Пуля - Лорел Гамильтон Страница 64

— Так-то лучше, — проговорил Дамиан.

Услышав какие-то звуки, я открыла глаза. Дамиан придвигал другой стул. Его халат немного разошелся, обнажая большую часть бледной груди. Когда-то его кожа была цвета персиков со сливками, как у большинства рыжих, но она не видела солнечного света сотни лет. Сейчас его кожа была такой белой, что почти светилась на фоне темной одежды.

— Я еще раз пил кровь, — сказал он, — Твоя задача — есть твердую пищу, поскольку я не могу этого делать.

Я кивнула, потягивая кофе, и опять взяла Натаниэля за руку. Дамиан протянул руку и положил ее на ногу Натаниэля, выглядывавшую из-под одеял. Как только он прикоснулся к нему, цепь замкнулась. Сила накрыла нас, прокатилась через нас, так что теплая волна энергии Натаниэля, холодная мощь Дамиана и моя собственная сила, которая казалась комбинацией обоих, внезапно затопили нас, как три разных потока воды, перемешавшихся до такой степени, что я уже не могла сказать, где заканчивался один, и начинался другой. Мое плечо болело, сильно болело. Боль была одновременно и острой, и тупой, и я поняла, что все действия врачей, предпринятые для того, чтобы залечить рану, причинили Натаниэлю новую боль.

Затем все исчезло. Все закончилось. В моем плече осталась только тупая боль. Я открыла глаза, не помня, когда закрыла их. Дамиан стоял, ни к кому не прикасаясь. Все прекратилось из-за того, что он убрал руку.

— Ты наш мастер, Анита, ты должна лучше контролировать силу, — сказал он из другого конца комнаты, потирая плечо в том месте, где была рана у Натаниэля.

— Мне очень жаль, — сказала я. — Ощущение было таким, словно весь свет зажегся сразу.

— Я знаю, что произошло много плохого, Анита. Я сожалею о Хейвене и Ноэле, но ты не можешь позволить себе вот так терять контроль над своими сверхъестественными способностями.

Я поднялась, готовая рассердиться.

— Я делаю все, что могу.

— Мы знаем, — произнес Натаниэль вполголоса.

Я взглянула на него. От одного его вида, лежащего там, раненого, мой гнев утих. Сегодня ничего больше не должно было пойти плохо. Натаниэль жив, и он поправится. Только поэтому день уже становился хорошим.

— Мне очень жаль, Натаниэль, — я посмотрела на Дамиана. — Прости, Дамиан, — я потрясла головой. — Я просто устала, хотя и не должна была. Мы вырубились на несколько часов.

— Потеря сознания — это не то же самое, что сон, Анита. Ты больше, чем просто устала, — сказал Дамиан, пересекая комнату, и больше не пытался прикоснуться к кому-либо из нас.

— Что ты имеешь в виду? — спросила я.

— Ты должна еще поесть, а потом пару часов поспать.

Я отрицательно покачала головой.

— Если я не ошибаюсь, мы пытаемся опередить кое-кого из самых могущественных вампиров в мире. У меня нет времени для сна.

— Если ты доведешь себя до ручки, не только Натаниэль не сможет быстро и полностью исцелиться, но ты начнешь осушать меня. Ты не можешь вести себя, как обычно, Анита. Не есть, не спать, все время принуждать себя…

Натаниэль тихо засмеялся.

Я посмотрела на него.

— Ты чего?

— За последний год я часто слышал подобные разговоры. Ты будешь спорить, мы с Дамианом — давить на тебя, и ты, наконец, позаботишься о себе. Неужели нельзя хотя бы раз просто уступить?

Он закрыл глаза, и на его лице отразилась боль. Я вспомнила боль, которую чувствовала, когда мы были соединены одной большой связью. Я вздохнула и откинулась в кресле. Взяла поднос с прикроватного столика.

— Я доем, и что тогда?

Дамиан и Натаниэль обменялись взглядами. Дамиан сказал:

— Ух ты, я не привык, чтобы ты так быстро сдавалась… Я просто собирался заставить тебя поесть, а потом спросить врачебного совета насчет того, что нам делать дальше. Ты ешь, а я вернусь с указаниями врача.

— Неужели я такая большая заноза в заднице? — спросила я, когда он направился к двери.

Они заговорили одновременно.

Дамиан сказал "да", Натаниэль — "иногда".

— Знаете, тигры Вегаса должны были уже приземлиться, — припомнила я.

— Они и приземлились, — кивнул Дамиан, — но Жан-Клод ввел их в курс того, что случилось. Они звонят другим кланам, чтобы попытаться собрать в Сент-Луисе как можно больше тигров, и как можно быстрее. Отдохни пару часов, прежде чем приступишь к работе с тиграми.

— Что это значит? — спросила я, держа круассан в руке.

— Это означает, что я поговорю с врачом, и тебе не придется беспокоиться об этом сейчас. Ешь, помогай Натаниэлю поскорее поправиться и перестань быть такой занозой в заднице.

С этими словами он ушел.

Я многое хотела сказать, но все это звучало как нытье, так что я молча жевала свою еду и старалась не быть занозой в заднице. Думаю, любой мужчина в моей жизни и большинство женщин, которые меня знали, сказали бы, что это никогда не было одной из моих сильных сторон.

Предписания врача были следующими: свернуться калачиком рядом с Натаниэлем и обмениваться энергией с ним во время сна. У меня были предписания и похуже. Пока я пыталась взять себя в руки, Мика лежал рядом с ним. Теперь была моя очередь. Оборотни посменно спали рядом с ранеными, пока те не исцелялись. Что-то в близости зверей с различной энергией ускоряло исцеление оборотней. Обычно, нужно было два оборотня на каждого раненного, но у нас не было достаточно людей для охраны здания Цирка, чтобы положить по двое около Натаниэля и Клаудии, которая лежала в комнате дальше по коридору. Я уже заглядывала к ней, но она крепко спала. Меня уверили, что с ней будет все в порядке, и ей уже нашли приятеля по койке, так что для разнообразия я сделала то, что было велено. Я разделась и легла к Натаниэлю.

Я позволила себе прильнуть к нему, закинув ногу на его бедро. Мое бедро касалось его паха, но не сексуально — просто это было приятно нам обоим. Одной рукой я обняла его за талию. Я прижалась к его телу, и мы совпали как части головоломки, формирующие уголок картины. Это было началом, и другие части могли присоединиться к нам, и в конце концов, если мы все будем вместе, всё будет в порядке.

Я упивалась шелковистостью его кожи со сладким запахом ванили. Под ней были не менее сладкие ароматы. Медные монетки, кровь, мясо, его тело, раны и боль. Я склонилась ниже и прижалась лицом к его коже, пока запах его кожи, нежный и сладкий, не стал единственным, что я ощущала.

Натаниэль заснул, а я лежала в полутемной комнате, чувствуя, как его грудь вздымается и опадает под моей рукой, вслушиваясь в то, как его тихое дыхание становится глубже. Обычно он засыпал раньше меня. Я же боролась с сонливостью, чтобы еще пару минут ощущать его рядом с собой. Я понимала, насколько близко я подошла к тому, чтобы потерять его навсегда. Эта мысль заставила меня обернуться вокруг него, и я уснула рядом.