Любовь и злодейство гениев - Сергей Нечаев Страница 53

Роден знал, что Роза беззаветно любит его; он тоже по-своему ее любил, но у него при этом были свои соображения. Никто из них больше не заговаривал о браке — по прошествии стольких лет это потеряло смысл. Их сын уже стал взрослым: ему было двадцать два. В свои сорок восемь лет Роден был преуспевающим скульптором. Роза все еще влекла его, хотя в последние годы в ее облике появилось что-то от почтенной матроны. Но ему нравилось в ней даже это. Оглядываясь назад, он с трудом мог поверить, что с момента их знакомства прошло уже почти двадцать пять лет. Этим летом ей исполнилось сорок четыре.

Роден не знакомил ее ни с кем из своих новых друзей, никогда не посвящал ее в свои дела и планы. Роза даже не догадывалась о его нынешних доходах.

Ее жизнь с Роденом тоже могла бы показаться безоблачной, если бы не одно обстоятельство. Ее Огюст стал не всегда ночевать дома, объясняя, что допоздна задерживается в мастерской. Когда же он приходил, то ссылался на усталость и отодвигался к самому краю их широкой кровати.

Розе было трудно просыпаться одной в постели, искать его рядом и не находить. Однако она так жила, и это ее долгое время не тревожило, во всяком случае, она не признавалась в этом даже самой себе. Что ж, работа есть работа…

— Если он тебя любит, — спрашивал ее сын, — почему не женится на тебе?

— Мне кажется, нам и так хорошо.

— Я так не думаю. Он обязан тебе большим, чем ты ему. Он очень даже неплохо устроился, черт возьми!

— Для меня тоже это удобно, Эжен.

У нее не было желания спорить с сыном.

— Я живу так, как я привыкла жить, и мне не на что жаловаться.

Но невозможно скрыть то, что скрыть невозможно. О том, что в жизни Родена появилась Камилла, Роза знала, как она знала и о других его женщинах. Но это ничего не изменило, и он продолжил жить на два дома. Одна женщина вела хозяйство и поддерживала тепло семейного очага. Он жалел ее. Другая была постоянно рядом, в его мастерской. Он любил ее.

* * *

Роден работал на износ, и вместе с этим росла его популярность. Одна за другой шли престижные выставки, в том числе совместная с Клодом Моне в 1889 году, затем участие во Всемирной выставке 1889 года, вызвавшее бурю восторгов и брани. Формировались и крепли его политические связи в кругах высокопоставленных республиканцев и либералов. Известность, орден Почетного легиона, приемы отныне стали внешним отражением его положения в обществе, близкого к официальному статусу мэтра.

«Если ваш талант нов, не рассчитывайте вначале на большое число сторонников; наоборот, у вас будет множество врагов».

(Огюст Роден)

Вместе с Роденом вращалась в высших кругах общества и Камилла. Там она знакомилась с выдающимися людьми той эпохи. Несомненно, Роден предпочитал появляться в свете со своей красивой, жизнерадостной и остроумной подругой, а не с простоватой Розой, которую лучше было держать в тени, чтобы не позориться. Камилла Клодель бывала у знаменитых братьев Гонкуров, у автора известной остросатирической трилогии о Тартарене из Тараскона Альфонса Доде, у романиста, драматурга и критика Октава Мирбо…

Выдающийся французский писатель А. Доде (1840–1897) в своем сатирическом романе-трилогии «Тартарен из Тараскона».

(«Необычайные приключения Тартарена из Тараскона», «Тартарен на Альпах», «Порт-Тараскон» обличают мещанские нравы буржуазного общества)

* * *

В 1887 году состоялась первая поездка Родена и Камиллы в Турень, историческую область во Франции в бассейне Луары. Потом это вошло в обычай. Там они обнаружили уютный замок Илетт в одном городке, расположенном в двадцати пяти километрах на юго-запад от Тура. Этот замок на живописном берегу реки Эндр стал летним приютом их любви.

Летом Камилла жила в Илетте, а Роден регулярно приезжал к ней, хотя до Парижа было почти двести километров. Для него официальным предлогом для поездок в Турень стали поиски подходящей модели, напоминающей лицом Бальзака (он как раз получил заказ на изготовление его скульптуры), ведь тот родился как раз в Туре и был типичным представителем здешних мест.

Но почему он постоянно уезжал в Париж? Конечно же причиной была Роза: ему не хотелось скандала, не хотелось принимать какое-либо решение.

Первое лето в Илетте пролетело незаметно. Для Камиллы, несмотря на отъезды Родена, оно было идиллией, похожей на сказку.

Кстати сказать, в Илетте было написано единственное дошедшее до нас письмо Камиллы к Родену. Оно датировано 25 июня 1892 года:

«Месье Роден!

Поскольку заняться мне сейчас нечем, я снова пишу вам. Вы не представляете, как хорошо теперь в Илетте. Сегодня я обедала в центральной зале, которая служит оранжереей и откуда с обеих сторон виден сад. Мадам Курселль предложила (без всяких намеков с моей стороны), чтобы вы, если вам захочется, у нее время от времени или даже всегда обедали. По-моему, ей этого ужасно хочется. А здесь так красиво!

Я гуляла в парке, вокруг все уже убрано, сено, пшеница, овес, можно везде ходить, это чудесно. Если вы будете так любезны и сдержите данное слово, нас ждет рай. Вы получите для работы ту комнату, которую захотите. Хозяйка, я думаю, будет у ваших ног.

Она мне сказала, что я могу смело купаться в реке, там, где купаются ее дочь и служанка. Опасности нет никакой. Если вы не возражаете, я так и поступлю, потому что это большое удовольствие, и оно избавит меня от необходимости ходить в горячие бани в Азэ. Как мило было бы с вашей стороны купить мне темно-синий купальный костюм с белой отделкой, раздельный, блузка и панталоны из саржи (размер средний). Это можно сделать в Лувре, или в магазине „Бон Марше“, или в Туре.

Я сплю совершенно голая, чтобы представить себе, будто вы рядом, но когда я просыпаюсь, я вновь одна.

Я вас целую. Камилла.

Главное, не обманывайте меня больше».

Назвать это письмо любовным сложно. Скорее, это было бы обычное бытовое письмо, если бы не его последняя фраза, а также приписка после подписи, наполненная грустью и надеждой на то, что все еще может быть хорошо.

«Сохранился каталог библиотеки Луи-Проспера Клоделя, которую Камилла храбро осваивала: там представлена почти вся античная литература. Она жадно и бессистемно глотает книги, как это бывает в отрочестве, особенно в одиноком отрочестве. Отсюда — редкий для того времени культурный уровень Камиллы».

(Опубл. в журн.: «Иностранная литература», 1998, № 10, раздел документальной прозы, статья РЕЙН-МАРИ ПАРИ «Камилла Клодель» (пер. с франц. Натальи Шаховской)