Конвейер смерти - Николай Прокудин Страница 2

— С кем мне идти прикажешь? Взводных — полный комплект, поэтому хочу с тобой вместе вползать в «зеленку». Не возражаешь? — спросил я.

— И какой будет наша задача дальше? — поинтересовался вклинившийся в разговор Острогин. — Что нам предстоит тут делать, осваивать виноградные плантации? Помогать дехканам собирать урожай?

— Нет, сейчас не до шуток! Приказ: колодцы, которые мы обнаружим, травить. Пусть угорят к чертовой матери!

— Бедная чертова мама! Ей будет чрезвычайно тяжело унести эти мириады душ, — рассмеялся Острогин. — Доведите план действий, командир! Взвода работают вместе или поврозь? Куда идет мое войско из восьми человек?

— Выстраиваемся в линию и планомерно, не забегая вперед и не отставая, ползем по долине, сметая все на пути. С краю от дороги — первый взвод. Затем второй, дальше третий и ГПВ, — распорядился Сбитнев. — Я пойду с третьим взводом, замполит — с пулеметчиками. Иду с Мандресовым, потому что он после этой операции (раскрою секрет) уходит от нас.

Мы недоуменно переглянулись: куда?! Только прибыл! Опять теряем хорошего парня.

— Грабят! — взвизгнул я.

— Да, да! Уходит на повышение. На отдельный взвод. Будет вместо Арамова командовать гранатометчиками. Никто нас не грабит, — отмахнулся ротный.

— А Бохадыр куда? — удивился Острогин.

— Командир полка назначает Баху на место Габулова. Комбат приедет, согласуют с ним, и цепочка назначений двинется. Так что Мандресов как Цезарь: пришел, увидел, вырос! Карьерист!

— А почему не Острогин? — удивился я.

— Сержу нужна рота! Зачем ему взвод? А Мандресов новичок, еще нужно научиться действовать самостоятельно, для дальнейшей перспективы роста. Замполит, тебя же наш Муссолини расспрашивал о Мандресове вчера?

— Ну, спрашивал. Так, между делом интересовался, что за человек. Почему комсомолец, а не коммунист? Я сказал: хороший офицер, а что комсомолец — исправится, «сделаем коммунистом». Долго ли при обоюдном желании и с хорошими товарищами. Если упаковку «Si-Si» к тому же поставит и сверху коньяк!

— Поставишь? — посмотрел вопросительно Сбитнев.

— А надо ли? Может, я еще не созрел, сойду комсомольцем? — засмущался Мандресов.

— Тебе денег жалко или принципиальная позиция: «не расстанусь с комсомолом, буду вечно молодым?» — возмутился Сбитнев.

— Жалко! Тем более что я еще получку в глаза ни разу не видел.

— Увидишь! Ты, между прочим, и в коллектив не влился! После возвращения берешь чеки, вливаешься, а на следующий день — отвальная! Сдашь дела тому, кто тебя сменит, и шагай по ступеням карьерного роста. АГС — это кузница кадров нашего батальона. Оттуда двое роту получали и заместителями начальника штаба становились, и это только на моей памяти, — высказался Сбитнев.

— Он так вскоре нами командовать вернется! — усмехнулся Ветишин. — Санька, дай, пока можно, тебя в бок двину. Когда станешь большим начальником, не получится! — Сережка, смеясь, хлопнул Мандресова кулаком, и офицеры принялись весело мять бока Александру, радуясь возможности подурачиться перед боем. Мы заметно нервничали перед вхождением в «зеленку», таящую постоянную угрозу.

* * *

«Зеленка» не подавала признаков жизни. Она была похожа на матерого аллигатора, затаившегося в болотной тине, ожидающего неосторожную, зазевавшуюся антилопу или газель, чтобы схватить ее за горло и утащить на дно. Этой антилопой сегодня предстояло быть нам.

