На "Ишаках" и "МиГах"! 16-й гвардейский в начале войны - Викентий Карпович Страница 38

Был еще один интересный случай, который совершенно не зависел от воли летчика и произошел с моим другом по Минскому аэроклубу Андреем Дроздовым. Он уже летал самостоятельно на И-16 и, находясь в зоне на приличной высоте, выполнял высший пилотаж. Вдруг, когда он пошел на петлю, у самолета отвалился мотор; машина и двигатель стали падать отдельно друг от друга. Андрей не растерялся и, расстегнув привязные ремни, выбросился из кабины самолета, раскрыв парашют, преспокойно приземлился между упавшим мотором и самолетом. После этого прыжка Дроздов был награжден ценным подарком и ему был предоставлен недельный отпуск.

К концу обучения мы полностью освоили эту скоростную машину, летали смело и уверенно. Всем полюбился «ишачок», на нем легко было пилотировать, выполнять фигуры высшего пилотажа, но самолет был строг и требовал максимального внимания на взлете и посадке.

Хорошее это было курсантское время, время учебы и новых познаний, огромного подъема сил, интереса и романтики. Сколько было волнений и радости! Я и сейчас помню об этих счастливых днях в моей жизни. Но всему есть конец. Подошло время государственных экзаменов, которые проходили четко и организованно. Комиссия съехалась со всех концов страны: от высших инстанций ВВС, авиационных и наземных частей, политорганов, от нашего военного авиационного училища. Расписание работы госкомиссии было составлено так, чтобы экзамены одновременно не совмещались по теоретическим дисциплинам и практическим полетам: если одни группы летают, то другие сдают теорию.

Полагаю, что государственные экзамены прошли для меня в пределах нормы, хотя не обошлось без огорчений. С хорошими и отличными оценками сдал летную практику: полет в зону на «спарке», групповую слетанность, взлет, расчет на посадку. Но вот одной на одной теоретической дисциплине, или «терке» — по материальной части самолета, — отхватил тройку, чего совершенно не ожидал. Это лишило меня преимущества по выбору места назначения, которое предоставлялось курсантам, окончившим программу с хорошими и отличными оценками.

Госэкзамены остались позади, окончилась учеба, но училище продолжало свою напряженную работу по подготовке летного состава. Мы из лагерей переехали на зимние квартиры, и началась наша трудовая жизнь: караульная служба, отрытие котлованов для новых учебных корпусов. Нам шили форму, мы ходили на примерку. Ожидали приказа об окончании училища и распределения по строевым частям.

В один из осенних октябрьских дней мы оделись в новую форму синего цвета. Белая сорочка, синий галстук, ремень со звездой на пряжке, на левом рукаве — эмблема летчика, а в голубых петлицах по одному красному квадратику. Младшие лейтенанты!

На торжественном построении начальник училища Валентин Ухов, участник боев в Испании, дважды награжденный орденом Боевого Красного Знамени, поздоровался с курсантами и поздравил с окончанием училища. Начальник штаба объявил приказ о назначении в строевые части. С большой группой своих товарищей я получил назначение в Киевский особый военный округ. Вместе со мной туда отправлялись и минчане Матвей Хмельницкий, Андрей Дроздов и Степан Комлев.

Торжественный ужин — завтра мы разъедемся каждый в своем направлении. Прощаемся с полюбившимся училищем, которое дало нам путевку в жизнь, в большую авиацию. Мы вполне сознавали, что далеко не в полной мере овладели летным мастерством, что нам нужно много еще работать, но главное сделано — есть начало, есть желание!

Мы благодарили руководителей и преподавательский состав, давший нам теоретические знания и военную выучку, но особую дань отдали летчикам-инструкторам. Наша летная группа с большой теплотой и признательностью прощалась с инструкторами Пантелеевым и Ждановым, которые научили нас владеть боевым самолетом-истребителем, приложив при этом немало сил и знаний. Это были высококвалифицированные специалисты, люди особого склада и характера, с тончайшим психологическим чутьем и прекрасными методическими навыками.

Пройдут года, и мы узнаем, что лейтенант Пантелеев погиб в авиационной катастрофе, а Василий Егорович Жданов воевал на фронтах Великой Отечественной войны против немецко-фашистских захватчиков, и мы были рады уже после войны нашей встрече на земле Австрии. У нас остались самые добрые воспоминания об этих прекрасных, сильных духом людях — воспитателях авиационных летных кадров.

Мы, молодые летчики, прибыли в 12-й истребительный авиационный полк, которым командовал подполковник Зыканов — боевой, жизнерадостный, энергичный командир, участник боев в Испании, ранее командовавший эскадрильей в Борисоглебском училище, с орденами на груди.

Командир полка с радостью встретил наше прибытие, принял нас, своих прежних питомцев, да и мы узнали его и были рады встрече. Зыканов проявил отеческую заботу, сам лично определил и разместил нас в домах начсостава. В беседе он заверил нас, что мы будем летать на самолетах И-16, на которых заканчивали училище, до полного освоения техники пилотирования и боевого применения, чтобы сделать полк сильным и боеспособным. «Пока же вам нужно отдохнуть, съездить в отпуск после напряженного труда в училище», — в заключение сказал командир полка. Эту весть мы восприняли с радостью.

Мать встретила со слезами на глазах от волнения и счастья, что я приехал ее навестить. Жила она с моим старшим братом в тесноте и неудобствах: двенадцатиметровке на пять человек. Брат учительствовал в сельской школе, имел семью — жену Ольгу и двухмесячную дочь Светлану, с ними жила и моя младшая сестра. Чтобы как-то исправить положение с жильем, было решено купить или построить домик, но этой благородной цели не суждено было сбыться — помешала война.

Возвратившись из отпуска, мы приступили к повседневной учебно-боевой работе. На летний период выехали в лагерь, который был прекрасно оборудован, с ровным и зеленым полем, весьма удобным для производства полетов. В лагерных условиях работа была более напряженная, полеты проводились ежедневно по специальной программе ввода в строй молодых летчиков.

Внезапно полеты прекратились. Начался отбор и комплектование летной группы для убытия в командировку. В таких случаях молодежь не идет в счет, мы должны были продолжать совершенствовать летные навыки, отбор велся только из «стариков».

Полученный в районе озера Хасан урок ничему не научил японских империалистов. В мае 1939 года японцы вторглись на территорию дружественной нам Монголии, решив захватить земли на правом берегу реки Халхин-Гол. Японская авиация, имея численное преимущество и не встречая сопротивления в воздухе, стала охотиться за автотранспортом в глубоком тылу.

Советское правительство, выполняя договор о взаимной помощи, приняло меры по защите монгольских границ. Началась переброска дополнительных контингентов стрелковых, танковых и артиллерийских войск. Большое внимание было уделено усилению авиационных частей. Нам, молодым летчикам, пришлось с завистью смотреть, как наши старшие товарищи, более опытные летчики, собираются в путь, чтобы сразиться в воздухе с самураями.

Но на этом наши огорчения не закончились. 1 сентября 1939 года гитлеровская Германия напала на Польшу, началась Вторая мировая война. Германская агрессия против Польши и продвижение гитлеровских войск в глубь страны привело к тому, что к середине сентября польское правительство покинуло страну и государство как таковое фактически распалось.