Томка. Тополиная, 13 - Роман Грачёв Страница 32

Таня Казьмина, оглядывая это пестрое собрание, заметно волновалась. Она не спешила взять слово, позволив местным жителям обменяться впечатлениями. Разговор, понятное дело, зашел о том, что происходило в последние дни. Чтобы разговаривалось легче, пропустили по маленькой. Владимир Петрович вынес из дома бутылку наливки и полбатона вареной колбасы с ржаным хлебом, скромный и романтичный Саша добавил к натюрморту шоколадку, Кеша сказал, что «потом, если что, профинансирует догон».

Выпили по маленькой из пластиковых стаканов, покряхтели. Я пить отказался, сославшись на необходимость вести машину, Таня просто покачала головой, ничего не объясняя.

– Сам делаешь? – спросил дядя Петя, кивая на бутылку.

– Теща, – ответил Владимир Петрович. – Она у меня в деревне живет. Знаете, как Новиков в «Белых росах» говорил: «Жены наши помирают, а тещи живут». Вот и моя – ровесница Николая Второго, а наливку хлещет пошустрее Семенова.

Услышав свою фамилию, коньячный магнат поднял голову, спросил «М-м?», потом снова стал рассматривать щебень под ногами.

– Что у нас тут происходит, кто-то может сказать? – спросил Жорик. – Может, есть смысл поменять квартиру, пока еще что-нибудь не загорелось? Мне моя жизнь дорога как память.

Жена одобрительно погладила его по плечу.

– Может, и стоит, – отозвался Владимир Петрович. – А может, и нет.

– Номер у нас нехороший, тринадцатый, – с видом специалиста изрек Кеша. – Я думаю, дело в этом. У меня когда-то «шестерка» была, номер «ноль-тринадцать», так я на ней все столбы в городе сосчитал.

– Да что за хрень! – подал голос Семенов. – Ты бы еще на «запоре» ездил, идиот. Как раз докатался бы до кладбища.

Кеша обиделся, надул губы.

– А ты что думаешь, Аркадьич? – спросил Владимир Петрович, отрезая перочинным ножом кусок колбасы. – Я вижу, у тебя есть что сказать. А?

Дядя Петя как раз закончил мусолить очередную папиросу. Всеобщее внимание было ему не в диковинку, но сегодня на звание солиста он не претендовал.

– Я хочу кое с кем вас, собственно, познакомить. – Он кивнул на нас с Татьяной. – Таню вы знаете, она в первом подъезде живет. Умная девочка. А с ней… – Он замялся, не зная, как меня лучше представить, чтобы не сказать лишнего. Я пришел ему на помощь, отрекомендовался сам:

– Антон Данилов, глава частного сыскного и охранного агентства. В этом доме моя дочь берет частные уроки.

– О как! – воскликнул Жора. – Прям как в кино, детективное агентство!

– В жизни все далеко не так романтично, как в кино, – возразил я с улыбкой.

– Кхм, – вернул внимание к себе Петр Аркадьевич. – Так вот, у ребят, насколько я понимаю, побольше информации будет, чем у меня. Но точно могу сказать, что байки про тринадцатый номер тут ни при чем. Мало ли на свете тринадцатых номеров.

Народ безмолвствовал. Очевидно, никому не хотелось думать, что проблема куда серьезнее.

– Петрович, давай по второй, – скомандовал Кеша. Тот не заставил просить дважды.

После второй немного оживились, но разговор все равно застопорился. Все обратили взоры на Таню. Ее это отнюдь не обрадовало, но отступать было поздно, тем более что инициатором встречи выступила именно она.

– Друзья, хороших новостей у меня, к сожалению, нет. Повисла пауза, которую нарушил неугомонный Семенов.

– Ты давай дело говори. Ты кто такая вообще, откуда вообще, чтобы говорить?

– Я преподаю историю в педагогическом университете. Живу здесь, рядом с вами, даю частные уроки. Все неприятности, которые случаются в нашем доме, так же испытываю на себе, как и вы. Семенов ухмыльнулся:

– С каких это пор историки стали специалистами по неприятностям?

Таня перевела красноречивый взгляд на Петра Аркадьевича: «Может, ему в ухо дать?». Дядя Петя махнул рукой: будь снисходительной к бизнесменам, потерявшим веру в справедливость.

– Я не только историк, – продолжила Таня, – я немного… ну, парапсихолог, что ли. Да-да, можете относиться к этому со скепсисом и ухмылками, но такие люди есть. Я кое-что вижу здесь и чувствую. В общем, в ходе небольших исследований я получила информацию, которой считаю необходимым поделиться с вами. Информация очень важная, и от того, как вы ее воспримете, зависит наша общая безопасность. Вы готовы слушать?

Публика притихла. Даже Жорик с Наташей перестали шептаться. Слова «наша безопасность» оказывают магическое воздействие.

– Н-да, – выдавил Владимир Петрович, – каждый день что-то новое. Ну, раз такое дело, надо еще по чуть-чуть. Может, вам тоже плеснуть, ребят? Суббота все ж таки, да и молодых помянем.

Я снова покачал головой, но улыбнулся, чтобы не обижать. Таня же на сей раз позволила себя уговорить. Она не могла справиться с волнением.

Разлили третью партию. В бутылке наливки осталось еще на один раз, колбаса почти закончилась.

– Говори, Тань, – сказал Петр Аркадьевич.

– Да, мы готовы, – подтвердил Владимир Петрович.

Таня, опрокинув стопку, обвела их взглядом. В полумраке пасмурной погоды лица выглядели не то испуганными, не то усталыми. И они действительно ждали какой-то интересной информации. Но Татьяна, экстрасенс и историк, свободно владевшая риторикой и читавшая интересные лекции перед студентами, вдруг забуксовала. Я нагнулся к ней, положил руку на плечо, шепнул на ухо:

– Рассказывай как мне вчера. Только факты, пусть сами трактуют.

– Да, мы внемлем тебе, Кассандра, – выдавил сидевший на качелях Семенов, не поднимая головы.

– Вы видели генеральный план города на ближайшие десять лет? – неловко начала Таня. Жорик хмыкнул.

Кеша вздохнул.

– Вы ведь знаете, что нет, – ответил за всех Саша. – Кто ж его нам покажет?

– А я видела. Согласно этого плана, город будет активно расширяться в северо-западном направлении, то есть вот прямо за этим домом и дальше, где теперь лес, через два-три года будет город. Асфальт, бетон, коммуникации, трамваи, магазины, детские сады, ночные клубы и тому подобное.

– И что? – спросил Семенов. – Красиво жить не запретишь.

– А то, что у нас под ногами – вполне возможно, что именно там, где мы сейчас стоим, – лежат груды человеческих костей. А в том лесу, о котором я только что говорила, их тысячи. Неужели вы забыли об этом?

Мы в ожидании уставились на слушателей. Известие о поруганном кладбище не произвело на них должного впечатления. Жорик присвистнул и стал что-то нашептывать жене, Кеша почесал нос, Семенов упрямо рассматривал гравий под ногами. Лишь Владимир Петрович задумался. Ну и дядя Петя, разумеется, был уже в курсе.

«Дохлый номер, – подумал я. – Их не испугаешь подобными историями, они страшилки смотрят по телевизору, отвлекаясь в паузах на сортир и чай. Даже я до сих пор сомневаюсь, хотя сам ходил туда».