Броня генетической памяти - Татьяна Миронова Страница 33

Была ли на Руси демократия

Устоялось мнение, терпеливо и настойчиво внедряемое в наши головы противниками всего русского, что демократия не свойственна русскому народу, что русские-де – прирожденные рабы, только того ищут, как бы склонить выю под сильную руку. Этому уничижительному представлению о русских вторят российские неомонархисты, распространяющие заблуждение, что в России никакая демократия не приживается и что ею пользуются нам во зло пришлые злоумышленники. Убеждение это не более чем иллюзия. Коллективистское сознание русских породило нашу своеобычную демократию, что наиболее ярко отразилось в обычае мирского схода, до сих пор бытующего местами в России. Именно мирской сход – собрание верви-общины-мира-совета – всегда противостоял государственным властям, ограничивая неуемные их аппетиты и сдерживая их вседозволенность.

Государственной властью у русских было принято считать все чиноначалие во главе с Государем. С той лишь разницей, что Государь почитался властью властей, сдерживающей уздой самодержавия самодурство местных начальников. И за то народ царя-батюшку почитал и уважал, уповая на него как на последнюю надежду в крайности. Прочие же управители, полагал народ, блюли прежде всего свой, а не общий интерес, и потому не всегда делали так, как им повелевалось царскими указами. «Не ведает царь, что делает псарь». «Царь гладит, а бояре скребут». «Не царь гнетет народ, а временщик».

Своеобычно в русском понимании и государство, которым в старину называлось одно лишь пространство России, что отразилось в поговорке: «Государь – батька, земля – матка». Такое видение государства сохраняется у нас и поныне. Мы решительно не желаем понимать под государством власть и управление страны. Для нас государство – сама наша страна. Именно на этом строится подмена понятий современными кремлевскими политиками. Дескать, если ты идешь против власти, значит, борешься с государством, со страной, а разве тебе родная страна не дорога? Нет же, нет!

Русские всегда отделяли власть от государства, и смена властей не вела к распаду государства, то есть в нашем представлении – территории страны, ибо она скреплялась общинным самоуправлением.

Какова же была природная русская демократия? В стране, возглавляемой Государем (князем, царем, императором), осуществлялось по местам деление на общества-общины. В «Русской правде» сохранилось древнее именование общины – вервь, что буквально означает клубок обязательств, которыми связывались между собой ее члены. Такие общины составляли обитатели сел и деревень, верви были и в городских поселениях, их именовали слободами, улицами, концами. Любое подобное общество управлялось выборными руководителями и мирским сходом, оно было формой народной демократии, или, как принято у нас сейчас говорить, местного самоуправления.

Община на Руси имела разные наименования: поветь – древнерусское общество, имевшее право на свой голос в противовес князю, слобода – городское средневековое общество, строившее свою жизнь по собственному разумению, мир – сельское общество, управлявшее собой и платившее подати. Все эти и подобные им общины, помимо экономических, производственных задач, решали задачи социальные: общины поддерживали каждого своего жителя от мала до велика, если того вдруг постигла беда или недород, община не давала умереть с голоду ни слабому, ни больному. Потому и был русский человек в круге своей общины всегда обнадежен и уверен в будущем.

Сельское общество поддерживало неимущих своих обитателей пропитанием из общих хлебных магазинов и раздачей милостыни, подаянием кусков под окнами и предоставлением крова погорельцам. Причем в обществе по справедливости различали бедняков. Если семья пошла по миру из-за пьянства хозяина, то его по приговору общества лишали права распоряжаться своей землей. Пьяница отправлялся на сторону болтаться-скитаться, а землю сход постановлял отдать другому землепашцу, но «исполу» – на условиях отдачи половины урожая бедствующей семье кабацкого ярыжки. Ежели семья нищала из-за смерти кормильца, то сироты могли смело рассчитывать на большее сочувствие соседей и мирского схода. Общественная помощь тогда состояла в обязательном сборе по горсти муки с каждого зажиточного дома. Если же у обнищавшей семьи не оказывалось родственников, которые призрели бы ее и оказывали помощь, пособляли в обработке земли, то с окна каждого дома подавали в корзинку ходившим по миру детям хорошую милостыню.

Общество имело право наказывать провинившихся, таких попросту прилюдно пороли. Драли шкуру за пьянство, били кнутом в случае неисполнения общественной денежной повинности, пороли за мелкие преступления. Такого наказания страшились не из-за боли, порки страшились из-за ее позорности, прилюдности.

Общественное мнение всегда важно для русского человека, до сих пор мы, как в стародавние времена, оглядываемся на молву, что люди скажут; стыдно от людей; совестно на люди показаться. И это следствие многовекового общинного образа русской жизни.

Важной задачей общество считало разбор на сходах семейных несогласий и ссор, что позволяло держать многопоколенные семьи в крепости и единстве. Глава семьи, домохозяин имел законное право пожаловаться на своих домочадцев обществу и просить мирской сход примерно наказать ослушника.

Мирскую демократию вершили на мирском сходе, на который допускались с правом голоса только мужчины-домохозяева. Даже опороченные в суде и наказанные телесно никогда не отстранялись от участия в сходе, ибо были хозяевами семьи и земли. Зато члены семьи без хозяина хоть и могли присутствовать на сходе, но не имели права подавать голоса. Не принимались к сведению и голоса женщин, даже если с потерей кормильца вдова вставала во главе семьи. А вот зрителями на мирском сходе могли присутствовать все обыватели села или деревни. Особое место священника на мирском сходе знаменовалось тем, что он председательствовал на нем, когда решались вопросы, касавшиеся дел церкви или причта. Но голос его принимался всегда и ставился выше голоса старосты даже в мирских вопросах.

Сама сходка собиралась по обычаю в мирской избе, особом святилище русского парламентаризма. Мнение подавали или сразу общее, или сначала высказывалось большинство, а потом выслушивалось меньшинство несогласных. Впрочем, несогласные чаще всего уступали мнению большинства, ожесточенных споров обычно не бывало, так как многие остерегались попасть в «выскочки» – такое прозвище зарабатывали те, кто часто высовывался со своим мнением и за то облагался более тяжелой службой в пользу всего общества, что сохранилось у нас в присловье: «Ну и делай сам, раз ты такой умный». Предостережение «не высовывайся», как и наказ «на службу не напрашивайся, но и от службы не отказывайся», тоже укоренилось в тех давних «демократических сходах», когда на высунувшегося налагали большее тягло.

Вот как описывают мирской сход русские этнографы XIX века. О насущных вопросах схода объявлял старшина или староста, спрашивая при этом: «Ну как, ребята, думаете?». После этого начинали обсуждение, причем больший вес имели пожилые, но не старики, которых обычно пресекали словами: «В ваше время так было, а теперь не то». При обсуждении вопросов порядка не соблюдали, а говорили, разделившись по партиям. Первой высказывалась партия побольше, побогаче или побойчее. Потом высказывала свое мнение другая партия, случалось, что таких партий было и больше. В результате разноголосицы на первый раз не выходило ничего. Тогда староста задавал новый вопрос: «Ну что, ребята, как порешили?». Вторично приступали к обсуждению и опять разделялись по партиям. После вторичного приступа дело так или иначе решалось.