Десантники Великой Отечественной. К 80-летию ВДВ - Михаил Толкач Страница 21

Не уберегли в тот момент мы своего беспокойного комиссара Н.М. Чечеткина. Он все впереди да впереди, а тут эти злыдни «кукушки». Целкие, гадюки!.. И знали, в кого метить: у кого планшетка или летный шлем, тот и командир. В снегу остался наш комиссар навечно…»

«После боя сосредоточились в густом обширном лесу на северо-западе от болот Невий Мох, – рассказывает Иван Сергеевич Зайцев, дополняя картину гибели Н.М. Чечеткина. – Командир батальона А.Н. Струков подводил итоги негаданной схватки. Такая задержка могла повлиять на своевременный выход к Опуево. Но комбат вел речь прежде всего о потерях. Они были немалые. Главным образом от «кукушек». Для большинства десантников ошарашивающее дело!

– А что с комиссаром? – спросил комсорг батальона.

– Вырвавшись вперед с группой бойцов, Николай Михайлович нанес большой урон фашистам, – ответил Струков. Голос глухой. И мы скорбно молчали. Комбат положил на пень золотые часы, орден Красной Звезды, пластмассовый патрончик со сведениями о комиссаре.

– Нужно сохранить, вынести из тыла и передать его жене Марии. У него сын Сашка… – Голос капитана Струкова сорвался.

Молчали долго, с печалью. Нарушил тишину командир роты Приходько, опытный десантник:

– Как же это вышло, товарищ комбат?

– Сшибла его «кукушка». Он пополз в нашу сторону. Истекал кровью. А тут еще пять немцев наперерез, хотели взять в плен раненого комиссара. Поблизости был сержант Марков, кинулся защищать. А комиссар, видно, решил не подпустить к себе немцев, стрелял из пистолета и последний патрон – себе. Когда Марков и его бойцы выстрелами отогнали немцев и достигли комиссара, еще дымился пистолет. Чечеткин погиб как герой!.. «Жене скажите… Сашку растит…» – такие его последние слова.

Постояли с опущенными головами. Смерть комиссара пришибла нас сильно. Копилась ненависть к захватчикам. И хотелось снова в бой, отомстить за товарища.

– Готовьтесь к наступлению на Опуево! – вернул нас к будням голос Струкова. – В бою будем помнить комиссара!»

Бывший комиссар 2-го отдельного парашютно-десантного батальона, заменивший погибшего Чечеткина, Георгий Иванович Навалихин хорошо помнит первый бой с финнами в лесах под Демянском.

«У нас в каждом батальоне были минометные роты, – пишет Георгий Иванович. – Для облегчения движения перед походом в тыл 16-й немецко-фашистской армии батальонные 82-миллиметровые минометы были заменены ротными «малютками». Они выручали нас не один раз. В том бою с немецко-финской засадой удары минометчиков оказались решающими. Умело организовал огонь Михаил Павлович Бакулов, младший лейтенант. Он участвовал в боевых действиях Красной Армии против белофиннов. В 201-й воздушно-десантной бригаде, где прежде служил он, о нем было самое благоприятное мнение как о командире. Позднее Михаил Павлович был у нас начальником штаба батальона. А опыт стычек с «кукушками» нам пригодился позднее.

В том бою 14 марта 1942 года отличились сержант М.П. Марков, старший лейтенант И.М. Тимошенко. Военный комиссар 4-й роты Петр Яковлевич Копач был в гуще атакующих. Противник, нападая на отдыхавший батальон, рассчитывал, можно полагать, на внезапность и маневренность свою. Десантники опрокинули его расчет и вышли победителями. Сгодился опыт первых дней в тылу и навыки, привитые десантникам еще в Зуевке, Монино и Выползово».

* * *

Не получая помощи из-за линии фронта, как пишет И.Ф. Шебалков, «без ведома штаба войск Северо-Западного фронта командование бригады разработало план нападения на гарнизоны противника Малого и Большого Опуева. В планах наступления главную роль отвели двум батальонам – 1-му и 2-му. Цель: уничтожить гарнизоны, захватить продовольствие врага и отобрать захваченное им на площадках сброса в болоте».

