Былина железных душ - Вячеслав Ларин Страница 56

– А ты случайно не знаком с Серым Волком? – спросил Беленир Верлиоку, пытаясь отвлечь внимание своего врага, пока достаёт медовуху. Сам Верлиока же, не слушая своего собеседника, достал верёвку и стал привязывать всех путников, лежащих без сознания, стоймя к дереву. «Пусть волк выест им кишки» – заявил злодей. И вскоре Всесвятлир, Брисинор и Волнозор стояли плечо к плечу вокруг старого дуба неподалёку от Беленира. Между тем витязь с величайшим усердием и трудом схватил зубами горлышко бутыля и достал его из кармана. Тут уж ему ничего не стоило опрокинуть его и выпить до дна. Так он и сделал. И злобный Верлиока того не заметил, ибо проверял, надёжно ли привязал остальных путников.

Но вдруг бутылка выскользнула у Беленира и разбилась о землю. Злодей повернулся и, верно, убил бы Беленира, коли его не отвлёк бы конь богатырский.

– Стой, иначе мы пронзим тебя дюжиной стрел и копий! – проржал Космач голосом человечьим.

– Кто там? – удивился Верлиока, выпучив глаз, будто увидел гуся, несущего самоцветы.

– Верная дружина! – отозвался конь, но Верлиока не заметил этого. – Брось топор и развяжи наших князей, а то не ходить тебе по лесам на своих двоих.

Верлиока послушался, положил оружие и, отвязав витязей от дерева, но оставив путы на руках и ногах, даже поднял руки. Но как ни силился он разглядеть в лесу дружину, как ни старался увидеть воинов, никак не мог и оттого ему стало страшно. Не осмелившись противиться, он, держа руки над головой, спросил:

– Где вы и кто вы? – голос его был удивлённым и странным.

– Мы прячемся! – ответил конь. – А кто мы – тебе лучше не знать!

На этот раз Верлиока заметил это и, снова выпучив глаз, сказал:

– Мой конь говорит! Где это таких коней разводят? Где вы его нашли?

Пока Космач дурил Верлиоку, Беленир почувствовал в себе силы меренно-немеренно и тотчас вытащил секиру золочёную из дерева. Одним махом витязь зарубил волка хромого, а вторым чуть не пришиб самого Верлиоку. Но тот оказался ловок и успел отскочить, схватив с земли свой топор. Между Белениром и ворогом проклятым завязалась схватка. Воин вскочил на Космача и стал одолевать противника. Но затем враг оттеснил витязя на несколько шагов и оборону пришлось держать коню. Космач двинул копытом Верлиоке в лоб, и тот, чуть не свалившись с ног, отступил. Видать, в глазу у него уже полетели звёзды. Всесвятлир и Брисинор к тому времени очнулись от ударов дюжих и стали кричать своему другу:

– Бей по коленям, бей по коленям!

– Нет, в голову бей!

– Секи по руке!

– Лучше по ноге!

Белениру, как ни странно, это подсобило, и он не без помощи Космача потеснил Верлиоку. Наконец, он ухитрился и секирой златозарной выколол врагу глаз, оставив к тому же на его лице глубокий шрам. Верлиока взвыл и в порыве отчаянной ярости, схватил Беленира и сбросил с коня. Витязь добрый свалился наземь, да только прежде, чем свалиться махнул секирою златою и убил своего врага, перерезав ему шею. Беленир и сам не ожидал такого поворота событий и потому, когда прикончил супостата, остался лежать на прежнем месте. Лицо его было радостно, и на нём виднелась странная улыбка. Верлиока рухнул на колени, а затем пал на сыру землю, и кровь алая засочилась из его мощного тела. Пару раз тело вздрагивало и даже переворачивалось, и все это время был слышен гортанный вопль.

Новоявленный победитель не стал зевать и тотчас освободил своих друзей, обрубив верёвки, что их связывали. Когда же все оказались на свободе, а Верлиока в последний раз махнул рукой и, скорее всего, умер, Всесвятлир спросил:

– Кто он? И что он хотел от нас? И с чего бы ему нападать на нас и откуда у него золочёная секира?

– И откуда он её взял? – добавил Брисинор, почёсывая подбородок.

– И вообще откуда он? – вставил Волнозор, и все стали пристально глядеть на Беленира, ожидая от него ответов.

– Его зовут Верлиока, – ответил Беленир. – Ясное дело, он хотел нас убить. Остального я не знаю. Может быть, его заслал Кощевит.

– Пф! – воскликнул Всесвятлир. – Это ясно как белый день! Кому же ещё надо убивать нас? Конечно Кощевиту, ведь только мы можем остановить бесчинства Идогурна и спасти свою землю.

– Не только из-за этого нас могут убить! – ответил на то Беленир, догадываясь, что Кощевит здесь не при чём. – Бывают иные безобразия, когда люди поднимаются на борьбу без особой цели, а порою даже без причины, стирая грани между разумным и глупым. Они видят врагов в любом, кто не с ними, и видят друзей во всех, кто за них. И горе, коли вы окажетесь на любой из этих сторон. По-моему, этот человек не был на стороне Кощевита, но просто мы были не на его стороне.

Витязи, обсудив случившееся, погребли Верлиоку. Ведь не могли они оставить человека, словно какого-то пса, на поклеванье воронам да на съеденье хищным волкам. На могиле своего недавнего врага удальцы сложили небольшой каменный курган, высотою в три вершка и на одном из камней написали: «Здесь покоится достойный враг, Верлиока, почти одолевший четырёх воинов и коня богатырского». Могила эта долго еще не сравнивалась с землёй и сподвигла многих гусляров-сказителей сложить об этом диком человеке песнь, и в песне этой приукрашенной дикарю приписали силу ста человек. Похоронив Верлиоку, путники отправились в дорогу. Белениру так и не удалось отклеить от своих ладоней секиру золотистую, потому он пошёл прямо с ней в руках. Витязи проделали полверсты, держа добрых коней под уздцы, затем лес кончился, они сели в сёдла и пустились вперёд. Перед ними пораскинулось-пораздвинулось широкое поле, разлеглись луга, и скакали они до тех пор, пока на юге не завиднелись рощи укромные и леса, покрытые завесой белых туманов. Но от этих дубров и сосняков исходил дым едкий: деревья были черны, словно уголь, и всюду стоял запах гари, а на земле как борозды проложились следы змеева хвоста.

– Надо спешить! – сказал Беленир. – Змеище уже побывало здесь и наверняка прошло и подальше. Нам повезёт, если оно не добралось до княжества Митрапирна, иначе мы лишимся нашего дома.

Тут вдруг над головами витязей, глядевших в необъятную даль, пролетела птица и прочирикала что-то непонятное.

– Смотрите, это – воробей! – воскликнул Брисинор, указав на него пальцем и приняв довольно мрачный вид. – Предвестник грозы близкой, провозвещающий вовсе не небесную бурю, но бурю мечей, вихрь копий и буран железа!

– Красиво сказано! – заметил Всесвятлир. – Но я не верю приметам.

– Всякие бывают приметы, – сказал Брисинор, – иные и правдивы.

Все стали наблюдать за воробьём. Птица направилась вперёд и вскоре скрылась с глаз долой, сначала став маленькой чёрной точкой, а затем и вовсе исчезнув из виду. Брисинор слегка погладил бороду, а затем с деловитостью вымолвил:

– Воробей летел вперёд и ни разу не отклонился, значит, неизбежна битва! – как видно, он верил в такие приметы.