Мистика в жизни великих - Леонид Володарский Страница 9

И появился маркиз не в каком-то веке, а именно ввосемнадцатом, когда Европу стало охватывать всеобщее неверие, увлечениебогоборческими идеями, отказом от всего возвышенного.

Но Петрарка «продлил свой плач за грань десятилетья». Апотому в нашем сознании Лаура де Сад осталась просто Лаурой, с презрениемоставив маркизу фамилию, скомпрометированную им.

После смерти Лауры Петрарка прожил еще 26 лет. Он писалмногое и о многом. Его жизненным кредо стали слова, сказанные им самим: «Нетерпеть нужды и не иметь излишка, не командовать другими и не быть в подчинении– вот моя цель».

В «формуле Петрарки» легко угадываются идеалы жизни адептаили святого, что еще раз доказывает его прочную связь с Высокими Планами иБлаженным Августином.

Быть может, из-за нежелания «командовать другими» Петраркане оставил потомкам ни одного «поучительного трактата» о поэзии. Он предпочиталэту поэзию являть миру. И лишь иногда он высказывался по поводу сути и смыслатворчества художника. Так, однажды он заметил, что «поэзия выше и благороднеемеханических искусств», в том числе и медицины, так как «поэзия не просто лечитотдельные члены, а воспитывает всего человека, заботится о душе идобродетелях». Нет ли тут великого прозрения нашего времени, признающего мощьэнергии слова? А врачи выпускают книги, где рекомендуют больным читать вслухстихи классиков, или сами читают их, когда проводят свои сеансы.

Великий Посвященный от поэзии, Петрарка, как и многиепосвященные, обладал даром предсказывать многие события. В том числе и те, чтопроизойдут с ним самим. Так, еще в ранние годы он высказал мысль о том, чтоскорее всего умрет за рабочим столом. Просто перо выпадет из его рук.

Так оно и случилось. Он не дожил всего одного дня до своегосемидесятилетия. Ночью 19 июля 1374 года он работал в своем кабинете.Неожиданно рука его выпустила перо, и он легко перешел в мир, где его,наверное, первыми встретили Лаура и Блаженный Августин.

И сразу же поползли слухи о последнем пере Мастера. Что онообладает магической силой, что тот, кто овладеет им, станет таким же гением,как Петрарка, независимо от того, среди какого народа и в какую эпоху онпоявится!

Надо сказать, что в этих слухах было тоже заложено знание,взятое из тайных наук. Ведь что такое волшебная палочка мага? Это – аккумуляторего энергий. Но работает она только в руке самого мага или того, кого он избралсвоим преемником. Неважно, когда этот преемник объявится. Пусть даже и черезнесколько столетий.

Одновременно со слухами о последнем пере Мастера появились идругие слухи: мол, перо в ту же ночь кто-то выкрал, а рядом с рукой усопшегоположили другое перо – не то, в которое ушла вся земная энергия уходящего нанебо поэта. Или все-таки перо положили в гроб Петрарки, вложили в его правуюруку.

И вот в начале двадцать первого века дотошные итальянцывсе-таки вынули тело Петрарки из могилы. И выяснилось, что у покойногоотсутствует правая рука! Покопались в старых документах. Оказалось, что еще всемнадцатом веке некий монах предпринял попытку «взять себе на память» рукупоэта. Но сама ли рука ему была нужна?

Дело заключается в другом. Кто бы ни охотился за последнимпером Петрарки, равного ему по значимости гения пока не появилось. Были другиегении: Гете, Пушкин, но… Такого человека, по поводу поэзии которого был быпринят официальный закон, пока не рождалось.

Быть может, он должен появиться в наше время? Когда поэзияпоругана, попрана и отброшена на обочину общественной жизни и потому такнуждается в человеке-символе, что будет увенчан мировыми лаврами. Да и кто намсказал, что это будет обязательно мужчина?

Ясно одно, Великий Посвященный от поэзии оставил нам многозагадок, которые будут разгаданы только тогда, когда красота спасет мир.

На очередном международном конгрессе, проходившем в Париже ипосвященном проблемам культуры, один русский актер сказал: «Да, растеткультура!» Видимо, богемный, комфортный, сытый Париж, буквально напичканныйвеликими историческими памятниками человеческого духа, производил на негоименно такое благостное впечатление. Слова русского актера (а был им ГеннадийПечников, человек, сыгравший в классическом индийском спектакле бога Раму)услышала Индира Ганди. Выдающаяся женщина-философ и признанный политическийдеятель своего народа, она с минуту помолчала и так же спокойно возразила «богуРаме», как называли в шутку актера друзья: «Да, растет культура, но растет иневежество!»

Разговор происходил в конце семидесятых годов. А в 1984 году«мать Индии» убил террорист-сикх. Место матери занял не менее выдающийся сын –Раджив Ганди. Он продолжил традиционный индийский курс на нейтралитет иподдержание мира в регионе и во всем мире. Им же были сказаны слова о неполитическом, но духовном союзе между Россией и Индией. Вскоре Раджив Гандистал гостем Москвы, переживавшей годы перестройки и ярких надежд на то, чтокультура все-таки растет быстрее, чем невежество. В том числе и культурауважения к человеку. К самой его личности, как к глубокому микрокосму,маленькой Вселенной, подчиняющейся всем законам Большой Вселенной. И спустясамое короткое время сын великой матери был убит. Великий сын.

И снова убийцей оказался сикх! Все газеты мира стали писатьо том, что сикхи по сути своей – террористы, что сама их организация и религиятак же воинственны и нетерпимы, как и исламский фундаментализм, как иорганизации басков в Испании, как и многие другие экстремистские группировки,будь то «красные бригады» или неонацисты.

И все-таки о сикхах знали куда меньше, чем о прочихорганизациях, перечисленных через запятую.

А между тем как раз сикхи и заслуживают, быть может, самогопристального нашего внимания, потому что история их трагична, и прекрасна, икровава.

Средневековый мир раздирался всевозможными войнами. Особеннонетерпимыми и жестокими были войны религиозные. Кипели они в Европе, где венцомтаких войн выступала на исторической сцене какая-нибудь Варфоломеевская ночь,бушевали и на Востоке, в самом сердце Азии, где сравнительно молодая религияислам активно вторгалась в земли, традиционно опекаемые служителями другихрелигий, благословленные пророками иных Учений!

Особенно это выразилось в противостоянии воинов ислама ивоителей старых вер Индии, по преимуществу своему индуистов и буддистов. Назначительной территории Индостана появилась Империя Великих Моголов. И конечноже, ее официальной религией стал ислам. Правители империи стремились в духемусульманской нетерпимости оттеснить «языческие» верования коренного населениякуда-нибудь на окраины своего государства, а еще лучше – в джунгли, поближе кразрушенным и заброшенным городам, где обитают разве что ядовитые змеи!

К религиозному гнету прибавлялся и гнет социальный,выражавшийся в том, что Индия традиционно была разбита на касты. Против такогоделения захватчики не только не возражали, но, напротив, поддерживали его. Этопомогало им лучше договориться с теми феодалами из индусов, которые готовы былипойти на контакт с новой верой, а возможно, и перейти в нее, сохранив при этомвсе свои старые привилегии.