Клеопатра - Карин Эссекс Страница 39

Царевна сердито ждала, пока телохранительница вернется за столик. Ей самой хотелось съесть все ягоды и не делиться с Мохамой, которая любила дразнить таким образом мужчин. Но девочка знала, что Мохама обожает черешни: в пустыне они не росли. И царевна, у которой пропал аппетит и которой всю жизнь ни в чем не отказывали, оставила ягоды подруге.

Все только что отобедали. Свита расположилась на палубе погреться в лучах полуденного солнца, словно они плыли не на утлом кораблике по опасному морю, а на широкой барже по спокойному Нилу. Весла были подняты, паруса раздувал свежий морской ветер.

Клеопатра и Мохама сидели под белым палубным тентом и играли в кости. Набор костей из мрамора подарил Авлету один из римских гостей, и до прибытия в Рим царь собирался научиться в них играть. Ему сказали, что римляне жить не могут без этой игры, поэтому царевна также увлеклась костями. Она научила и Мохаму и теперь злилась, если подруге улыбалась удача. За ними следило множество глаз, потому что Мохама нарядилась сегодня в простое льняное платье, сквозь ткань которого просвечивали ее темные соски, напряженные от прохлады.

— Твоя очередь бросать кости, мне уже надоело сидеть и ждать, — хмуро заметила Клеопатра. — Терпеть не могу ждать! Я прикажу тебя высечь!

— Как мне страшно, — усмехнулась Мохама.

Она лениво огляделась, чтобы удостовериться, все ли взгляды направлены на ее роскошное тело. Все. Девушка потянулась к корзинке с черешней и долго выбирала самую спелую ягодку, взяла ее и подняла над открытым ртом.

— Если ты не будешь бросать, я тебя задушу, — пообещала царевна.

У нее на душе было неспокойно. Они покидали Родос поспешно, едва успев собраться. Узнав о мятеже Теа, царь больше ни с кем не говорил и проводил дни наедине с Гекатой, ворча и жалуясь на судьбу. Наложница нежно гладила его по руке, подливала вина и терпеливо выслушивала гневные и бессвязные речи. Авлет сторонился дочери. Девочка гадала, не стал ли отец сомневаться и в ее верности, хотя она никогда не притворялась, что любит мачеху и доверяет ей. Видимо, царь досадовал, что дочка оказалась предусмотрительней его. Царевна знала: со временем царь снова приблизит ее, нужно только подождать. Но ждать оказалось тяжело.

Мохама взяла кожаный стаканчик с костями и принялась трясти его, покачивая бедрами.

— Мы танцуем или в кости играем? — возмутилась Клеопатра. — Ты съела две тысячи черешен! Я возвращаюсь в свою каюту!

Мохама улыбнулась и уступила. Она бросила кости и проследила за шестигранными кубиками, покатившимися по столу. Когда кости замерли, девушка внезапно всхлипнула и схватилась за горло.

— Три! — радостно воскликнула царевна. — Ты проиграла!

Мохама упала грудью на столик, ударившись подбородком о деревянную столешницу. Изо рта у нее потекла темная желчь. Глаза Мохамы закатились, и несчастная рухнула на палубу. Ее вырвало. Девушка попыталась отползти в сторону, но силы оставили ее. Мохама закричала. Услышав крик, царь оттолкнул Гекату и бросился к столику дочери. Хармиона обняла царевну и хотела закрыть ей рукой глаза, но Клеопатра принялась вырываться и кричать, чтобы отец спас Мохаму.

Царский лекарь и его помощники разжали руки девушки, которые судорожно обхватили живот. Бедняжку уложили на спину. Ее глаза бессмысленно таращились в небо, по лицу катился пот. Телохранительница пыталась что-то сказать, но язык более не повиновался ей. В уголках губ появилась пена. Хармиона снова попыталась заставить царевну отвернуться, но Клеопатра не могла бросить подругу. Она оттолкнула наставницу и опустилась на колени рядом с девушкой. Лекарь открыл Мохаме рот и заглянул в горло.

Затем он посмотрел на царя и спросил:

— Что она ела? Кто готовил еду последний раз?

Клеопатра прижала ладошку ко рту.

— Черешни, — выдохнула она через побелевшие пальцы.

Помощник доктора поднял корзину с остатками ягод, держа ее на вытянутой руке, словно оттуда могло что-то выпрыгнуть и укусить его. Он передал корзинку лекарю, который взял две ягодки, раздавил между пальцев и осторожно понюхал, после чего покачал головой, показывая, что его подозрения подтвердились. Он послал помощника в каюту, чтобы тот принес его короб. И сказал царю, что у него есть противоядие от отравы, сока красных ядовитых ягод, которым, вероятно, обрызгали черешни.

— Попытаемся ее спасти, — сказал он.

Вернулся помощник с коробом, в котором звенели пузырьки. Лекарь приказал откупорить один из них. Помощник открыл пузырек лезвием ножа и осторожно влил несколько капель в рот Мохамы. Лекарь в это время массировал ее горло.

Клеопатра сидела, не двигаясь с места, отталкивая услужливые руки окружающих, которые хотели помочь ей подняться. Мохама больше не шевелилась. Иногда ее нога дергалась, и тогда надежда загоралась в сердце царевны с новой силой.

— Кто это сделал? — воскликнул царь, возвышаясь над распростертым телом девушки.

Клеопатра подняла на отца залитое слезами лицо.

— Черешни поставили передо мной. Мохама обычно не ела их. Я отдала ягоды ей, ведь слугам ягод не дают.

Царь оглядел окружающих тяжелым взглядом.

— Тот, кто сделал это, умрет, — промолвил он.

И тогда царевна поняла.

— Отец, ведь это меня хотели отравить?

Авлет поднял к небу стиснутые кулаки.

— Дионис, владыка всего, что растет на земле, — деревьев, хлеба и вина! Могучий Посейдон, владыка вод, по которым мы плывем! Вы спасли мою дочь, но забрали ее подругу. Отдайте в мои руки, руки вашего верного слуги, ту тварь, которая совершила это злодеяние!

Облако набежало на полуденное солнце, стало темнее. Все молчали. Казалось, само море улеглось от яростных слов царя.

— Небо потемнело! — воскликнул один из родичей. — Боги услышали нашего повелителя. Кому-то придется ответить за преступление.

Царь опустил руки, поняв, что боги вняли ему. Но не успокоился. Он начал отдавать быстрые приказы — арестовать поваров, взять под стражу команду корабля, выбросить все фрукты в море, отвести царевну в каюту.

— Не отходи от дочки, — сказал он Хармионе.

— Спаси девушку, — сказал он лекарю.

Девушка! На мгновение все позабыли о Мохаме. Клеопатра посмотрела на свою темнокожую подругу, лицо которой осунулось и потускнело. Длинные волосы разметались вокруг головы, словно змеи Медузы. Клеопатра вспомнила, что та легендарная женщина тоже любила искушать мужчин.

Лекарь приложил ухо к груди Мохамы. Затем взял ее руку и пощупал пульс.

— Она умерла.

Клеопатра склонилась к телу подруги и протянула руку, чтобы коснуться ее лица. Помощники лекаря подняли труп Мохамы. Ее тело безжизненно раскачивалось, когда они несли ее на плечах, словно на погребение.

Клеопатра выкрикнула ее имя, словно это могло вернуть девушку к жизни, а потом уткнулась в грудь родича и горячо взмолилась, призывая богов. Никогда в жизни она так отчаянно не молилась.