Любовь на фоне кур - Пэлем Грэнвил Вудхауз Страница 41

В это мгновение из дома вышел Бийл с дробовиком, и собрание разошлось без вынесения обычного вотума благодарности.

Этот вечер на ферме был очень тихим. Укридж сидел, будто Марий на развалинах Карфагена, и хранил упрямое молчание. В конце концов он свистнул Бобу и ушел прогуляться.

Полчаса спустя и я тоже не сумел долее терпеть унылые следы окружающего разгрома. Мои блуждающие стопы привели меня к морю. Подходя, я заметил в лунном свете одинокую фигуру, безмолвно взирающую на лоно вод. Возле фигуры ошивалась собака.

Тяжелые минуты оптимистических натур священны, и в этот момент я так же не посмел бы прервать раздумья Укриджа, как не рискнул бы, будь я генералом Великой армии, завести легкий разговор с Наполеоном во время отступления из Москвы. И я уже пятился елико мог тише, когда под моей ногой заскрипели камешки. Укридж обернулся:

— Приветик, Гарни.

— Приветик, старик, — прошептал я тоном посетителя у смертного одра.

Он направился ко мне, Боб зарысил следом за ним, и я в изумлении увидел, что лицо Укриджа безмятежно, даже весело. Чем изумляться, мне следовало бы лучше знать моего Укриджа. Хорошего человека не сломить, и уже Стэнли Фиверстоунхо Укридж вновь стал самим собой. За стеклами пенсне его глаза бодро блестели.

— Гарни, старый конь, я поразмыслил, малышок! Меня осенила идея. Идея, осеняющая раз в жизни. Симпомпончик, провалиться мне. Я заведу утиную ферму!

— Утиную ферму?

— Утиную ферму, малышок! Без капли воды. Видишь ли, согласно моей теории, утки, плавая туда-сюда, тощают из-за усиленных физических упражнений, и, следовательно, если их содержать исключительно на суше, они разжиреют за половину времени — причем без всяких хлопот и расходов. Понимаешь? А? Полнейший тип-топ, старый конь! Я уже все продумал. — Он ласково взял меня под руку. — Слушай! Скажем, доход за первый год по самой умеренной оценке составит…