Хроники Черного Отряда. Книги Мертвых: Воды спят. Солдаты живут - Глен Кук Страница 22

А Сурендранат Сантараксита так и стоял столбом, потрясенный ответами жалкого уборщика. Я могла бы объяснить ему, что всякий, кто прислушивается к уличным рассказчикам, нищенствующим проповедникам и щедрым на советы отшельникам и йогам, сможет удовлетворительно ответить на большинство викрамасских вопросов. Проклятие! Да в Джайкуре любая веднаитка на такое способна!

– Мы должны убить его, – сказал Одноглазый. – Как предлагаешь это сделать?

– Других решений у тебя не бывает? – спросила я.

– Чем больше уберем сейчас, тем меньше их будет трепать мне нервы, когда состарюсь.

Это что, он так шутит? Никогда не угадаешь.

– Давай будем беспокоиться об этом, когда ты начнешь стареть.

– Расправиться с этим типом будет проще простого, Малышка. Он ничего такого не ждет. Хлоп, и нет его. И никто не побеспокоится. Задуши этого козла. И оставь на нем румел. Пусть это будет на совести нашего старого дружка Нарайяна. Он в городе, и нужно поосновательней вывалять его в дерьме.

– Следи за языком, старик.

Одноглазый забулькал, выплевывая скотские ругательства на тысяче языков. Я повернулась к нему спиной.

– Сари? Ты что-то совсем притихла.

– Пытаюсь переварить то, чего нынче наслушалась. Между прочим, Джауль Барунданди был очень огорчен, что ты осталась дома. Пытался забрать из моего заработка и твою долю. Довел Минь Сабредил до белого каления. Я пригрозила, что закричу. Он, конечно, не поддался бы на блеф, не окажись его жена поблизости. Ты уверена, что оставлять в живых библиотекаря не опасно? Если устроить ему «естественную» смерть, никто не заподозрит…

– Может, и опасно, но не исключено, что и выгодно. Шри Сантараксита хочет провести надо мной своего рода эксперимент. Выяснить, способна ли шавка из низшей касты освоить простейшие трюки: перекатываться и притворяться мертвой. Как там Душелов? И что с Тенями? Ты узнала что-нибудь?

– Она выпустила всю стаю. Это просто каприз – ей захотелось лишний раз напомнить городу о своей власти. Она рассчитывала, что погибнут иммигранты, которые ютятся на улицах. По ним никто не заплачет. Перед рассветом домой вернулась только горстка Теней. Мы подержим пленных до завтра.

– Можно было бы захватить еще несколько…

– Летучие мыши, – сказал Гоблин, без приглашения плюхнувшись в кресло.

Одноглазый делал вид, будто дремлет. Хотя по-прежнему крепко держал свою палку.

– Летучие мыши. Они теперь носятся по городу.

Сари подтвердила его слова кивком.

– Помню, перед тем как отправиться на войну с Хозяевами Теней, мы убивали летучих мышей, – сообщил Гоблин. – За каждую нам платили, и на эти деньги даже можно было жить. Мыши шпионили для Хозяев Теней.

Мне припомнились времена, когда безжалостно убивали ворон, считая их «глазами» Душелов.

– Хочешь сказать, что нам до утра лучше не выходить из дому?

– Ум у тебя, старушка, остер, как каменный топор.

– Что Душелов думает о нашем нападении? – обратилась я к Сари.

– При мне об этом не было разговора. – Она придвинула ко мне по столу несколько страниц из старых Анналов. – Гораздо больше ее беспокоит самоубийство адепта Бходи. Боится, что это только начало.

– Начало? Среди монахов могут найтись и другие болваны, желающие себя сжечь?

– Она считает, что могут.

– Мама, сегодня ночью мы позовем папу? – спросил Тобо.

– Пока не могу сказать, сынок.

– Я хочу поговорить с ним.

– Поговоришь. Уверена, он тоже хочет поговорить с тобой. – Судя по тону, она пыталась убедить сама себя.

– Нельзя ли сделать так, чтобы этот туман, из которого вы лепите Мургена, сохранялся все время? – спросила я Гоблина. – Тогда мы смогли бы постоянно поддерживать с ним связь и отправлять его на разведку, когда понадобится.

– Мы работаем над этим.

Он пустился в технические объяснения. Я не поняла ни слова, но не мешала ему болтать. Любому человеку приятно время от времени почувствовать себя спецом в каком-нибудь деле.

Одноглазый захрапел. Это хорошо, но все же стоит держаться подальше от его трости.

– Тобо мог бы постоянно вести записи… – начала я.

У меня вдруг возникло видение: сын летописца наследует дело своего отца, как это происходит в таглиосских гильдиях, где ремесленные навыки и орудия труда передаются из поколения в поколение.

– А я считаю, – заявил Одноглазый, как будто наша беседа на интересующую его тему не прерывалась и как будто он не притворялся спящим мгновение назад, – пора, Малышка, проделать древний-предревний, грязный-прегрязный трюк Старой Команды. Пошли кого-нибудь к торговцам тканями. Скажи, чтобы купил разноцветного шелка. Наделай точно таких же шарфов, как у обманников. И мы будем душить тех, кто нам не нравится, иногда оставляя румел на месте преступления. Так и с этим твоим библиотекарем разделаемся.

– Отличный план, – сказала я. – За одним исключением, и это исключение – шри Сантараксита. Не обсуждается, старикашка.

Одноглазый захихикал:

– Никаких исключений. Человек должен твердо стоять в вере.

– Слишком многие станут пальцами показывать, – сказал Гоблин.

Одноглазый снова хихикнул:

– Но в какую сторону, Малышка? Наверняка не в нашу. Что-что, а лишнее внимание нам сейчас ни к чему. Кажется, никто из наших даже не понимает, как зыбка под нами почва.

– Воды спят. Нужно позаботиться о том, чтобы к нам относились серьезно.

– А я о чем? Мы попользуемся шарфами, чтобы убрать стукачей и тех, кто слишком много знает. Библиотекарей, к примеру.

– Правильно ли я подозреваю, что ты уже давно подумываешь обо всем этом и имеешь списочек людей, которыми следует заняться?

В этом списке наверняка есть все те, кого он считает ответственными за свои неудачные попытки утвердиться на таглиосском черном рынке.

Он затрясся от смеха. И замахнулся на Гоблина тростью.

– А ты прав насчет ее ума-топора.

– Давай сюда список. Увижу Мургена – обсудим.

– С призраком? Иль не знаешь, что у призраков нет чувства перспективы?

– Ты имеешь в виду, что он все видит и понимает, чего ты на самом деле хочешь? По мне, так это и есть чувство перспективы. Поневоле задумаешься: а может, в свое время наши братья сумели бы добраться до Хатовара, будь в Отряде призрак, который приглядывал бы за тобой?

Одноглазый пробурчал что-то о несправедливости и порочности мира. Сколько я его знаю, он всегда пел эту песню. И будет продолжать в том же духе даже после того, как сам станет призраком.

– Как думаешь, стоит попросить Мургена, чтобы нашел источник этой вони? – спросила я. – Он где-то на складе. Здесь До Транг хранит крокодиловы шкуры, но это не они так смердят. У крокодиловых шкур другой запах.