Немой крик - Анжела Марсонс Страница 50

Крофта передернуло от мысли о необходимости делить постель с Мартой после всего того, что он только что узнал. Временами ему казалось, что между ними существует настоящая близость, а оказывается, что все это было только ради приработка к зарплате…

– Но почему Марта? – спросил он жену, все еще потрясенный ее откровениями.

– Самым главным для меня является имидж, и я не позволю тебе пачкать его. Ты мужчина, и у тебя существуют определенные потребности – так вот, я никогда не позволю тебе трахать какую-нибудь заразную уличную шлюху и подвергать моих детей опасности.

Советник тупо смотрел, как Нина вытаскивает мобильный телефон.

– А теперь беги и будь умницей, пока я подтираю за тобой твое дерьмо.

Ричард понимал, что для него наступил поворотный момент, и прижал руки к бедрам. Он мог развернуться и уйти – уйти из этого дома, уйти от ледяной холодности Нины и ее вечного контроля. Он мог пойти прямиком в полицию и избавиться от груза, который давил на него столько лет. Он мог освободиться от этой женщины и от той жизни, которую вел в последние годы.

Но тут он вспомнил нищенскую зарплату в 65 000 фунтов в год, которую получал как член парламента. Даже креативная бухгалтерия не смогла бы уничтожить пропасть между ней и доходом его жены, исчисляющимся цифрой с шестью нулями. Его жалкой месячной зарплаты хватало только на оплату обязательных счетов по дому, а жена платила за ипотеку, машины и выплачивала ему те ежемесячные 5000, которые он аккуратно получал первого числа каждого месяца.

Крофт повернулся и отправился к себе в кабинет, понимая, что никуда не денется из этой золотой клетки.

И только закрыв за собой дверь, он вытер капли пота, которые скопились у него за ушами. Последние оставшиеся у него крупицы гордости не позволили ему сделать это в присутствии жены. Тереза и Том умерли, Артур скоро последует за ними. Ричарду очень хотелось поверить, что все сошлось именно так совершенно случайно. Он не мог в это не поверить… потому что если б не верил, это означало бы только одно: его очередь, скорее всего, следующая.

Пока Брайант делал заказ в «Макдональдс», Ким набрала номер Стейси. Девушка ответила после второго гудка.

– Стейс, нам срочно нужны адреса всех бывших воспитанниц Крествуда, которые у тебя есть; количество сотрудников стремительно сокращается.

– Да, мы уже слышали, – ответила мулатка. – Вуди уже спускался сюда – он ищет вас, командир.

– Вуди меня разыскивает, – прошептала Ким Брайанту, пока Стейси стучала по клавишам компьютера.

Сержант скривился.

– Значит, так, первая в списке… подождите-ка, да их целых двое! Сестры-близнецы Бетани и Никола Адамсон. Адрес Никола в Бирмингеме – Бриндли-плейс.

Ким повторила за ней точный адрес, и Брайант записал его.

– Отлично. И займись розысками пастора, о котором ты однажды упоминала. Он опять всплыл в одном из разговоров. Может быть, девочки с ним откровенничали.

– Есть, командир.

– Спасибо, Стейс. Какие-нибудь новости от Доусона?

– Мне он не звонил.

Ким отсоединилась.

– Нам действительно надо было вернуться в участок после всего, что сегодня произошло, – заметил Брайант.

Стоун и сама знала, что они должны были поставить Вуди в известность о наезде, а потом действовать по процедуре, разработанной на тот случай, когда полицейские становились свидетелями происшествия, связанного с ранениями или травмами. Правда, в этом случае из участка они больше не выбрались бы.

– Отчет я составлю позже и тогда же поговорю с Вуди, – решила инспектор, – а сейчас у нас очень мало времени. Пока нам удалось лишь потерять четырех человек, которые трудились в Крествуде в момент его закрытия.

Она откусила кусок чикенбургера. На вкус тот показался ей куском картона, положенного между двумя листами древесно-волокнистой плиты средней плотности. Ким отложила его в сторону и снова достала мобильный.

Доусон ответил мгновенно.

– Как дела? – спросила Стоун.

– Идут потихоньку. Черис в новом раскопе со своими ручными инструментами, так что очень скоро узнаем, что же там зарыто… – В голосе Кевина чувствовалась усталость.

– А к Уильяму Пейну ты заходил? – спросила инспектор.

– А как же, командир! Я позвонил на пульт, чтобы убедиться, что сигнал тревоги работает. Потом прочистил и проверил датчики движения, которые расположены на арке пятнадцатифутовой высоты. Заставил его убрать от загородки парочку кадок с растениями и поменять батарейку в приборе Люси для экстренных вызовов, но это уже просто на всякий случай. Да, и еще я переговорил со всеми патрульными офицерами, и теперь дом Пейна включен в список зданий, в которых они обязательно проверяют периметр.

Ким улыбнулась. Вот поэтому-то Кев у нее и работает! Хотя случались моменты, когда с этим человеком было труднее, чем с упрямым малышом, который только начал ходить. Иногда он мог довести ее до белого каления, а иногда выполнял свою работу просто безупречно.

– Для вашего сведения, командир, – добавил Доусон. – По радио сообщили, что Артур Конноп умер.

На это Стоун ничего не сказала. Она и так была уверена, что он не выкарабкается.

– Дорога все еще перекрыта следственной бригадой. Никогда не знаешь, что там может найтись, – продолжал ее подчиненный.

Ким разъединилась.

– Конноп, – прошептала она.

– Скончался? – спросил Брайант.

Инспектор кивнула и тяжело вздохнула. Она никак не могла разобраться с чувствами, которые вызывала у нее смерть этого человека. Его жена, когда они с ней разговаривали, всем своим видом подчеркивала, что ей наплевать, где он находится, и ни один человек из тех, с кем общались они с сержантом, не испытывал к Коннопу никакой привязанности – ни в настоящем, ни в прошлом. Может быть, лишь Морин заметит его отсутствие по тому, как уменьшится потребление пива и сырных сандвичей в ее заведении, но вряд ли кто-то будет искренне оплакивать его кончину…

Ким хотелось бы верить, что этот грубый и невыносимый старик был когда-то достойным человеком, который со временем окрысился на весь белый свет, но его яростное отрицание всех обвинений в грехах десятилетней давности не позволяло ей так думать. Наверное, Морин была права – Артур всегда был жалким эгоистом. Но сейчас Стоун пришлось задуматься: а не был ли он кем-то похуже? И на что готов был пойти, чтобы замести свои следы?

Брайант вытер рот салфеткой, и Ким посмотрела на часы на приборной доске. Было уже больше трех, а ее еще ждала масса бумажной работы в участке. День и так уже был достаточно трудным и изматывающим, так что воспитанницами вполне можно будет заняться завтра с утра. Тело Стоун молило о душе и отдыхе.

– Так что, отвезти тебя по бирмингемскому адресу, шеф? – предложил ее друг.