Резервисты - Егор Лосев Страница 53

«Командир, тушеночки?» — просипел шепотом пулеметчик Ави.

«Нет уж, эту дрянь жрите сами!» — пробормотал лейтенант и, сложив карту, бесшумно выскользнул из комнаты.

Деревяха потянул носом воздух и жалобно вздохнул. Бойцы, видимо, не расслышали, продолжая возиться с сухпайком. Пес демонстративно вздохнул, прибавив громкость.

Ави оглянулся и замер, наткнувшись на пару возмущенных собачьих глаз. Не устояв, он швырнул Деревяхе кусок мяса. Пес сглотнул тушенку в полете, всем видом продемонстрировав: такой мизер, как слону дробина. Следом сломался Марко, бросив шматок пообъемнее. Больше выклянчить не удалось.

Деревяха повернулся на бок, поерзал, прижимаясь к теплой Симхиной спине, и погрузился в дрему.

Сны у него были разные: на базе почему-то всегда снились вкусные веши, а в рейдах — бег. Он бежал по лесу, петляя между деревьями, или по берегу моря, прямо по линии прибоя. Обычно во сне к нему присоединялись другие собаки, живые и погибшие. Они неслись рядом с ним, потом отставали. В этом сне за ним мчалась Нелли, красивая дворняга, помесь ирландского волкодава неизвестно с кем.

Деревяха знал, что это сон, потому что Нелли погибла, бросившись на террориста, несшего фугас. Солдаты боялись, что заряд сдетонирует от выстрелов, и пустили собак. Нелли и Тим рванулись вперед, а Деревяху оставили в резерве. Нелли загрызла боевика, но тот успел достать пистолет и из последних сил всадил ей в грудь пол-обоймы. Террорист, на которого бросился Тим, вскинул «Калашников», но тут же рухнул, получив от Марко пулю в лоб. Тогда из зарослей в полсотне метров от них выскочил еще один боевик и, выпустив от живота очередь, бросился бежать. Тим, как наведенная на цель ракета, понесся в погоню.

Грохот выстрелов выдал группу, ей пришлось уходить, а Тим так и не вернулся. Всю дорогу обратно Деревяха бежал рядом с носилками, на которых лежала Нелли, и жалобно скулил. Потом по отступающим стали стрелять из минометов, и носилки пришлось освободить для раненого. Тогда Моти, собаковод Нелли, нес ее на плечах, пока не добрались до вертолетов.

Через два дня Симха привел Деревяху в ту часть базы, где раньше они никогда не были. Там в траве лежали плиты с именами погибших собак и стоял белый мраморный памятник: солдат, преклонивший колено рядом с собакой.

Пришли все бойцы из их группы. Нелли опустили в яму, командир сказал короткую речь, потом громыхнул залп почетного караула. Моти плакал, а Деревяха с Симхой его утешали.

Тим вернулся через месяц. Худой, облезлый, со сбитыми в кровь подушками лап, он вышел к блокпосту южноливанской армии. Цадальники перевязали рваную рану на боку и передали пса израильтянам. От радости Деревяха прыгал и визжал как щенок.

Своей нелепой кличкой он был обязан двум инструкторам в тренировочном центре. В том, где собак обучали Работать. Работать против палки или ножа, против пистолета или автомата. Учили догонять, атаковать и валить наземь людей в чужой, пропахшей дымом костра камуфляжной форме. Инструктор Павел считал, что Деревяха медленно соображает. Просто у него занимало больше времени, чем у других собак, усвоить, что же требует инструктор. Но, уловив что к чему, Деревяха становился одним из лучших.

«Дубина ты моя стоеросовая», — ласково приговаривал Павел, глядя на таращившего глаза пса, в который раз повторяя упражнение.

«Ну и дуболом», — удивился инструктор Саги, когда Деревяха случайно проломил головой стенку, через которую должен был перепрыгнуть.

