Ведьма и колдун - Джеймс Паттерсон Страница 3

По крайней мере я о таком не знала.

Уисти

Одно из самых страшных зрелищ на свете — желаю вам никогда не увидеть такого, — ваши родители стоят беспомощно, широко раскрыв глаза, напуганные до беспамятства.

Мои родители. Я думала, они могут защитить нас от чего угодно. Они не были похожи на других родителей… Умные, проницательные, милые, ласковые, мягкие, снисходительные, понимающие… А в ту минуту я видела: они знают то, что нам с Уитом неизвестно.

Они в курсе происходящего. И что бы это ни было, оно повергло их в ужас.

— Мам?.. — позвала я, пристально глядя на нее, пытаясь прочесть в ее глазах что-нибудь — какой-нибудь знак, который подсказал бы мне, что теперь делать.

Вдруг череда воспоминаний ослепила меня, словно вспышка света.

Они с папой говорили:

«Вы с Уитом особенные, дорогая. Действительно особенные. Некоторые люди боятся тех, кто на них не похож. А находясь во власти страха, впадают в ярость и действуют неразумно».

Однако все родители считают своих детей особенными, да?

«Я хочу сказать, ты действительно особенная, Уисти, — призналась однажды мама, нежно касаясь моей щеки. — Будь осторожна, дорогая».

Потом из мрака выступили вперед еще три фигуры. У двоих на поясе были пушки. Все и впрямь пошло наперекосяк. Пушки? Солдаты? В нашем доме? В свободной стране? Среди ночи? Причем накануне дня, когда нам предстояло, как обычно, отправляться в школу.

— Уистерия Олгуд?

Когда они вышли на свет, я увидела перед собой двоих мужчин и…

Байрон Суэйн?

Байрон учился в нашей школе: на год старше меня, на год младше Уита. Мы оба ненавидели его за гнусный характер. Как и все остальные.

— Ты что здесь делаешь, Суэйн? — рявкнул Уит.

Байрон. Его родители как будто знали, что он станет слабаком, и подобрали для него подходящее имя.

— Что? Не догоняешь?..

Байрон улыбнулся приторно и вкрадчиво, и я живо вспомнила все наши с ним встречи в школе. «Какой же гад!» — подумала я. У него были каштановые волосы, тщательно расчесанные и зализанные назад, и холодные карие глаза. Как у игуаны.

И вот этот редкостный мерзавец стоял у нас в гостиной, а слева и справа от него красовались двое спецназовцев в темной форме, начищенных до блеска черных сапогах до колен и в металлических шлемах. Весь мир перевернулся с ног на голову, а я при этом сверкала перед ними смешной розовой пижамой с котятами.

— Ты что здесь делаешь? — повторил Уит.

— Уистерия Олгуд, — проговорил Байрон монотонно, словно судебный пристав, и вытащил откуда-то скрученный лист бумаги, действительно похожий на официальный документ. — Во имя Нового Порядка вы арестованы, вплоть до суда. Настоящим вы обвиняетесь в том, что вы — ведьма.

Я раскрыла рот от удивления.

— Ведьма? Вы что, сбрендили?

Уисти

Два болвана в серой форме двинулись в мою сторону. Я инстинктивно выставила вперед руки. Как ни странно, солдаты Нового Порядка остановились, и я почувствовала прилив сил, пусть даже на короткое мгновение.

— Мы что, в Средневековье?! — завопила я. — В прошлый раз, когда я смотрела в календарь, на дворе стоял двадцать первый век, а не семнадцатый!

Я прищурилась. Снова взглянула на заискивающего Байрона Суэйна в начищенных до блеска сапогах, и это зрелище подстегнуло меня.

— Вы не можете вот так просто врываться сюда, хватать нас…

— Уитфорд Олгуд, — грубо прервал Байрон Суэйн и продолжил официальным тоном читать документ: — Настоящим вы обвиняетесь в том, что вы — колдун. Вы арестованы, вплоть до суда.

Он с издевательской ухмылкой посмотрел на Уита, хотя при других обстоятельствах мой брат мог бы поднять его над землей и свернуть ему шею как цыпленку. Полагаю, нетрудно обрести уверенность в себе, когда в твоем распоряжении вооруженные солдаты, готовые действовать по первому приказу.

— Уисти права. Это совершеннейшее безумие! — фыркнул мой брат. Лицо его пылало, голубые глаза яростно сверкали. — Ведьм и колдунов не существует! Сказки, это все полная чушь. Ты кем себя считаешь, маленький скользкий хорек? Героем «Гари Блоттера и Гильдии изгоев»?

Мои родители явно были в ужасе, но не выказывали удивления. Что за черт?

И мне вдруг смутно стало вспоминаться, как мои предки в детстве учили нас странным вещам: говорили о растениях и травах, что-то о погоде — все время о погоде, — и как сосредоточиваться, как фокусировать внимание. Еще они много рассказывали о художниках, которых мы не проходили в школе: об Уиккане Троллаке, о Де Глуминге и о Фрейде Хало. Став постарше я стала думать, что мои родители — просто люди со странностями, хиппи или что-то в этом роде. Но я никогда всерьез обо всем этом не задумывалась. Может, это как-то связано с событиями сегодняшней ночи?

Байрон спокойно посмотрел на Уита.

— Согласно Кодексу Нового Порядка, каждый из вас имеет право забрать из дома одну принадлежащую вам вещь. Я этого не одобряю, но такова буква закона, и, разумеется, я ей подчинюсь.

Под пристальными взорами солдат в серой форме мама устремилась к книжным полкам. Некоторое время она колебалась и глядела при этом на папу.

Он кивнул, после чего она взяла в руки старую барабанную палочку, лежавшую там, сколько я себя помню. Согласно семейной легенде, мой дикарь-дедушка вскочил на сцену во время выступления «Гроанинг Боунз» и утащил ее у барабанщика. Мама протянула палочку мне.

— Пожалуйста, — шмыгнула носом она, — возьми ее, Уистерия. Просто возьми эту барабанную палочку. Я так тебя люблю, дорогая.

Потом мой отец достал с полки возле его кресла какое-то издание без обложки, что-то вроде журнала. Его он вложил в руки Уиту.

— Я люблю тебя, Уит, — произнес папа.

Барабанная палочка и старая книжка? Может, хотя бы сам барабан в пару к палочке? Неужели они не могли дать нам какую-нибудь фамильную ценность или личную вещицу, которая бы придала нам бодрости духа? Или быть может, кучу второсортной, но долго не портящейся еды — запас для Уита, чтобы подсластить пилюлю?

В этой кошмарной истории все казалось бессмысленным.

Байрон выхватил ветхую книжицу из рук Уита и пролистал ее.

— Тут пусто, — проговорил он удивленно.

— Да, как в твоем календаре праздничных событий, — согласился Уит.

Нельзя отказать этому парню в чувстве юмора, только иногда он его проявляет не вовремя. Байрон ударил Уита журналом по лицу, при этом резко наклонив голову в сторону, словно она держалась на шее при помощи шарнира. Глаза Уита округлились, он рванул к Байрону, но солдаты преградили ему путь. Байрон стоял за спиной того, что крупнее, зловредно улыбаясь.