетехи. Сайкс номер Один – она же Мегера – зовется Констанция. Врач, богатая, дом в Вествуде оценивается в семизначную сумму; короче, может дать ребенку все лучшее, что можно купить за деньги. Но, к несчастью для нее, ребенка, о котором идет речь, она не рожала, а просто решила пойти к цели коротким путем. То есть оттягать уже готового ребенка у младшей сестры.