Однажды инструкторы приготовили странный напиток. Уже несколько дней под кроватью у Павла стояло полведра армейского шаббатного вина. В вине плавали проспиртованные салфетки, украденные в санчасти. В субботу инструкторы отжал и и выбросили салфетки, остальное процедили через марлю, при этом называя напиток «Кагором». Вечером вино было выпито, а пес получил свою знаменитую кличку. Сначала в шутку, но потом кличка прижилась, заменив предыдущую.

Деревяха не жаловался. «Кличка как кличка, не хуже других», — думал он.

Сладкую дрему прервала боль в животе. Казалось, в желудке все закипело и забулькало. Пес вскочил, заметался по комнате, скуля и дергая поводок. Симха проснулся и сразу понял в чем дело.

— Опять пса какой-то дрянью накормили! — рявкнул он.

— Блин, «Люф» бракованный какой-то! — простонал из своего угла Ави.

Симха схватил поджавшего обрубок хвоста Деревяху за ошейник, и оба помчались в другую комнату. Процесс справления естественных нужд в засаде был довольно сложным. И люди, и собаки делали это в полиэтиленовые мешки или в бутылки, которые потом уносили с собой, чтобы не выдать место засады. Симха вытащил из кармана на разгрузке мешок, но на полдороге Деревяха осознал, что не добежит. Он дернулся и жалобно взвыл, глядя в расширившиеся от ужаса глаза Ави. Пахучие коричневые брызги полетели прямо на непонятную железяку, установленную у окна на газетке. «Только не на…» — поперхнулся Ави.

Если бы собаки могли краснеть, Деревяха, наверное, стал бы пурпурным. Но Симха спокойно сказал: «Я вас предупреждал! Отмывай теперь свой «негев»!»

Последствия аварии устраняли долго, пулемет пришлось протирать тряпками. Вскоре на помощь пришел Марко, который приполз в комнату с мешком собственных «отходов производства» в руках. «Похоже, террористы добрались до службы тыла… — предположил он, — это ж настоящая диверсия».

Пока заметали следы, пес не знал куда деваться. Он тоскливо тыкался головой в Симхину ногу и скулил. Наконец они снова растянулись на грязном полу.

Радист разбудил кемарившего в соседней комнате командира через два часа. Лейтенант с ходу включился в происходящее, выслушал трубку рации, а затем три раза нажал на тангенту.

«Зазну (двинули — ивр.)» — шепнул он, вешая на шею «М-16».

Через подвальное окно группа по одному выкатилась в апельсиновую рощу. «Ну и слоняра!» — прохрипел здоровяк санитар, подсаживая семидесятикилограммового пса. Симха в это время тянул его снаружи за лапы и ошейник. Деревяха кряхтел и пыхтел за двоих, старательно пробуксовывая задними лапами по стенке.

На крыше школы оставались только наблюдатель и снайпер.

Спецназовцы полукругом обложили полянку, густо усыпанную гнилыми апельсинами. Через двадцать минут, грохоча двигателем, туда въехал ржавый «Мерседес» синего когда-то цвета. Из-за руля выбрался невзрачный мужичонка лет сорока, в мятой рубахе, с куфией на голове. Ветерок лениво шевелил полы распахнутой рубашки, обнажая торчащую из джинсов рукоять пистолета. Он неторопливо огляделся и отошел в тень ближайшего дерева, оказавшись в пяти метрах от поваленного ствола, за которым укрылись Симха, Деревяха и «негевист» [22]Ави.

Это был «клиент» номер два: двойной агент, служивший в разведотделе Армии Южного Ливана и параллельно сливавший информацию хесболле.

Симха осторожно покосился на пса. В карих песьих глазах легко читалось: «Не бойся, Хозяин, не первый раз замужем, не подведу!» Собаковод, успокоившись, отвернулся. Тем временем снова раздался гул мотора. На этот раз на поляну вкатился тендер «Тойота». Из кабины вылезли два парня, вооруженные автоматами. Оглядевшись по сторонам, один распахнул заднюю дверь. На землю спрыгнул бородатый здоровяк с пивным животом, в футболке и камуфляжных брюках. Из сдвинутой на живот кобуры выглядывала «беретта». Он подошел к ожидающему в стороне мужичку, и оба оживленно заговорили.