Его сведения подтверждаются шифрограммой, отосланной из демянских лесов в Валдай:

«Отсутствие продуктов вынудило атаковать Большое и Мал. Опуево. Считаем, что брошенные вами продукты попали эти районы немцам. Атакуем 22–00. Поддержите авиацией.

Тарасов, Мачихин».

Была еще одна, весьма существенная причина, толкнувшая высших командиров МВДБ-1 атаковать Опуево, отвлекаясь от похода на главную цель – штаб окруженной группировки – деревню Добросли. Бригадная разведка, партизаны Полкмана и Овчинникова, сведения местного населения настораживали: «Командование окруженных в Демянском котле фашистских войск сосредоточило крупные силы СС в Чичилово, районе Малого Захода, Горшковиц, Большого Опуева». Создавалась явная угроза бригаде с севера. Лазутчикам из роты Малеева удалось взять и доставить на базу десантников разговорчивого и знающего «языка» – писаря из бронебатальона карателей СС. Фашистское командование намеревалось оттеснить красных лыжников в болота и уничтожить огнем артиллерии, бронетанковых подразделений и бомбежкой с воздуха на открытом месте…

И Тарасов, и Мачихин, и Шишкин – главная «троица» МВДБ-1 – решили действовать, как советовали древние мудрецы: «Лучшая защита – нападение!»

Иван Феоктистович Шебалков, принимавший непосредственное участие в разработке плана операции по Опуево, влился в ряды атакующих. Он лично видел ход боя.

«Приняв боевые порядки, подразделения 2-го отдельного воздушно-десантного батальона продвигались на лыжах вдоль опушки леса. Комбат Струков поторапливал десантников: стычка с финнами задержала сосредоточение взводов и рот на рубеже атаки».

В темноте вырисовывались первые избы. Лыжники затаились за Чернорученкой. Комбат дожидался донесений из отставших взводов. Густой кустарник. Валежник, обросший мхом и травой. Какая ходьба! И снег выше пояса. Оступился – барахтайся, неумеха!

– Доложите готовность! – требование командира бригады по радио.

Разведка и передовое охранение вышли к задам огородов. Оттуда сигнал комбату Струкову:

– Спокойно!

Изготовились к атаке. Обессиленные бойцы лежали в снегу, за кочками, в кустарнике. Злость и решимость наполняли их сердца: «Бороться! Побить гада!» Комсорг батальона перебегал на лыжах от взвода к взводу:

– Комсомольцы, в первую линию!

Комбат капитан Алексей Николаевич Струков передал команду по цепочке связных:

– Вправо по фашистам – огонь!

Вспыхнула желтая ракета, указывая направление атаки.

Сотня стволов ударила залпом. И тотчас без особой команды десантники бросились к деревне через луговину. В атаку шли и штабисты, и политотдельцы, и минометчики, и особисты…

Немцы, извещенные о бое лыжников Тарасова с финнами, угадав намерения десантников, окопались на краю деревни, замаскировались еловыми ветками. Пулеметчиков насторожили на чердаках. Особо берегли каменный дом в центре Малого Опуева, где располагались штабисты СС.

Атакующие перемахнули снежные заледенелые валы. Пошли в ход гранаты. По фашистским позициям стреляли минометчики из «малюток».

«Помкомвзвода Александр Пастухов броском вывел нас в лощинку перед речкой. Пули немцев посвистывали, мгновенными искрами летели нам навстречу, – вспоминает минометчик Петр Игнатьевич Соболев, ныне прокурор города Белая Холуница Кировской области. – Короткая передышка и новая команда Пастухова: «Ребята, за мной!» За ним нельзя было не побежать: крик звонкий, азартный. Согнувшись под трубами, плитами – вперед!.. Что-то ударило меня по ноге. Глядь – клочья ваты ниже бедра. Боли не чую – вперед! Пастухов выбрал позицию на краю лощины. Торопливо установил минометы. «Бей на огоньки фашистов!» Невдалеке, стоя на одном колене, комиссар П.Я. Копач приглядывался к темным избам. «Правее!» – закричал он, и мы исправили наводку. Стреляли до рассвета. Потом комиссар передал: «Приготовиться к атаке!» Сняв прицел 52-миллиметрового миномета, я приказал третьему номеру расчета завьючить трубу, а сам схватил его СВТ (скорострельная винтовка Токарева) и побежал за атакующими».