Завоевание Англии норманнами - Сара Орне Джуэтт Страница 45

Однако норманны постоянно совершенствовались в искусстве строительства и имели большие преимущества по сравнению с римской архитектурой, которую они застали, прибыв в Невстрию. Их творения имели собственный стиль, и, возможно, уже то, что они не знали декоративных работ, которые начинали преобладать в Италии, давало им свободу при разработке своих простых идей. Вместо того чтобы заниматься декорированием и безвкусными изображениями, они доверились принципам высотности и больших размеров. Их церкви самые красивые в мире, их простота и суровость придают им примечательность, их стройные колонны и высокие арки заставляют нас представлять высокие сосновые леса Севера. Что касается романских арок, то норманны тоже строили их, но другими способами. У них был хороший вкус, что было редкостью в те времена, особенно в этой части Европы. И как ни сильно и эффективно было южное влияние, этот импульс с севера делал благородную работу. В самой Нормандии во времена Вильгельма и Матильды весьма отчетливо созревали и вынашивались замыслы о дальнейшем росте и расширении территорий.

Никто не может сказать, когда идея покорения Англии стала нормандской мечтой. В те дни всегда существовала возможность в какой-то день стать владельцем соседних земель, и со слабым Эдуардом на английском троне, всегда готовым прислушаться к предложениям и требованиям нормандских баронов и любимых советников, должно быть, всегда казалась более простой, не говоря уже о том, что еще проще было предпринять следующий шаг в этом направлении. Переполненный двор и население Нормандии задумывались о пересечении Ла-Манша, имея для этого хорошие предпосылки, а Вильгельм и Эдуард были старыми друзьями и компаньонами. В 1051 году, когда Нормандия находилась в состоянии мира, а Англия была готова подчиниться новому хозяину, подобно восставшему рабу, проданному другому владельцу, Вильгельм с компанией благородных лордов и джентльменов нанес туда визит. Все они внимательно наблюдали за состоянием страны и сделали правильные выводы из того, что увидели.

В любом случае, великий герцог совершил эту поездку не ради собственного удовольствия. Это было для него не характерно. Он всегда был слишком занят и у себя дома. Но дела Вильгельма были в хорошем состоянии, а его английский кузен, более чем наполовину норманн, был слабым человеком. Кроме того, у него не было наследника, и со временем английскому трону недоставало бы надлежащего короля. Идея подобного путешествия привлекала преданного поклонника Матильды, помогая ему коротать время ожидания. Не следует забывать о том, что английские законы не оставляли шансов на престол просто наследнику или потомку. Ральф Тимид(Timid — застенчивый, робкий. — Прим. ред.) был внуком Эфельреда, но у кого могла бы возникнуть мысль сделать королем его, а не такого человека, как Вильгельм? Несчастный изгнанник принц, находящийся в дальних краях, при венгерском дворе, — в нем не чувствовали потребности, и он не был желанным. Годвин находился в ссылке, Гарольд был в Ирландии; кроме того, по всей вероятности, было стремление к тому, чтобы такое государство, как Нормандия, присоединилось к Англии, которая была бы не ограблена, а одарена таким предложением.

Эдуард был рад встрече с отважным герцогом норманнов. Было что обсудить в прошлом, были также вопросы, касающиеся настоящего. Как хорошо было иметь такого человека, на сильное плечо которого можно опереться. И разве не естественно было стремиться к тому, чтобы и будущее стало более определенным, без лишней суеты и непочтительности? Когда Эдуард встретился с представителями церкви, направляемыми нетускнеющими видениями и вооруженными священными реликвиями, более того, когда священнослужители, оказавшись вне своих тихих монастырских убежищ, осознали противоречия и болезни мирского королевства, разве не заманчиво было увидеть на месте Эдуарда воинственного Вильгельма, при котором правительство двух великих королевств, объединившись, лишь наберет силы, ума и будет осуществлять правое дело?

Мон-Сен-Мишель. Подземная часовня

И в то время как Эдуард обдумывал этот план, Вильгельм, будучи норманном, с осторожной дипломатией, присущей его нации, соединив смелость и прямоту старого Рольфа Гангера, вернулся со своими лордами и джентльменами в Нормандию с огромным подарком — он вернулся в Нормандию признанным наследником английского престола, не оставив за собой никого, кто усомнился бы в том, что это чрезвычайно выгодная сделка. Ниспошли, Господи, громы небесные и не позволь несчастному Эдуарду долго страдать! Нужно было много работать, чтобы достойно управлять Англией, а Эдуард не мог справиться с этой задачей. Англичане сами по себе не отличались большим умом и наводили скуку, слишком много ели и пили, обеими руками цепляясь за свои старые представления о государстве и правительстве. Существует притча о зайце и черепахе, заяц был быстроног и потому победил. Победил? Да, и все же со временем черепаха менялась. Она двигалась в правильном направлении и со временем становилась лучше.

Эдуард не имел права сбивать с пути английское королевство. Это было время для выполнения норманнами своих обещаний, что было записано в хрониках. Вся Нормандия верила, что эти обещания будут выполнены, и была готова сражаться за это. Вполне вероятно, что в то время Эдуард был даже рад заключить частное соглашение с герцогом Нормандии. У него тогда были крайне напряженные отношения с Годвином и его семьей и, следовательно, той частью английской знати, которая их поддерживала. На самом деле множество этих людей находилась в Ирландии вместе с Гарольдом, они повернулись спиной к королю и королевскому двору, становясь все более дружественными с Нормандией и с каждым днем — менее лояльными по отношению к Англии.

Уже на следующий год после триумфального визита Вильгельма Эдуард Исповедник был вынужден изменить курс в штормовом море английской политики. Норманны показали свою линию слишком скоро, и широко распространились неодобрение и гневный протест против возвращения Годвина из ссылки. Герцог Фландрии Болдуин и французский король Генрих ходатайствовали о его прощении, но внезапно Годвин сам приплыл по Темзе в Лондон, и город с готовностью отдал себя в его власть. Затем Эдуард Исповедник согласился урегулировать разногласия; выбора не было, и армия разочарованных и перемещенных иноземцев вновь отправилась в Нормандию. Среди них был и Роберт из Юмьежа. Англо-саксонские хроники мрачно повествует о том, что при Уолтоне-на-Нейзе "они напали на сумасшедший корабль, и сам архиепископ бросился наутек, оставив свою мантию и весь христианский мир". Его вынудили покинуть место, "поскольку никто другой так не постарался, чтобы вызвать разногласия между Годвином и королем", и власть Годвина вновь стала самой сильной в Англии.

Великий граф прожил после этого всего несколько месяцев, и, когда он умер, его место занял его сын Гарольд. Уже тогда многие англичане увидели в нем будущего короля, личность заметную, смелую, с сердцем, полностью принадлежащим Англии, и, хотя надежды, воплощенные в нем, разбились несколько столетий тому назад, мы не можем не уловить хотя бы малость из тех надежд и духа той эпохи. Уже почти забылось, что этот храбрый лидер, предводитель древних англичан, был обречен пасть перед наступающей новой частью человечества — перед тем приливом, который захлестнет величественные источники английской расы и ее истории. Между тем норманн Вильгельм был занят делами дома. Прежней враждебности между Нормандией и Фландрией, которая началась после убийства Вильгельма Лонгсворда, пришел конец по причине женитьбы герцога. Матильда, благородная фламандская леди, чья родословная восходила к королю Англии Альфреду, принесла мир и дружбу, так же как и богатое приданое, и страху перед внезапной враждебностью пришел конец.