Тишина становилась гнетущей. Казалось, вот она рядом, мирная жизнь: по шоссе торопливо снуют автомобили, стараясь быстрее проскочить в город, женщины спешат с многочисленными детьми по своим делам, птицы щебечут в листве деревьев, солнышко светит. Идиллия! Но спокойствие было обманчивым. Ведь «барбухайки» несутся так быстро, чтобы проскочить до начала стрельбы, а мирное население не просто торопится по своим делам, а спешит подальше уйти от опасной зоны. Скоро и беспечные птицы петь перестанут…

Действительно, все вокруг резко переменилось после первого же артиллерийского выстрела. И тут и там снаряды сплющили, словно гигантским молотом, нехитрые постройки, превратившиеся в пыль, вырвали с корнями вековые деревья, завалили метровой толщины дувалы.

Ну, с богом! Удачи нам…

* * *

«Духи», как оказалось, не ушли и не спрятались. Стоило сделать несколько шагов по враждебной территории, как мы попали под шквальный огонь мятежников. Конечно, то, что техника двигалась не одной колонной, а была развернута в линию, помогло прорваться вглубь. Пушки и пулеметы стреляли беспрерывно, пока не кончились боеприпасы в боеукладках. Стволы, перегреваясь, шипели. Вот и ближайшая цель: большой высокий дом за широкими стенами посреди густых зарослей виноградника. Лоза трещала, извивалась и наматывалась на гусеницы, мешая продвижению техники.

— Эй, сапер, Курбатов, проверь вход! — приказал солдату Сбитнев.

Этот парнишка мне был знаком еще по прошлому году, когда Острогина окружили «духи». Он и другой сапер Аристархов не бросили нашего взводного. Так втроем и отстреливались в течение двух часов от наседавших «духов». Аристархову повезло, и он уже уехал домой живой-здоровый, а Курбатову, бедолаге, еще служить и служить…

— Курбатов, ты аккуратнее ходи. Не пропусти растяжку! Ноги береги! — похлопал я его по плечу.

Солдат нервно улыбнулся в ответ на мою заботу, махнул рукой и принялся осторожно проверять щупом тропу и подступы к воротам. Ворота оказались незакрытыми. Да и зачем? Хозяевам же дороже. Запертые — либо сломаем, либо подорвем, а древесина ой как дорога в этой стране!

Второй взвод начал внимательно осматривать строения, а мы с Бодуновым переместились к следующей хибаре. Стены тут были ниже, тоньше, а сам домик совсем обветшал, и только виноградник был еще гуще, чем везде.

— Бодунов, выбирай позиции пулеметам, а я в окрестностях пошарю, — сказал я прапорщику. — Возьму с собой сапера, пулеметчиков, наберу «дымовушек» и поищу кяризы в зарослях. Нужно заранее обезопасить себя, а то скоро «духи», как тараканы, полезут оттуда на волю!

— Смотри, на засаду не нарвись. Далеко не отходи! Если что, кричи о помощи! Услышу — прибегу, не услышу — не обессудь! Я тебя не посылал! — заржал прапорщик.

— Ты тоже кричи, не услышу — не помогу, а услышу — тоже не прибегу. Вас много, нас мало. Если уж тебе станет худо, то и от нашей помощи толку не будет, — рассмеялся я в ответ. — Обживайся, готовь обед, постреливай из «Утеса», но не перепутай меня с врагами!

— Не перепутаю! Сегодня у тебя физиономия без бороды, не ошибусь! Да и как же можно в Героя стрелять! Нет, нельзя, пока живи!

В окрестностях за дувалом я обнаружил два колодца, а Зибоев отыскал еще один, прикрытый досками и засыпанный соломой. Десять дымовых мин улетели в глубокие жерла, туда же отправились осколочные гранаты, гулко громыхнувшие на глубине. Чтобы дым не поднялся весь наверх, а немного задержался внутри и пошел бы гулять по горизонтальным ходам, мы закидали выходы ветками и какими-то лохмотьями. Еще один дымовой столб клубился из глубины двора. Это Игорь шалил, обнаружив очередной потайной лаз.